Страница 85 из 86
Среднего роста, порывистый в движениях, больше всего он запомнился пронзительными голубыми глазами. Он так на меня посмотрел, что зрачки будто исчезли, и из его глаз на долю секунды проявились звездные Небеса.
— Как мне жить, батюшка? — спросил я.
— Живи, как жил, не греши и помни, что разум должен быть слугой сердца, а не наоборот, — ответил он. — Уважай себя как образ Божий.
— А война?
— Мир находится в состоянии дремоты и греховного сна. Бог будит его войнами и поветриями. Воюй, но всегда и везде слушай сердце.
В своем тщеславии я надеялся, что он как-то меня выделит, как-то отметит из десятков посетителей, намекнет на необычную судьбу. Не намекнул, не отметил… И все же, наша беседа прошла самым наилучшим образом. Правда, мне потребовалось время, чтобы это понять.
В апреле Баранов пригласил меня на свадьбу. Он полюбил милую и верную девушку Елену Кувайкину. И теперь, когда «Держава» прочно встала на ноги, позволил себе толику личного счастья.
А моя настойчивость тем временем принесла результаты.
— Что ж, если тебе действительно скучно находиться рядом со мной, то я тебе отпускаю, — не скрывая неудовольствия, заметил Николай.
— Ты же знаешь, я в полк хочу вернуться, к друзьям.
— А я разве тебе не друг?
— Друг, но рядом с тобой я словно связанным себя чувствую. Не мое это. Да и потом, мы же с тобой все, что можно по десять раз обсудили. Все возможные детали оценили, риски и перспективы. Я тебе пока не нужен.
— Тебе расти нужно, Миша. Расти как дипломату или министру, а не только как будущему генералу, — он неожиданно улыбнулся. — Ладно, пока война с Турцией не началась, можешь отдохнуть немного. А там видно будет. Возвращайся в свой Ташкент, только сначала дождись вызова из Военного ведомства. С тобой хотят побеседовать, — добавил он многозначительно.
Через три дня меня вызвали в Главный штаб, который располагался на Дворцовой площади. Принимал меня генерал-майор Таубе, Михаил Антонович, командир 5-й кавалерийской дивизии.
— Как вы знаете, полковник герцог Романовский после успешного участия в Кокандской войне получил генерала и отозван в Петербург, — сказал генерал после знакомства и приветствия. — Должность командира полка освободилась, с этого дня ее займете вы! Поздравляю полковником, Михаил Сергеевич!
— Служу Царю и Отечеству! — я вытянулся и щелкнул каблуками. Известие оказалось неожиданным, ничего подобного я не ожидал. Понятное дело, я знал, кого следовало благодарить — конечно же, Николая Романова. Он и по службе меня продвинул и вообще, сделал приятный подарок.
То, что Романовский заскучал в Азии, неожиданностью не стало. Еще когда его только назначили, многие товарищи рискнули предположить, что он у нас надолго не задержится. Герцог привык к роскоши, богатой жизни и комфорту. В нашем полку он увидел забавную игрушку и одновременно очередную ступень своей карьеры. Получив генерала, а заодно и парочку орденов, Романовский выполнил все задуманное. Теперь он с полным основанием мог называть себя боевым офицером и щеголять заслуженными наградами.
— Ну, что вы, голубчик, не надо так официально, — генерал потрепал меня по плечу. — Мы же одна дружная семья. Я командую 5-й дивизией, и ваш полк в нее входит. Так что мы теперь с вами будем общаться часто, и лично, и с помощью телеграфа.
— Буду только рад, — все кавалерийские полки России были сведены в дивизии, а те, в свою очередь, входили в состав Армий. Правда сейчас начали курсировать разговоры, что между дивизией и армией необходимо ввести еще одну «прослойку», а именно — армейские корпуса. Они раньше были, затем их отменили, а вот теперь решили восстановить.
В настоящий момент 5-я кавалерийская дивизия делилась на две бригады и состояла из пяти полков: 5-го гусарского Александрийского, 5-го драгунского Каргопольского, 5-го уланского Литовского короля Виктора Эммануила полка, 5-го Донского казачьего войскового атамана Власова полка и 5-го конно-артиллерийского дивизиона. Все эти подразделения были раскиданы по разным губерниям России.
— Значит, слушайте первый приказ, господин полковник, — повысил голос Таубе. — Вам надлежит отправиться в Ташкент, принять полк и обеспечить его передислокацию в Одессу к 1 марту 1877 г. Приказ ясен?
— Так точно!
Конечно, потом была официальная церемония производства в полковники, поздравления и банкет в ресторане. Кроме того, мне вручили новое знамя и знаки различия Александрийских гусар.
Через двенадцать дней я отправил в Ташкент телеграмму о том, когда ориентировочно меня следует ждать.
— Думаю, пора тебе жениться, Михаил, — перед расставанием заметил Николай. — Хочешь, я приму участие в твоей судьбе? В свите матушки множество замечательных фрейлин. Девушки там как на подбор, умные, родовитые, богатые. Княжна Гагарина просто чудо, а Оболенская, Мещерская и Долгорукова ей ничем не уступают. Так что, заняться? Подобрать невесту?
— Составь список, буду думать, — я попробовал отшутиться. А затем добавил серьезно, чтобы не возникло никакого недопонимания. — Девушек подобрать можно, только без всяких помолвок, я сначала сам на них хочу взглянуть.
Слова друга заставили меня призадуматься. И в самом деле, скоро тридцать, пора и личную жизнь обустраивать. Зная Николая Романова, можно не сомневаться, что у него все получится. Тем более, после разрыва с княжной Крицкой моя сердечная рана как будто зажила.
Меня не особо интересовало финансовое положение будущей невесты. Благодаря успешной деятельности «Державы» и «Победы», а также доли в Правлении железной дороги, меня трудно назвать бедным человеком. Да и жалование полковника добавляло небольшой, но приятный бонус.
Так что на первом месте у меня чувства, моральная составляющая и здоровье будущей супруги. Ну и внешность, само собой.
— Конечно, — заверил меня Николай. — Так и будет.
Мы пожали друг другу руки, и следующим утром я уже катил в Москву.
В Саратове пришлось задержаться, общаясь с инженером Волковым и Кириллом Старобогатовым. Сильвестр Тимофеевич начал строительство второго парохода, который получит название «Чайка», а Старобогатов активно развивал пассажиро-грузовую компанию перевозок «Ладушка». Правда, пока у него всего один кораблик. Но ничего, «Чайка» уже на подходе, а там и с третьим пароходом вопрос решим.
В общем, все у них было хорошо. Я лишь утвердил официальную раскраску пароходов «Ладушки». Теперь они будут окрашиваться в черный, желтый и белый, как цвета флага Российской Империи.
А еще меня порадовало, что Цейс принял предложение наследника, приехал в Россию и уже заложил мастерскую в Саратове. Немец до конца не понимал, почему одним из условий стало строительство будущего производства здесь, а не в Петербурге или Москве. Он не знал о нашей с Николаем стратегии плавного перемещения части людских резервов на восток страны и сообщать ему такие детали мы не собирались.
Ясное дело, Саратов трудно назвать востоком. Его и к условной середине можно отнести с натяжкой. Но данный город — лишь первый шаг. Саратов мы хотим всячески развивать и дальше, попутно переселяя часть людей в Сибирь, и перенося туда же производственные мощности.
Поезд довез нас со Снегиревым до Оренбурга, дальше пришлось пересаживаться на тарантас и преодолевать бескрайние степи. Жаль, конечно, что в ближайшие годы железной дороги в Азию строить не собираются. А вот ветку до Ново-Николаевска уже заложили.