Страница 18 из 86
Первым Красноводск покинул Ариан Хан, отправившись, как и было обговорено, в Хиву. Я провел с ним не один час, разъясняя, что конкретно меня интересует и на что следует обращать особое внимание. При этом я чувствовал воодушевление. Еще бы, наконец-то у меня появился первый агент, Большая Игра продолжается! Я в деле, впереди много интересного, а главное полезного для моей Родины.
Через месяц после того, как мы со Скобелевым вернулись из рейда, Красноводск покинул и я — меня отзывали обратно в Ташкент.
— Приятно было познакомиться с вами, Михаил Сергеевич. Уверен, оставшиеся здесь товарищи будут рады вновь приветствовать вас в своем скромном обществе, — так на прощание сказал полковник Столетов. Он и прочие офицеры устроили в честь моего отъезда небольшую пирушку.
Полковник выглядел озабоченно и нервно, готовясь сдавать дела и отправляться принимать под командование 112-й пехотный Уральский полк. Сюда, на его место, уже вызвали полковника Маркозова.
На причал меня проводил Скобелев. Выглядел он задумчиво, что-то его тяготило.
— Что с тобой, Миша? — поинтересовался я, глядя как Архип по сходням заносит на борт парохода наши вещи.
— Ничего такого, о чем стоит говорить в такой день.
— И все же скажи.
— Будь по-твоему. Я на днях самовольно вскрыл секретный пакет и просмотрел план предстоящей операции против Хивы. Ничего такого, я же не предатель какой, просто хотел лучше разобраться в сложившейся обстановке.
— И что дальше? — на самом деле, то, что сделал друг, можно расценить по-разному. И как что-то серьезное, и как заурядный пустяк. Чего в жизни не бывает? Вот только зачем ему потребовалось вскрывать секретные бумаги? А просто так, характер такой у человека. И ничего не докажешь, главное.
— Думал, все образумится, но сегодня утром меня вызвал полковник Столетов и официально заявил, что мне предоставляется десятимесячный отпуск. Похоже, попал я в опалу, как кур в ощип. И карьере моей конец. Так что жду парохода, через Астрахань поплыву по Волге-матушке, заеду в свое родовое имение Заборово, отдохну там малость, а оттуда в столицу.
— Еще ничего не ясно, не стоит унывать, — я положил руку ему на плечо. Жаль, но я не помнил, были ли подобные детали в известной мне биографии Скобелева. Я просто не интересовался настолько незначительными подробностями. Но неужели они способны повлиять на судьбу будущего Белого генерала? Почему-то я твердо верил, что — нет, не способны. — Мы еще с тобой повоюем!
— Дай Бог, — Скобелев перекрестился, повернувшись к виднеющейся вдали церквушки.
— Миша, плохо, что ты мне об этом так поздно сказал. Я вот о чем подумал… В Петербурге учится моя сестра, Полина, — на самом деле, за время похода, в лазарете, да и потом, неся службу, мы со Скобелевым много рассказывали друг другу о своих семьях и друзьях. И я в красках описывал многочисленные достоинства Полины. Имелась у меня одна мысль, а там как получится. И вот сейчас все очень неплохо складывалось.
— Ты говорил, что она красавица и большая умница.
— Так и есть. Купи и передай ей от меня подарки — шелковую шаль, сушеные фрукты, какую-нибудь восточную безделушку, отрез бархата или атласа. Сам видишь, я не успеваю. Вот, возьми деньги, думаю, ста рублей хватит, — я полез в карман.
— Вздор! И не думай даже! Ты — гусар, думать вам только по службе положено, — он засмеялся и схватил меня за руку. — Я сам все куплю. И денег мне твоих не надо.
— Я запомню. Значит, при следующей встрече приглашаю тебя в ресторан. Спасибо, Миша!
Мы расстались. Моя командировка в Красноводск закончилась. Если так подумать, она принесла много полезного.
Ярым-паша* — уважительное прозвище в Средней Азии генерал-губернатора Кауфмана.