Тьма моей души

Лайя мило сопела в шею и ноготочком водила по его голому торсу. Эти прикосновения заставляли дыхание сбиваться, захлебываться от нежности, которую он только что в себе открыл. Она плавилась на его груди, как кусочек масла на теплой сковородке, — и он, наконец, решился приобнять обнаженные плечи, безмолвно умоляя ее растаять до конца.

— Лайя, — Лео мягко сжал волосы на ее затылке. — Возможно, я лезу не в свое дело, но… Ты сказала мне тогда в подземелье, что вы втроем были друзьями… Но с Асланом тебя связывало нечто большее, так ведь? — Он заметил, как она напряглась. — Нет, если ты не хочешь говорить, то…

— Да! — резко оборвала она его скомканный поток слов и тут же повторила спокойнее: — Да…

— Ты говорила, он погиб?

Лайя не ответила, только вцепилась в его плечо, почти протыкая ногтями кожу. Лео мысленно ругнулся, коря себя за то, что ступил на эту зыбкую почву, но призраки прошлого мучали его едва ли не больше, чем ее, и так хотелось расставить все точки над «i».

— Ты уверена, что я смогу заменить его?

Лайя отстранилась и вонзила в него карие глаза, в которых угадывались самые разнообразные оттенки чувств, но какие именно, он не мог разобрать. Это как соус от «шефа»: все ингредиенты и пропорции держатся в секрете, а ты можешь только догадываться, чего и сколько.

— А ты решил, что мне это нужно? — ощетинилась она.

Лео поднял руки кверху, капитулируя. Ничего он не решил и понятия не имел, что творится у нее в голове. Она встала с дивана и, подойдя к столу, плеснула себе еще вина, Лео молча следил за ней взглядом. Минуты, обнажившие не только их тела, но и сердца, остались позади. Лайя изо всех сил старалась вернуть себе привычную манеру поведения, спрятаться под десятком придуманных личин, но маски словно не подходили, заставляя неумелую лицедейку ни на шутку занервничать.

— У меня все было неплохо в последние два года. Я смогла вырваться из порочного ада и притвориться нормальной. — Она сделала маленький глоток, едва помочив губы в бокале. — Да, меня мучили по ночам кошмары, но с восходом солнца я превращалась в обычную жительницу провинциального городка, которая идет на работу утром и возвращается вечером, приветлива с соседями и даже забегает в выходной на местный рынок, чтобы купить зелени у милейшей миссис Пит.

Лео сощурил глаза. Нет, она не обманывала, он навел о ней справки. Лайя Бернелл — владелица галереи в Лэствилле: трудоголик, человек с прекрасным вкусом, приятная в общении, к ответственности не привлекалась. На ней даже не значилось ни одного штрафа за парковку в неположенном месте. Но если все так хорошо, то зачем вновь пачкать руки в крови?

— А меня ты решила убить из-за того, что я не такой милый, как миссис Пит? — сострил Лео. — Я не понимаю, Лайя. Что тебя побудило вновь пойти на задание, когда ты два года жила, как нормальный человек и тебе это нравилось?

— Это… случайность. Эмоции. — Ее руки не находили себе покоя, и Лео машинально подмечал все их движения. Вот пальцы скользят по длинной изящной ножке бокала, вот дергают распущенные волосы. — Милли чуть не убили… Я была не в себе и согласилась в последний раз помочь Локиду с зачисткой румынской столицы, а моим «особым» заданием стал ты. Ноэ каким-то образом узнал про нас в прошлом, что мы были знакомы, и специально подстроил встречу.

— Чего он хотел?

— Хотел, чтобы я увидела тебя по ту сторону, поняла, что все меняется и мы становимся другими. У меня не должно было остаться выбора, кроме как убить тебя. И после этого я бы опять сорвалась в пропасть и принялась за старое, чего он так ждал.

Лео задумался. Этот несносный франт в бежевом костюме, должно быть, изрядно попортил Лайе жизнь. Вспоминая, как он внезапно появился в номере отеля, когда они с вампиршей отчаянно целовались, по спине прошелся неприятный холодок.

— Он может найти нас?

— Это не требуется. Он и так всегда знает, где я, — фыркнула Лайя. Она говорила это, как само собой разумеющееся, а вот Лео не пришел в восторг от неожиданной новости.

— Что-то задерживается тогда, — пробурчал он.

— А ты соскучился? Не знаю, значит момент не тот. Или он нашел кого-то другого, в чьи дела можно совать нос.

Да уж, просто подарок небес, что Локид не заявился посреди их горячей сцены, разбавив кульминационный момент цитатой из вечной классики. Но все же этому господину стоило сказать спасибо за то, что он вновь свел принцессу и воина. Лео покривил губами. Не слишком ли он высокого мнения о себе? На нем уже стоял отпечаток другого времени, другой страны и культуры: наверняка, он даже не такой благородный, храбрый и самоотверженный, как тот рыжий парень в доспехах.

— Расскажи мне про него… меня… — Он не знал, как правильно. — Помоги мне вспомнить.

Уже привычный маршрут ее ладоней в пространстве: бокал, волосы, ткань платья. Как маленькая девочка, которой предстояло сознаться, что это она съела все конфеты из вазочки, а фантики запихнула под матрас. И взгляд такой затравленный, будто за признанием последует неминуемая порка ремнем. В душной гостиной растекалось что-то больное, печальное и невыносимое давящее. Ей легко удавалось быть язвительной, но на откровенность требовалось куда больше сил. И этих сил не хватило.

— Поговорим потом, — прошептала Лайя, поднимаясь из-за стола. — Я устала.

Маленькая трусиха. Лео не хотел ее отпускать, но знал, что держать бесполезно. Упрямство вампирши можно было вывешивать в багетной рамке в ее галерее и показывать детям как антипример.

— Хорошо, — ответил он, не сводя с нее укоризненного взгляда.

Будто ожидая разрешения, Лайя сорвалась с места и побежала прочь, путаясь в длинном подоле платья. На лестнице послышался быстрый топот ног, а точку поставил гулкий хлопок закрывшейся двери, раскатившийся по всему дому.

И что он теперь должен думать? Женщины и так непонятные существа с врожденным умением морочить головы, а если женщина — вампир, то свое умение она еще и заметно отточила за несколько веков. Лео почитал книгу, повалялся на диване, сходил в душ, попил чай. Солнце неумолимо клонилось к горизонту, но она так и не вышла из комнаты. На стене мерно потикивали круглые механические часы, и каждая новая минута падала в сосуд его ангельского терпения каплей, которая вот-вот должна была стать последней. Но он ждал.

Потягивая уже третью чашку едва теплого напитка, охотник завороженно рассматривал пейзажи. Горы окрасились в прекрасный розовый, лес молчал, ожидая спокойного сна. Внезапно умиротворенную картина пронзила стрела и хлопок — в стекло со всего размаха врезалась маленькая птица и камнем упала вниз. У Лео сердце подпрыгнуло, остановилось, завелось опять и побежало догонять пропущенные удары. Он отставил давно невкусный чай и вышел на улицу.

Трава на лужайке была скошена примерно пару недель назад и потому сейчас доставала до щиколоток. Подойдя к месту происшествия, парень принялся старательно шерудить ногой по отросшим стебелькам в поисках пострадавшей птицы. Он покосился на окно комнаты Лайи, предполагая, что она может за ним наблюдать, но там было пусто. Потратив на поиски минут десять, охотник так ничего и не нашел и озадаченно нахмурился. Ему же не могло показаться? Или могло? В любом случае, сейчас он не мог отделаться от горького послевкусия и неприятных предчуствий. И когда он успел стать таким суеверным?

Ни с чем он вернулся в гостиную и опять подошел к окну. Тщательно осмотрев стекло, Лео не обнаружил признаков столкновения. И дело тут вовсе не в том, что он никудышный детектив (с наблюдательностью и умением искать улики у него всегда было хорошо), а в том, что он слишком за сегодня впечатлился. С самого утра воздух между ними двумя можно было хоть ножом резать, потом его нервы изрядно пощекотала ситуация с чайником в местной забегаловке. Возможно, он слишком сгущал краски, но сейчас буквально вздрагивал от каждого шороха и подозревал каждый неаккуратный взгляд. Еще и предположение Лайи о том, что у охотников могут быть осведомители среди обычных людей, плеснуло порцию закваски в его и без того забродивший ум.