Страница 13 из 17
Каждый день А-325 с большим удовольствием читал то, что обычно читают детям, рассматривал удивительные модели и воображал поразительные миры, которые когда-то были, есть, будут или могли бы быть.
Каждый день он приходил в клинику исполнять свою роль помощника. Вначале область его работы заключалась в проставлении печатей, поливе цветов и беготне за лекарствами. Но потом доктору вдруг пришла идея получше. Он закрепил А-325 за отделением людей, страдающих от амнезии и назначил его там чем-то вроде психолога.
А-325 приходил к ним каждую неделю. Читал книги, рассказывал истории. Позиционировалось это как уроки веры в себя и психологические сеансы. Люди быстро полюбили его, потому что атмосфера на таких уроках была доброй и располагающей к общению. Потому что сам А-325 никогда не был врачом и никого ни к чему не принуждал. И, возможно, ещё потому что в этом мире очень многим не хватало этого простого тепла. Чтобы кто-то говорил с тобой, читал тебе книги, рассказывал истории. Вместе с тем это помогло значительно разрядить атмосферу в клинике. И уже посторонние люди, вначале подозрительно косившиеся в сторону А-325, поверили в то, что он действительно помощник, психолог, а то и вообще большей специалист в области человеческой психики.
Помимо уроков веры в себя само собой появилось и ещё одно занятие. Уроки психологического спокойствия, которые состояли в совместном желании всякой ерунды и проводились в специально для этого организованной игровой комнате. Там пациенты, во главе с А-325 могли учиться рисовать или раскрашивать простые картинки; читать книги, составлять карты, мастерить из бумаги макеты и оригами, делать открытки, собирать паззлы, и, наконец, просто болтать. Занятия вначале показались странным явлением, новшеством, экспериментом, но скоро обрели свою популярность. Многие благодарили А-325, дарили ему маленькие приятности в виде конфет или открыток.
Он никогда не носил белый халат. Был таким же, как и всегда. Разве что помощь людям и освобождение от необходимости каждый раз нажимать на кнопку, сделали его жизнь более осознанной, более приятной и не настолько безвыходной.
Никаких вестей о тех странных людях, что подбросили ему письмо, никоим образом не проникало в его жизнь. Но, как оказалось, лишь до определённого момента.
Как-то раз после очередного бдения в игровой комнате на выходе его остановила одна из пациентов. На вид это была молодая девушка примерно его возраста. Худощавая с коричневыми волосами и коричневыми, но чуть более светлыми глазами.
- Можно вас? - Осторожно спросила она странно вглядываясь в его лицо.
- Вы хотели что-то спросить? - А-325 был готов к вопросам от пациентов и не ждал ничего необычного.
- Вы помните?.. - Она прикусила губу и запнулась.
- Помню что?.. Простите, но я каждый день встречаю здесь много людей, и не могу всех помнить. Что-то случилось?
Она ещё больше замялась, видимо, не решаясь определить, стоит ей вообще говорить или нет.
А-325 вздохнул.
- Если вы хотите поговорить о своём случае с глазу на глаз. - Он закрыл дверь немного расстроенно, потому что в это время обычно уже шёл домой. Повернулся к ней. - Я вас слушаю.
- Простите, но пару месяцев назад, вы, наверно, получали письмо?
А-325 замер, на лице появилась тревога, и он пожалел, что запер дверь.
- Не бойтесь… - Пробормотал девушка. - Это я передала письмо вам… Мне так много времени потребовалось, чтобы вас найти… Но, возможно, я ошибаюсь… Я мало что помню… Возможно, я зря прерываю вас… - Она опустила глаза.
- Вы попали в группу лечащихся от амнезии. То есть вы не помните ничего?
- Да. Но… - Она вздохнула. - Те люди, о которых я писала, помогли мне вспомнить. Немного.
- Люди Сопротивления?
- Да. - Она улыбнулась. - Это самые добрые люди на свете. Единственные, кто пытается вернуть этому миру такой вид, какой должен быть.
А-325 замялся.
- Ты знаешь, что эти люди… Ты же не против на ты?
Она покачала головой.
Он продолжил.
- Эти люди не так хороши как кажется. Они взрывами клиники, где есть не только врачи, но и ни в чем не виновные люди. Наша мать, она постоянно оставляла нас одних. Мы были счастливы, потому что мы дети. Но разве хороший родитель оставит своих детей одних? Так, чтобы им приходилось просить помощи в деревне? Я подозреваю, что Сопротивление очень фанатичная и опасная организация.
- Нет, ты не понимаешь, они спасают людей…
- Спасают одних, убивая при этом других невиновных? Что-то мало похоже на спасение. Я здорово испугался, когда ваш человек после передачи письма полночи стоял у меня под дверью… И, знаешь… Моя сестра, она пережила операцию. А после операции сознание не может полностью восстановиться. После операции человек не может писать, мыслить связно… Иными словами я не верю, что ты моя сестра. Возможно, они здорово тебя обманули…
- Нет, они бы никогда так не поступили. - Сказала она с уверенностью какой-то даже религиозной.
А-325 вздохнул.
- Ты уверена?
- Да… Но вы даже смотреть на меня не хотите, когда я все сделала, только чтобы увидеть вас… Вы меня бросите в этой клинике? Отречетесь от сестры?
Снова вздохнул:
- Я ещё раз говорю. Я не думаю, что вы моя сестра. - В ответ он тоже перешёл на “вы”. - Моя сестра погибла много лет назад. А вам никогда не делали операцию. И не помните вы ничего вероятнее всего из-за таблеток.
- Но что мне делать?
- Вспомнить. Вспомнить то, что было на самом деле. Есть одно средство, которое помогло мне…
- Я никогда не буду пить таблетки! - С уверенностью выпалила она.
А-325 вздохнул.
- Я спрошу у своего друга, что ещё можно сделать, чтобы помочь вам вспомнить. Но… Не все таблетки зло. - И он поспешил уйти, чтобы никоим образом не попасть в капкан, услужливо расставленный чьей-то невидимой рукой.
========== Глава 19. Идеальный план. ==========
- Знаешь… - Мальчик неуверенно дёрнул свою спутницу за рукав. - я больше не хочу называться номером. Я хочу, чтобы у меня было имя. Как у людей прошлого. Из букв.
- Из букв? - Она удивилась и на секунду задумалась.
- Да. Я даже знаю какое…
- Какое?
- Недавно мы читали сказку… Там был персонаж Эрик… Помнишь? Младший брат. Я хочу, чтобы меня тоже звали Эрик… - Он неуверенно потупился. - Можно? Пусть это не мое настоящее имя, но… Мне так нравится, что люди прошлого называли друг друга так..
Она задумалась ещё больше.
- Тогда мне тоже надо придумать имя.
Мальчик пожал плечами.
- А я не знаю, никогда не обращала внимания…
- Тогда я могу придумать имя тебе. Кто тебе нравится в сказках, которые мы читали?
***
К-124 жила довольно тусклой жизнью. Утро её начиналось в клинике. Она старательно изображала, что пьёт таблетки, а на самом деле прятала их в карман, чтобы при любой удобной возможности смыть в унитаз. Она улыбалась врачам, отвечая на стандартные вопросы: “Да, хорошо.”, “Нет, не помню”. И она действительно не помнила ничего. Почти ничего.
Главным, что К-124 помнила и во что она верила свято незыблемо, было одно слово “Сопротивление”. Чёткие воспоминания начинались именно с него. Это были люди, подобравшие её и долго лечившие. С трудом придавшие её сознанию более менее удобоваримую форму.
“Мы спасли тебя после операции.” - Говорили они.
“Мы откопали старые документы и выяснили, что у тебя есть брат.”
“Он жив. И ты можешь найти его.”
Вот только брат совсем забыл о своей сестре и завёл дружбу с каким-то доктором, совершенно непримечательным на вид и больше напоминающим маленькую кваратную тумбочку.
“Напиши письмо брату.” - Услужливо предлагали они. К-124 написала. Она не была уверена, что брат услышит, что он поверит, но вдруг…
Нет, брат не поверил. Он испугался. Испугался и смылся на следующее утро.
К-124 расстроилась, плакала. Но все равно прождала его всю ночь на остановке, надеясь, что негодник придёт хотя бы ради интереса проверить, было ли письмо правдой. Но он не пришёл.