Ученик. Книга 4

На время атаки Линду заперли в моём фургоне, обоз уже подошёл, страшно было думать, что она там устроила, так как оставаться в лагере гарху не хотелось, поэтому питомица явно прилагала усилия, чтобы покинуть свою тюрьму.

— Господин барон, опять Вам не повезло? — Воскликнула Ленси, когда мне удалось до неё добраться.

— Есть немного, — ответил я, со стоном опускаясь на землю.

Женщина, недолго думая, стала вытягивать арбалетный болт, предварительно обезболив пострадавшее место. Минут пять она возилась над моей раной, но видно болт был каким-то особенным, поэтому обломить наконечник у неё не получилось, пришлось звать моего сотника, который находился снаружи. Вся моя сотня, едва только узнала о случившемся, сбежалась посмотреть, двое даже попытались мне помощь оказать, только вот я отказался, сам дошёл.

— Вы весь бой со стороны видели? — Спросил я у своего сотника.

— Да, господин барон, — довольно улыбнулся сотник. — Славно всыпали сегодня бунтовщикам.

— А почему на штурм не пошли?

— Не знаю, — пожал плечами сотник. — Наверно и не хотели. Несколько таких атак и войско герцога само разбежится. Это же не битва с вадагами, где нужно было держаться любой ценой, да и вряд ли император станет казнить солдат, опасаться его гнева нужно только аристократам. Они это понимают, поэтому скоро сами начнут к нам перебегать.

— Радует, — сказал я. — Да отпустите вы Линду из повозки, сколько можно-то?

Гарх не смог выбраться и теперь выл на весь лагерь, заставляя тревожно всхрапывать лошадей. Один из солдат пошёл выпускать на свободу хищника. Едва только дверь открылась, как Линда рванула ко мне, сбив с ног своего освободителя, после чего стала вылизывать моё лицо, я же пытался её оттолкнуть здоровой рукой, но безуспешно. По всему телу разлилась какая-то слабость, сказывалась потеря крови, хорошо, что хоть не тошнило, бывает такое после ранений.

Лекарка занималась только мной, раненые наёмники, которым пришлось сражаться с кавалерией герцога, поступали к её подругам. Их прилично потрепали, под навесом уже лежало около двухсот раненых бойцов, которым уже оказали помощь, видно самые тяжёлые, остальные же, получившие раны попроще, ждали своей очереди.

— Ученик, ты знаешь, сколько магов участвовало в атаке? — Спросил меня наставник, когда пришёл в лагерь, появился он спустя пять минут.

— Нет, не знаю.

— И я не знаю, — кивнул архимаг. — Но мне известно другое, сколько умудрились получить ранение. Тебе сказать?

— Нет, не нужно, — ответил я.

— Всего один, — даже не услышал моего ответа наставник. — Один, понимаешь? И это ты.

— Принял весь удар на себя, честь мне и хвала.

— Придурок ты умственно отсталый. И как умудрился болт словить? Тебя же щитами со всех сторон прикрывали?

— Не знаю, — пожал я плечами, после чего поморщился, плечо отозвалось болью, — не специально.

— Да надеюсь, что не специально, — буркнул наставник, после чего обратился к Ленси. — Сколько он ещё валяться будет?

— Если плотно заняться, то дня три, — тут же ответила женщина. — Если на остальных буду время тратить, то дней семь.

— Долго, — тут же отозвался архимаг. — Приложи все усилия, чтобы как можно быстрее поставить этого недотёпу на ноги, дело у нас скоро должно появиться, на которое раненых тащить не стоит.

— Какое дело? — Тут же подобралась женщина. — И вообще, почему штурмом стены брать не стали, хотели же?

— Кто тебе такое сказал? — Спросил Рагон. — Да никто не собирается эти укрепления брать, скольких мы тогда потеряем, а хороших воинов после войны с вадагами и так не осталось, тут последних положим. Сегодня-то архимаги в бой вообще не вступали, а у мятежников они точно есть, но видно тоже выжидали, чтобы и нам хорошо кровь пустить, но не вышло ничего.

— Так для чего тогда атаковали? — Не поняла лекарка.

— О, боги, — вздохнул наставник, — как же тяжело разговаривать с идиотами, постоянно это забываю, хоть и не должен с моим-то учеником. Завтра снова пойдём в атаку, понемногу будем сокращать поголовье бунтовщиков. После того, как армия бунтовщиков начнёт сокращаться, она будет разбегаться. Император просто не хочет лишней крови, да и людей своих бережёт, нас и так мало осталось.

— Так что архимагам герцога помешает завтра по нам удар нанести, особенно если вы выдохнетесь? — Влез в разговор я.

— А кто тебе сказал, что все наши маги сегодня свои силы тратили? — Улыбнулся наставник. — Часть самых сильных, в том числе и я, ждали, когда они ударят, только вот не дождались, посмотрим что завтра будет.

Теперь на самом деле всё стало понятно. Чтобы разбить армию бунтовщиков не нужно всех вырезать, достаточно просто выбить их сильных магов, остальная армия сама разбежится. Причём если и завтра своих сильнейших магов герцог в бой не отправит, то начнут роптать солдаты, мол, мы гибнем, а эти скоты носа на стенах не показывают, что боевого духа в армии не поднимет. Да и солдат после нескольких таких атак на стену невозможно будет загнать, скажут, чтобы маги их прикрывали или вообще взбунтуются, и такое бывало, когда командиры посылали на верную смерть своих подчинённых. Ладно бы и мы большие потери понесли, как атакующая сторона, но нет, мы потеряли меньше.

На следующий день я вместе со своей сотней остался в лагере, только несколько солдат ушли посмотреть с наших укреплений на битву. Вернулись они минут через двадцать, сегодня тоже бунтовщики сильно пострадали, но архимаги в бой так и не вступили, видно что-то ждали. Бунтовщики на этот раз даже не пытались атаковать колонну с одарёнными конницей, все их манипуляции были хорошо заметны нашему командованию, поэтому они смогли бы отбить любой наскок. Единственное, что изменилось на этот раз, это количество больших арбалетов, видно на атакованные стены снесли все, которые имелись в наличии. Даже умудрились, судя по слухам, которые поползли по лагерю, серьёзно ранить одного и наших магов десятой ступени.

Через день ситуация повторилась, только вот и солдаты герцога начали сдавать, не хотелось им погибать просто так, ладно бы хоть толк был, но учитывая соотношение потерь, получалось, что мы их просто истребляем.

Глава 10

Несколько раз императорская армия ходила к укреплениям мятежников, вражеские архимаги так и не вступили в бой, видно до герцога дошло, что их просто выманивают. Впрочем, на третьей стене они всё же появлялись, когда наша армия сделала вид, что будет атаковать, даже закидали ров, но на этом и ограничились. В последний раз, когда наша армия снова пошла в атаку, защитники с первой стены просто ушли со своих позиций, решили переждать, а следующей ночью к нам перешло больше пяти тысяч мятежников, похоже, что солдаты просто устали погибать неизвестно за что. Были среди сдавшихся и аристократы.

Меня наставник больше не брал с собой, даже из лагере запретил выходить, приказал лечить рану. Она меня почти не беспокоила, всё-таки Ленси хорошо знала своё дело, среди наёмников тоже раненных стало гораздо меньше. Даже самому скудоумному идиоту стало понятно, что если герцог что-то не придумает, то войну он проиграет. Только вот что он мог сделать, перевес сил был на нашей стороне, да и боевой дух солдат был гораздо выше чем у мятежников. Оставалось только дождаться того момента, когда мятежники взбунтуются и просто все перейдут на нашу сторону, да и могли бы они на герцога напасть. До нас доходили слухи, что его один раз даже ранили, когда он решил объехать солдат, чтобы поддержать их. Один из парней, который потерял в бою своего брата, выстрелил в аристократа из арбалета. К сожалению попал в ногу.

Пару раз я с нашей стены наблюдал за атакой, ничего интересного, кроме применяемых заклинаний. Это в первый раз были схватки кавалеристов, а сейчас мятежники носу из крепости не показывали. После очередного собрания, наставник собрал всех командиров.

— Значит так, — начал он. — Сегодня ночью уходим в лес, все должны подготовиться. Всего пойдёт две тысячи человек.