Страница 9 из 10
– «Тепаз»! – перехватив взгляд Сергея, пояснила Люсиль. – Правда – клевый?
Слово «клевый» стажер по-английски не понял, но на всякий случай кивнул. Тем временем Патрик деловито разлил по бокалам портвейн и вино. Портвейн – парням, вино – девчонкам. Все разом пригубили – не чокаясь, лишь Аннет промолвила что-то типа «чин-чин».
Гость тоже выпил – вкусно! Чем-то похож на массандровский…
Поставив на проигрыватель черный виниловый диск, Жан-Клод с видимой гордостью протянул глянцевый конверт – обложку альбома – подружкам – нате, мол, смотрите! Конверт, как конверт – веселенький. Усатый мужики, жонглеры, карлик… «The Doors»…
Песни, кстати, показались знакомыми…
– Падай! – задорно тряхнув волосами, Люсиль несильно толкнула Сергея на софу. Патрик со смехом налил еще…
Гость улыбнулся – ему здесь определенно нравилось. А что? Похоже, неплохая начиналась вписка!
Выпили еще… покурили… Потом устроил танцы…
– You’re lost little girl, – проникновенно пел Моррисон.
Люсиль обняла Сержа за шею, прижалась, впилась поцелуями в губы… Потом, ничуть не смущаясь, стянула с Сергея футболку… Полетел на пол лифчик… узкие джинсы… трусики…
В углу, на диване уже занимались любовью Жан-Клод и Надин. Охи-вздохи стоны – будьте-нате! Патрик с Аннет уединились на кухне… Наверное, стыдливые… Серж же с Люсиль не стеснялись – повалились на софу…
Ох, до чего же славно!
Потом так и не оделись, так и лежали голышом. Все четверо. Курили, пили вино, болтали. Появись Патрик с Аннет. Тоже без одежды.
– Джим – клевый! – оценив солиста «Дорз», Надин подняла вверх большой палец.
– Песни классные, – закуривая, не преминула заметить Люсиль. – А голос у Джима бесцветный какой-то.
– Сама ты бесцветная! – Надин тут же заспорила, заагрилась было… и вдруг расхохоталась. – Ну и что? И пусть! Зато, какой красавчик! Ну, красавчик же? А если тебе Джим не нравится…
– Да нравится, но…
– Тогда – кто?
– Мик Джеггер!
– Этот губастик? Ха! Ты еще скажи – Джони Алидэ!
– А я на концерте вчера была. Так Джони так швырнул куртку…
– А еще Эдди Митчел…
– И все равно – наши все до англичан не дотягивают! И до Джима.
Разговор шел то по-французски, то по-английски – но, в принципе, гость почти все понимал. А уж после третьего бокала – и подавно!
Славная компания! – обнимая Люсиль, Серж затянулся протянутой Аннет самокруткой… Курили по кругу… Так, по одной затяжке, для веселья. Странно – Сергею это нравилось, хотя в обычной-то жизни – ни-ни! Разве что позволял себе немного виски.
Славно, славно! Какие они тут все… раскованные. Даже, пожалуй, чересчур. И продвинутые – да. Моррисона, вон, слушают, винтаж кругом. Блин, так это ж Париж, да!
Встав, Люсиль перевернула пластинку… Вернулась уже не к Серею – уселась на край дивана, поближе к Патрику.
К Сержу же прильнула смуглявая стройняшка Аннет. Затянулась сигареткой, выпустила дым в потолок:
– Что-то я тебя не очень помнить… помню. Ты какой факультет?
– Юридический.
– В Нантере? Это у вас там Красный Дани выступал? Ну, когда министр приехал. Слушай, он, правда, спросил про женскую общагу? И про секс? Или врут все.
– Да я… я не из Нантера.
– А… Из провинции, да?
– Ну… да. В гости вот, приехал.
– Клево. И ты сам – клевый. Ты ведь правда – мод? Жил в Лондоне? Был на «Битлз»? Или на «Роллингах»?
Вот ведь пристала! Так и спалиться недалеко. Карие блестящие глаза, черные волосы… тоненькая – ребра видны – кажется, крепче сожми – и преломиться. Небольшая аппетитная грудь… Потрогать… Поцеловать… погладить по спинке… Ах…
– Так ты Красного Дани не знаешь? А кого знаешь? А Моррисон тебе как?
А Джони…
Вместо ответа молодой человек прижал красотку к себе, крепко целуя в губы…
– You’re lost little girl…
Джим Моррисон, кстати, умер в семьдесят третьем году здесь же, в Париже. Похоронен на кладбище Пер-Лашез…
– Ой, как у вас хорошо! Меня примете?
Не дожидаясь ответа, голенькая Надин прижалась к Сергею грудью… Аннет ничуть не смутилась… Да, похоже, здесь никто ничего не стеснялся… Вот это вписка! Жиза.
– You’re lost little girl…
Глава 4
Май. Ветрогонск – Париж
Голубой дельфин
Сергей проснулся первым. Привык на работу рано вставать. Вот и сейчас, судя по призрачному свету, было еще рано. Часов семь.
Осторожно сняв с груди руку спящей Аннет, молодой человек поднялся на ноги и быстро оделся… Пора было как-то возвращаться домой! Вот именно – как-то… Через балкон – один путь…
– Се-ерж… ты вставать? Что так рано?
Аннет! Все же проснулась, потянулась, щурясь спросонья.
– Подай, пожалуйста, сигарету… Вон пачка… Так лень подниматься, идти… А ты…
– Дела.
Взяв с комода пачку «Пэлл Мэлл», Сергей прихватил и зажигалку – оригинальную, в виде миниатюрного радиоприемника цвета зеленый металлик. Галантно подал сигарету. Щелкнул зажигалочкой…
Пушистые девичьи ресницы дрогнули:
– Мерси, дорогой.
Чмокнув Аннет в щечку, гость подошел к входной двери… И тут же хмыкнул – а куда же это вы, Сергей Вениаминович, собрались? В вашем случае выход один – там же, где и вход – с балкона…
– Се-ерж… Не ушел еще? Балкон закрой… холодно…
– Ага… Спи, чудо.
Заботливо накрыв девушку пледом, молодой человек направился на балкон. Обернулся… и снова хмыкнул. Вся компания спала вповалку – Надин и Патрик – на диване, остальные – на софе – поперек. Уж, как поместились…
Снять бы это все на смартфон! Только осторожно, без вспышки…
Сергей так и поступил: щелкнул пару раз, да еще сделал несколько снимков с балкона. Улицу Медичи, Люксембургский сад – панорамой, даже площадь Эдмона Ростана с фонтаном – едва с балкона не упал…
Едва…
Вот именно!
Как же теперь домой-то? Что-то крыши-то нет. И ни грозы, ни тумана… Нет, здесь, конечно, хорошо, да и компания теплая… Однако, пора бы и честь знать! Тем более, оставаться – чревато возможными осложнениями. Хм… возможными? Ну-ну… Обязательными, или, как говорят французы – «облигатуар»!
Глядя на поток машин внизу, к Одеону и к бульвару Сен-Мишель, молодой человек на секунду прикрыл глаза, представив знакомую пятиэтажку и такую родную крышу. ТО место возле лестницы, где когда-то стояла притащенная подростками скамейка, разноцветные граффити, забавный голубой дельфин…
Вот этот!
Серж распахнул глаза – и явственно увидел граффити, дельфина… и знакомую крышу, проступившую из утреннего тумана…
Откуда этот туман взялся-то? Ведь не было же! Как и внезапно сверкнувшей молнии… и грозы…
Непредсказуемая парижская погода! Ну так – май. Или конец апреля. Может и разжарить почти до тридцати, а может, и совсем даже наоборот – дожди да холодрыга.
Впрочем, рассуждать некогда! Давай-ка, Сергей Вениаминыч, поспеши! Как говорится – в гостях хорошо, а дома лучше. Орвуар, бэль Пари, орвуар!
Лишь только вечером Серж расположился за компьютерным столиком у себя дома. Сварил кофе, плеснул на дно бокала вискарь…
Уже и не верилось, что в Париже был… Так, правда и есть – день выдался такой суматошный – голову забудешь, не то что Париж. Сразу с крыши молодой человек метнулся домой – немного прийти в себя и переодеться. Мать, видно, уже уехала на работу… хотя, ну и была бы дома – и что? В личную жизнь сына Анжелика Владимировна, как женщина умная, предпочитала не вмешиваться. Так же, как и Сергей в ее жизнь не лез. А что? Мать – женщина еще хоть куда, красивая, подтянутая – мужички вились, чего уж. Впрочем, это ее дело, уж никак не Сержа…
Приняв душ и наскоро перекусив, стажер прибежал на работу…. Точнее сказать – на практику. Вид у него был – тот еще! Даже Сомов заценил – «Ох, Серега, никак, всю ночь гулеванил?».
На что Серега лишь молча кивнул.
Опера, Колян и Леша, понимающе переглянулись и дружно хмыкнули. Уходя. Начальник погрозил им кулаком: