Единственная для Демона

— Кузьма, ты же понимаешь, как это всё выглядит? — воскликнула я. — Моя жизнь рушится прямо в этот момент! Всё, что было для меня реальным и материальным — сейчас кануло в непроглядную тьму! Всё это не может происходить по-настоящему! Я помню всю свою жизнь. Обычная девочка, воспитываемая бабушкой и слишком рано потерявшей её. Я никогда не видела своих родителей, но была вполне счастлива. Обо мне заботились, любили, кормили и одевали. Ни в чём не обделяли. Я… я… — дар речи покинул меня окончательно. Я могла только жадно вдыхать воздух, которого критически перестало хватать, слёз не было, только отчаянные всхлипывания и надежда, что сейчас я наконец-то проснусь.

— Выпейте, прошу вас, чистая душа, — Кузьма поднёс к моим пересохшим губам бокал, почти насильно вливая в рот жидкость. — Пейте большими глотками, станет легче. Совсем скоро нагрянет сон. Он принесёт вам спокойствие и невесомость. Поверьте, вы не первая и не последняя чья жизнь рушиться в одночасье.

Жидкость, бальзамом растекалась, казалось, по дико раздражённому горлу. Бархатистой структурой излечивала ссадины. Я почувствовала, некоторую безмятежность. Терзающее мою душу чувство растворялось. Мысли уносились прочь, а я не могла уцепиться хоть за одну из них. Слова Кузьмы также тонули, звучали откуда-то сверху, будто он говорил со мной через толстый слой воды. Я закрыла глаза.

Лёгкий тёплый ветер развивал тёмные пряди шелковистых волос. Зелёная трава щекотала голени. Безграничный луг касался голубого безоблачного неба, там вдалеке, где истинный горизонт ставил свои неизменные рамки. Воздух был пропитан запахами виноградных гроздей и чайных деревьев, улавливался слабый запах апельсинов и влажной земли. Полы воздушного белого платья вздымались, влекомые трепетным ветром. Кажется, это мой мир, который отдаляет меня от реальности. Все проблемы оставались за его гранью. Бесконечный холмистый рельеф, заставлял содрогаться от масштабов и величия всей долины.

Всё это только сон, но моя душа спокойна. Меня ничего не гложет, и я должна быть благодарна, что есть такое место, ограждающее меня от печали и тоски. Долина наполняет гармонией и просветлённостью. Однако проблемы, ждущие за её границами, никуда не денутся, не отступят и уж тем более не забудут своего носителя.

Глава 6

Мало по малу погружаясь в работу, я смогла отвлечься от преследуемых неприятных мыслей и рассуждений. Однако в перерывах от телефонных разговоров, память снова и снова возвращала меня к ночной безвозвратной беседе.

После обеда я набрала Лизу. Она должна была позвонить мне ещё вчера, по приезду в родительский дом, но телефон молчал. Женский механический голос сообщил, что абонент находится вне зоны действия сети. Странно… Я снова нажала кнопку вызова, и услышала всё тот же безжизненный голос. На Лизу было совсем не похоже…

Ближе к вечеру мне позвонил Макс. Он также, как и я, был обеспокоен не мобильностью Лизы. После короткого разговора, Макс предложил немного развеяться, прогуляться по маленькому парку вблизи дома. Я решила согласиться.

— Как-то мне не спокойно… — поделился Макс, делая глоток горячего кофе, купленного в единственном ларьке парка. — Что бы Лиза и "вне зоны доступа" — это же две несовместимости. К тому же Прибрежный не какое-то захолустье…

— Я пробовала дозвониться до матери, но всё тоже самое. И у отца телефон отключен.

Мы шли по узкой асфальтированной дорожки: с левой стороны от нас виднелось иссохшее болото, а с правой — небольшая полянка, на которой резвились маленьких пород собачки. Постепенно вечерело.

— Я, конечно, не думаю, что она попала в неприятности, но, если завтра до неё не дозвонимся, может стоит доехать?

— Да… — задумчиво ответила, обводя взглядом лавочки, которые облюбовали подростки и завсегдатаи этого местечка. Наверное, в душе я надеялась увидеть знакомые лица, неизменно наблюдающие за мной, но их не было. — Как там Игорь?

— Не спрашивай. — отрезал Макс.

Я посмотрела на него, приподняв одну бровь.

— Слушай, в последнее время у него какие-то проблемы, ну понимаешь? — Макс покрутил пальцем около виска. — Он и сам больно общаться не рвётся, а я и не настаиваю. С таким отношением пусть катится куда подальше.

— Я даже не знаю… — всё также задумчиво ответила. — Не могу сказать, что сочувствую ему. Может это и звучит слишком эгоистично, но так оно и есть.

— Он постоянно что-то ворчит про путь просветления и…

Мне показалось или Макс стушевался?!

— Что и?

— Про тебя… — неохотно ответил он.

— Что именно? — недоумевающе спросила, совсем не смотря под ноги.

— Якобы ты с нечистой силой якшаешься, душу продала и тому подобное. — Макс серьёзно посмотрел на меня. — Ему нужна помощь, я понимаю, но что я могу? Снова упечь его в дурку?

Я всерьёз разволновалась. Тело обдало пронизывающим холодом. Получается, что Игорь всё помнит! Но как такое возможно?

— Ева?

Слова Макса звучали уже издалека, слабым и неважным эхом. Не знаю, что больше меня в этот момент волновало: восстановившаяся память Игоря или вновь его человеческая уязвимость. Стоит им об этом узнать — его уже не отпустят.

— Ева! — выкрикнул Макс.

В этот момент я уже мешком падала вниз. Стоило оступиться, сойти с асфальтированной дорожки — нога зацепилась за упавшую сухую ветку. Выставив руки перед собой, слегка получилось смягчить падение. Однако подбородком я всё же ударилась о твёрдую почву земли.

— Ева, ты в порядке? — Макс помог мне подняться.

Колени неприятно защипало. Я поморщилась, касаясь подушечками пальцев раненого подбородка. Ободраны были и локти.

— Нужно обработать раны. Через дорогу есть аптека.

— Мне не больно. Только чуть-чуть щиплет, — я осмотрела ссадины на коленях. Совсем безвредные, но Макс прав — лучше дезинфицировать раны во избежание заражения.

После того, как нам всё-таки удалось найти свободную лавочку на окраине парка, Макс пошёл в сторону пешеходного перехода. Я стала ожидать его возвращения.

Одиночество долго не продлилось. Совсем рядом со мной раздался женский высокий голос.

— Позволите?

Я даже не стала всматриваться в незнакомку. Меня начала одолевать раздражительность. Неужели во всём парке больше не было свободных мест или же более удачной кандидатуры, чтобы расположиться рядом?! Подавляя отрицательные эмоции, я молча подвинулась на край лавочки, не обращая внимания на женщину.

— Прости, если я смущаю тебя своим присутствием. — неожиданно начала соседка по лавочке. — Мне показалось, что здесь самое уютное место, жаль только, что пруды совсем исхудали. Когда-то давно в этом парке были лишь озёра и деревья. Насколько стремительны изменения…

— Послушайте, — оборвала я, — вы выбрали неподходящего собеседника. Сейчас вернётся мой друг и…

Я заставила себя умолкнуть. Первое, что бросилось в глаза — это босые ноги, видневшиеся из-под полов чёрного платья. Женщина сидела с идеально прямой спиной, положив ладони на колени. Она смотрела прямо перед собой, даже не думая обернуться в мою сторону. Светлая кожа лица без единого изъяна, чем-то напомнила мне фарфоровую куклу. Чёрная вуалетка была прикреплена к изящной причёске.

— Я вас узнала! — вымолвила, стараясь скрыть дрожь в голосе.

Пухлые губы, накрашенные алой помадой, едва дрогнули, но так и не улыбнулись.

— Та женщина с кладбища… это были вы…

— Так и есть. — холодно ответила. — Я давно присматриваю за тобой, Ева. Долгое время ты была разбита. Я понимаю, какого это… все мои старания уберечь тебя… — она говорила тихим размеренным голосом, делая небольшие паузы. — Чёртов Кайм… нашёл мою прету… Астарот… подлый продуманный чёрт… он знал всё с самого начала.

— Что? — от изумления я перешла на хриплый шёпот. — При чём тут он?

— Он знал с самого начала, — повторила женщина, — всё знал…

— Кто ты?

— Моё имя Барбело. Ева, я твоя мама.

Теперь она повернула голову, с какой-то неживой или даже ненастоящей заботой посмотрела на меня. Я даже не смогла разглядеть зрачков — настолько её глаза были поглощены тьмой.