Страница 6 из 10
– Да вот чувствую – что-то ту не так! Неправильно как-то.
– Так ясно же, – опер хмыкнул. – Думаешь – с чего бы это молодая девчонка старинные песенки слушает? Так я ж тебе говорю – молодежь, она разная бывает. Мы что про подростков знаем? То, что они глупые, слушают разную хрень, и, чем тупее – тем им лучше. Именно про таких везде и пишут. Про тупых. Но, есть ведь и умные, да! Которые и в проектах, везде и олимпиады выигрывают… А вот про них почти нигде и ничего. И правильно! Именно им, умным, этим миром и править. Ну, не тупым же! У тупых не выйдет никак. Потому что тупые, ага.
– Не, Коля… не в этом дело, – силясь привести мысли в тонус, покусал губы стажер. – Тут что-то другое неправильно… Пластинки эти… журналы… Ч-черт! Ты только посмотри, какие они все новые! Диски – не заигранные ничуть, да и конверты не затерты – муха не сидела!
Сразу ухватив мысль, Коля понюхал журнал… даже пожевал, откусив от страницы кусочек!
Выплюнул:
– Так и есть – новые! Даже типографской краской пахнут. Я так думаю – принты. Ну, для любителей старины такие выпускают.
– Так это надо по сайтам лазать! Искать…
– Вот и ты поищи, – хмыкнул оперативник. – Глядишь, чего нового про потеряшку свою узнаешь.
Как здорово все-таки! Как хорошо. На душе сделалось как-то светло и даже радостно. Может, от того, что солнышко ярко светило, что ветер теплый в лицо, что весна кругом! А, может… Это ведь тоже приятно, когда вроде бы знакомые люди раскрываются совсем по иному, с неожиданно хорошей стороны. Вот ведь – Коля, лейтенант полиции, сотрудник ОУР… вроде бы, на первый взгляд тупой качок… А он – вот! И Сартр, и французский, и «новые левые». Наверное, так ведь и любой человек, если посмотреть непредвзято, тоже вот этак вот может раскрыться. Не каждый, конечно, но…
Ага, похоже, приехал…
– Девочка, дом двадцать один…
– Да вон он, через дорогу.
– Спасибо. Ага…
В подъезде дверь нараспашку, камнем припертая. Кто-то мебель выносил? Или выносит? Ладно…
Лифт только что отремонтированный, с зеркалом! Правда, какой-то гоблин уже фломастером что-то написал… закорючки какие-то… Ну, что за люди? Где живут, там и… пакостят. Сами гадят, а потом все у них власть виновата.
Железная – как же без этого? – дверь. Звонок…
– Колентьева Мария здесь проживает? Я из полиции… Звонил уже…
– Проходите…
Шорты, маечка, татушка на правом плече. Приятное личико, рыжие волосы по плечам… веснушки! Симпатичная девочка…
– Здравствуйте, Мария…
– Можно просто – Маша. На кухню проходите… вот… Какая Агнесса? Неська? Ну, я давно уж ее не видела…
Кое-что из этой встречи стажер все-таки вынес. Место тусовки нашел! Оказывается, пропавшая девушка очень любила крыше сидеть! Здесь же, в этом вот доме, в спальном районе, если можно так выразиться применительно к небольшому совсем городку, где и жителей-то отсилы пятьдесят тысяч.
Обычная панельная пятиэтажка, правда, на холме – издалека видать. Взяв в жилконторе ключ, Соколов поднялся на крышу. Подошел самому краю, глянул – аж захватило дух! Ничего себе, панорама! Вот тут они и тусовались… Летом – загорали, осенью притащили скамейку… Между прочим, очень нехарактерное для современной молодежи поведении. Сейчас ведь не девяностые и не начало двухтысячных. Все в гаджетах сидят. Зачем им скамейка, туса?
Вот здесь вот, судя по всему, скамейка-то и стояла… У приземистой и широкой кирпичной трубы, вернее – у вентиляционного короба. Кругом граффити, некоторые – довольно красивые… к примеру – вот это вот голубой дельфин. Какой-то знакомый, блин… Ишь ты, не стерли рисунки-то. Скамейку убрали, а граффити оставили. Так, а зачем лишнюю работу делать?
Та-ак… ну и что теперь? Маша сказала, что Агнесса как-то пыталась с крыши спрыгнуть… Чего-то плохо ей было, не любил ее никто и никто никуда не звал. Вот и… Однако, пятиэтажка не очень-то удобна для самоубийства – можно просто ноги переломать или того хуже – позвоночник. Что же, девчонка об этом подумала?
– Да думала, – нехотя призналась Маша. – Просто ей хорошо там было. По-кайфу. Потом кто-то из соседей пожаловался – на лестницу замок повесили, закрыли. Да мы уже и не лазали – зима, холодно стало. Да еще тетка Неськина… блин, забыла, как зовут, Неська ее издалека как-то показывала. Так та одно время тут вокруг дома рыскала. Видать, Несю искала.
А здесь, на крыше, и впрямь – по-кайфу… Хорошо, даже как-то благостно. Вон – старый район, с тем самым домом, а вот – новостройки, старый молокозавод. Даже здание ОМВД можно разглядеть… если хорошо присмотреться… А еще…
Резкий порыв ветра едва не сбил Сержа с ног! Брр! Так ведь можно и с крыши свалиться. Бывает… Что и говорить – весна. Тепло, солнечно – потом вдруг- оп – и холодный дождь, и ветер… или туман, вот, как сейчас.
Внезапно сверкнула молния, прокатились над городом гулкие раскаты грома…
А за туманом…
Присмотревшись, стажер не поверил своим глазам…
Вместо старого молокозавода в серой туманной прорехе вдруг возник необычно красивый дом! Явно не здешний, не российский даже… Скорей, в Барселоне такие или в Париже… Распахнутые ставни, шесть этажей, ажурные балконные решетки… мансарды с вычурными печными трубами. И балкон – близко так, буквально руку протянуть…
Серж потряс головой – наваждение не исчезало. Мало того – отворилась дверь и на балкон вышли двое – юноша и девушка. Обнялись, закурили… Юноша в джинсах и пестром свитере и девушка в коротком красном платьице и полосатых гольфах. Волосы… не то, чтобы длинные, скорей, просто пышные. Симпатичная, вполне… и какая-то… нездешняя, что ли…
Покурив, оба выбросили окурки… прямо на улицу и принялись целоваться взасос! Сквозь приоткрытую дверь донеслась музыка… смутно знакомая…
Господи! Да «Битлы» же! Однако, что же это вообще…
Глава 3
Май. Ветрогонск
Крыша
Ну да – «Битлз»! Вообще-то, старинной музыкой Серж не увлекался, но «Йестедей» не узнать – грешно. Битлы, битлы… Хотя – чего ж тут такого уж необычного?
Интересно, откуда такое наваждение? Мираж… Так ведь случается при определенном состоянии атмосферы…
Между тем туман становился все гуще, снова сверкнула молния… и дом напротив пропал! Резко, словно вдруг лампочка перегорела. Р-раз – и нету.
Пропал мираж, исчезло наважденье.
Молодой человек еще постоял на краю крыши, наблюдая, как ветер уносит плотные туманные клочья куда-то далеко, к лесу. Пошел дождь – целый ливень – и Сергей, глянув на граффити и забавного голубого дельфина, поскорее спустился обратно в подъезд…
Слава Богу, дождь кончился так же внезапно, как и начался. Проглянуло солнышко, сразу повеяло теплом, а ближе к лесу, над дорогой, над фонарными столбами повисла разноцветная радуга!
Лучше б у матери машину взял! Ну да теперь – что уж…
Сплюнув, стажер протер сиденье скутера рукавом и поехал, старательно объезжая лужи. Снова думал – откуда такой мираж? Ведь необычный же! Ну, ясно, что не Париж, не Барселона… Наверняка, где-то поблизости такой дом есть. В том же Петербурге. Оттуда и мираж – просто воздух в атмосфере особым образом переломился, выгнулся этаким зеркалом, вот и… Стоп! А музыка? «Битлы»-то откуда взялись? «Йестедей! Для миражей подобное что-то не характерно… Так музыка, ясно откуда. Местная! Кто-то из жильцов слушал, любителей хватает.
Но, однако же, как натурально все! Реально, кажется – протяни руку, потрогай… Или даже прыгни да перелезь! И – хоп! – уже на балконе.
Ага… скорей уж – на улице, внизу. С переломанными ногами и ребрами.
– Ну, что там у тебя? Опросил подружек? – заглянув в кабинет, Сомов пристально взглянул на Сергея.
– И подружек, и педагогов – всех… – Сергей расстегнул папку…
– Молодец! – оценив кучу бумаг, одобрительно улыбнулся начальник. Круглое лицо его, с потрескавшимся губами и широким носом, носило явные следы вчерашних возлияний, да и пахло от господина капитана соответствующе.