Страница 4 из 15
Глава 2 Поле информационной стабильности
Через несколько дней мы смогли установить контакт со всеми сопротивляющимися планетами, коих оказалось только восемь, несколько планет уже были подчинены ЗГ, но все еще эксплуатировались и не разрушились. Мы себя обнаружили, но противник оказался бессилен. Просто собрав манатки, мои переносчики ретировались. Несмотря на то, что нам не удалось серьезно повредить белую скалу, и силы коалиции были отброшены на свои изначальные позиции, с дополнительными восемью планетами мы получили в свое распоряжение огромное количество различных материалов. Все это обрабатывать у нас даже не было возможности и времени. Поэтому по бросовым ценам различные металлы и другие редкие материалы уплыли в Союз Порядка, Великую Горную Империю, область возле Монтании и в кучу других стран и союзов. Часть моих торговцев добрались даже до Союза Природы, но сделка, конечно же, была проведена тайно и не в таких масштабах, как в Союзе Порядка. Даже если меня обвинят в работе с врагом, я всегда могу оправдаться, что не совсем контролирую своих купцов, а у них план по продажам. Ну, и могу сослаться на то, что Союз Порядка получил материалов гораздо больше, чем противник.
Взамен мы получили огромное количество еды, которую отправили на планеты клиентов. В общем-то, в странах высшего пояса, как и среднего, не особо занимались сельским хозяйством. Был какой-то стратегический запас, но не более. Там войны были очень ограничены по территории, хотя и носили огромный масштаб. Никто не хотел пугать и уничтожать население, которое всем нужно было. Поэтому еду мы получали очень дорого, намного дороже, чем в земном мире или чем от нашей с Фемини сельскохозяйственной компании. Точно также, как и сырье мы отдавали в необработанном виде, а значит, практически даром. В конечном итоге мы смогли выгадать лишь 2–3 конца со сделки. Но даже так, из-за гигантских объемов провернутой операции, мы получили одномоментно триллионы Эрос. Получив на руки столько денег, мы собрали совет и начали думать, куда потратить. Самый простой вариант — поднять уровень куче бойцов, но самый очевидный вариант не всегда самый лучший. В основном, конечно, рассуждали аналитики и советники, я и дамы из моего гарема старательно помалкивали, когда старые и умные дяди выкладывали различные расчеты.
В конце концов, слово взял еще один молодой адъютант, который был одним из моих помощников в Святом Корпусе. Он же много занимался торговлей. Его идея была в том, чтобы закупиться во внешнем КВВ алхимическими бомбами, загрузить ими дирижабли, посадить на дирижабли низкоуровневых призывателей Федерации, да, и пусть они сбрасывают бомбы на головы солдат Империи Дроидов. Все это он рассказывал уверенно жестикулируя, особенно эпично у него получались взрывы, которые он показывал руками. Вот стоит призыватель, вот он бросает бомбу, вот она падает и взрывается с большим бадабум. Меня поразили, как оригинальность и широта его мысли, так и образность мышления. Старые и умные дяди, сразу же взялись за расчеты, помощники зашуршали свитками дальней связи, списываясь с поставщиками. Пара человек начали старательно умножать столбиком полученные цифры, другие начали размышлять над ситуацией на фронте, если появится дополнительная десяток миллионов низкоуровневых бойцов. Как я сразу и почувствовал, идея была интересной и выгодной. Мы сразу же взяли ее в обработку, а уже на следующий день врагам были натурально устроены Хиросима и Нагасаки. Если бы не требование — одна бомба в одни руки, солдаты противника имели бы колоссальные потери. А так с этого дня каждую вражескую армию теперь сопровождали по несколько десятков дирижаблей. Приближение армии Империи Дроидов теперь можно было увидеть издалека, как чайки сопровождали суда рыболовов, блестящие дирижабли и всполохи магических взрывов сопровождали их теперь. Бомбежка не прекращалась ни на минуту. Одни дирижабли прилетали, отрабатывали бомбометание, другие улетали для загрузки людьми и бомбами.
С уменьшением количества орбитальных станций и истребителей, увеличивались возможности бойцов Федерации в сражениях с яма-юнитами. Всякая мелочь из числа роботов была отдана на откуп слабым бойцам из нашей и других стран, а вот на яма-юнитов сейчас повсеместно охотились высокоуровневые бойцы. Да, другие страны тайно, чтобы не спровоцировать Федерацию, отправляли своих высокоуровневых бойцов для уничтожения яма-юнитов для разбора на материалы, лучше всего это получалось у федератов. Лучевые, кинетические и огнестрельные снайперские винтовки наших бойцов были зачарованы. Многие из них носили плащи из антисканирующей ткани. Также были пулеметы и воздушные пушки. Разумеется, на почве трофеев возникали конфликты, когда бойцы из других стран пытались захапать себе юнитов, убитых моими людьми. Но наших, чаще всего, было больше, и они были лучше вооружены. А лазерные пушки и кинетические молоты, как и батареи, и энергощиты, нам кровь из носу, но нужны были. Несмотря на возможный конфликт с другими странами, мы не чурались возможности заполучить материалы. Кстати, Грабин недавно разобрался с истребителями, из них также можно было что-то полезное получить. Мне уже начинало казаться, что мои бойцы стали похожи на мусорщиков из Звездных Войн. Они постоянно искали, чем бы поживиться.
В Великой Горной Империи были особенно заинтересованы в материалах, полученных с яма-юнитов и других роботов. В ряде случаев даже выгоднее было продавать оригинальный материал, чем созданные на его основе предметы и сплавы. Целые щиты яма-юнитов уходили на ура. Тут даже был вопрос не применения оружия в бою, а больше коллекционной ценности. В ВГИ были десятки триллионов жителей и большинство из них хотели бы иметь щит яма-юнита в коллекции, а то и несколько. Даже если продавать щиты каждому тысячному, чтобы не перенасытить рынок, получалось внушительное число нуждающихся. В обмен же мы получали специальный магический состав, который, как утверждали гномы, могли производить только они. Состав был слегка голубоватого цвета и немного люминесцентным, по консистенции же он напоминал луговой пчелиный мед, как только его вынимали из контейнера. На открытом воздухе через сутки он засыхал, образуя прочную корку на поверхности предмета.