Командор Советского Союза

- Александр Леонидович! Как хорошо, что вы здесь! А я вот пришла на спектакль, а подруга не смогла. Может составите компанию скучающей девушке?

- Я бы рад, Галина Николаевна, но мне ещё кое с кем нужно встретиться. Дела, знаете ли.

- Какие дела на ночном представлении? – Девушка от неожиданности опешила.

- Покой нам только снится. – Александр развёл руками. – Прошу простить. – Он коротко поклонился и в сопровождении Григория пошёл к входу.

В этой реальности театр был построен по проекту архитектурной мастерской самого Руднева, и выглядел не унылой стекляшкой, а вполне отвечал понятию «Храм культуры». Высокое здание с колоннадой, чем-то напоминавшее Большой Театр, только вместо колесницы на крыше была установлена скульптура Евгения Вучетича «Данко», с человеком, протягивающим вперёд к зрителям своё сердце. По ночам сердце, изготовленное из рубинового стекла, светилось словно маленькая звезда, освещая лицо скульптуры, и придавая всей композиции совершенно фантастический вид.

Бросив взгляд на огромную афишу, которые по слухам для театра рисовал сам Маяковский, Мечников вошёл в холл, где был тут же замечен администратором, и получив контрамарку, двинулся в сторону буфета, который в театре был сделан с большой любовью и московским размахом. Да и что в театре более важного кроме сцены и гримёрок? Буфет, разумеется. Возможно парижский или американский театр начинался с вешалки, а театр московский начинается и заканчивается в буфете.

Здесь в громадном холле, где одновременно торговали сразу с пяти стоек, московские театралы делились впечатлениями о спектаклях, обсуждали актёрские и режиссёрские удачи и провалы, и вообще кипела жизнь. Именно здесь чиновники показывали дам, а московские дамы «выгуливали» меха и бриллианты.

Александр несмотря на то, что относился к самой верхней страте управленческого аппарата, в начальственных игрищах и интригах не участвовал. Хотя его много раз пытались туда втащить если не игроком, то хоть арбитром, но Мечников, испытывая глубокое отвращение ко всей подобной возне, неизменно держался в стороне. Также его не привлекали московские дамы определённого склада, которых можно было бы назвать «охотницей за скальпами», и те, кто был охвачен брачной лихорадкой. Вообще, театр был не лучшим местом для подобных знакомств, потому что вокруг было уж совсем неприличное количество чужих и не всегда доброжелательных глаз.

Именно поэтому Александр, в упор, не замечая ищущих женских и девичьих взглядов и провокационных поз, уселся за дальний столик заказав на всю компанию кофе с бутербродами и «коньяк особый». «Коньяком особым» назывался некрепкий чай, налитый в рюмку, исключительно для создания видимости употребления спиртных напитков, и человек со стороны видел то, что и должно было происходить в театральном буфете: несколько солидных мужчин, употребляли в буфете кофе с коньячком и бутербродами в ожидании первого звонка.

- Александр Леонидович? – Мужчина, подошедший к столику был высок, строен и импозантен до невозможности, словно желал перещеголять в элегантности концертный рояль. В белом смокинге, с бриллиантовой заколкой, таких же белоснежных туфлях, и держа под руку смуглокожую даму в чёрных соболях и чёрном платье с блёстками. На высокой груди у дамы красовалась нитка крупного чёрного жемчуга, а чёрные словно смоль волосы дамы уложенные в высокую причёску обвивали нити с нанизанными на них сверкающими чёрными камнями, огранёнными словно бриллианты.

- Эмиль Теодорович. – Александр встал, приветствуя замечательного артиста – иллюзиониста, и крупного конструктора цирковой аппаратуры, носившего сценический псевдоним Кио.

С некоторых пор в хозяйстве опытно-промышленной площадки ГлавНИИ Минточмаша, завёлся участок цирковой техники, который курировал лично Эмиль Кио, и временами Александру приходилось разрешать производственные коллизии возникавшие по вине талантливого но очень требовательного и скандального артиста.

- Вот, душа моя, представляю вам самого загадочного московского начальника – Александра Леонидовича Мечникова. – Произнёс Кио своей спутнице. – А вас, Александр Леонидович хочу представить моей новой ассистентке, Виктории Каррадес. Виктория приехала к нам ещё маленькой, после войны в Испании, но несмотря на советское образование и воспитание, сохранила свой горячий южный темперамент.

- Весьма польщён. – Александр прикоснулся кончиками губ к тонким пальцам и заметив краем глаза как оба его охранника как-то растворились в пространстве, качнул головой. – Присядете? До спектакля ещё полчаса.

- Присяду, да. – Иллюзионист замялся и усадив свою даму, сел сам.

- Эмиль Теодорович, у вас что-то случилось? Я могу помочь? – Спросил Александр и поймав взгляд официантки, кивнул ей, и девушка поспешила к их столику вытащив из передничка блокнот и карандаш.

Пока Кио собирался с мыслями ассистентка которая видимо была в курсе его пристрастий, заказала коньяк, бутерброды с красной икрой, а себе апельсиновый сок и мороженое.

- Тут такое дело, что сразу не расскажешь, но я попробую. – Иллюзионист потёр пальцами лоб. – Я же недавно прошёл омоложение. И как-то еду в Мосгосцирк, и словно пелена с глаз спала. Смотрю, в небе летающие машины, в воздухе перед водителями не светофор а прям алая полоса светится словно шлагбаум, и вообще чудес всяких полно везде. А мы всё показываем всякую дрянь. Понимаете, из цирка ушли взрослые люди. На представления ходят только дети и старики. А это плохо. Это смерть цирка как зрелища. Я придумываю какие-то номера, аппаратуру мы отыгрываем номер, а после меня выходит униформист – уборщик, и воздушным вихрем собирает с манежа весь мусор. И ещё подлец эдакий раскланивается после аплодисментов. – Эмиль Кио даже нахмурился от возмущения. – А у меня вот этого вот совсем нет. Ну нисколечко. Я даже ездил в Сибирь, ну где наши строят Сферу из церита. Ни-че-го. – Произнёс он по слогам.

- Плохо конечно, но от меня-то вы что хотите? – Александр кивком поблагодарил официантку, и полностью игнорируя прожигающий взгляд смуглокожей девушки повернулся к иллюзионисту. – Я конечно энергетик, но передавать эту способность не научился.

- Да и не нужно! – Кио энергично взмахнул рукой, словно ловил муху. – Вы же не только гений энергетики, но и науки! Дайте советскому цирку хоть немного из своих закромов!

- Ну антигравами сейчас уже никого не удивить. – Александр задумался, и вытащил из кармана блокнот, карандаш и стал набрасывать какие-то трудно различимые контуры. – Пространственный прокол если только. Загнать его под арену, и что-нибудь такое вытащить. Антиграв диверсионный нужно уточнить у Шелепина. Что ещё? Лазерную объёмную проекцию, это вообще запросто, запаховый проектор, тоже легко. Объёмный звук туда же. Чем ещё удивить советского гражданина, который вырос в сказочной реальности? – Александр оторвался от рисунка, в котором уже можно было угадать черты чародея в шапке – колпаке, длинном плаще, и с посохом в руках. – Давайте так. Свяжитесь с моим секретарём и где-нибудь во вторник – четверг, встретимся с вами в Солнечном. Только не на нашей опытной площадке, а в четырнадцатом зале. На выходе из бюро пропусков вас встретит машина и довезёт к месту. Там я покажу, что можно использовать в представлениях. – Александр захлопнул блокнот. – А дальше всё в ваших руках. Но я ещё предложу вернуться к практике цирковых спектаклей. Ту же Снежную Королеву можно вполне поставить на арене цирка. Например, можно сделать водопад на арене. Самый настоящий. Вода будет вытекать из верхнего портала и втекать в нижний. Или, например, проецировать картинку на облако тумана. Много чего можно придумать. Ну тут я вам точно не конкурент. – Александр улыбнулся. – Вы даже на обычной технике ухитрялись чудеса творить. Хотя конечно у нас иногда цирк тот ещё.

Кио со своей ассистенткой откланялись и за столик вернулся Григорий с Петром.

- Григорий Николаевич? – Александр среагировал на некоторую заторможенность телохранителя, и посмотрел тому в лицо.