Совершенное оружие

— Я вам как будущий врач говорю, что подобное невозможно. Не для Данила невозможно, вообще, в принципе. — Страх и тревога в голосе девушки сменились ничем не прикрытой яростью — Поэтому если вы сейчас же не прекратите нести этот бред я. я. Напишу на вас заявление в прокуратуру. А если с моим братом, что- то случиться из за вас

— Мне лучше расстаться с жизнью до того как ты придёшь за мной?

— Откуда вы? Почему ты. То есть вы сказали именно так!?

— Потому, что то существо в которое по всей видимости превратился ваш брат сказал мне точно такую же фразу сразу после того как раздавил голову Павла, как я понимаю тебе она знакома?

— Да он сказал это в единственный на моей памяти раз когда по настоящему разозлился…

— Можно с этого места поподробнее, что вызвало ярость в тот раз.

— Извините, но это слишком личное, я не хочу говорить об этом.

— Твоё право. Если конечно тебя не волнует судьба брата. Сейчас он находится в крайне плачевном положении, его уже объявил в розыск и можешь не сомневаться, скоро найдут, после чего гарантированно отправят на пожизненное, но если ты поможешь мне понять его мотивацию, и поможешь избежать жертв при последующем задержании, возможно мне удастся провести всё это как превышение самообороны повлекшее смерть, а там максимальное наказание уже всего два года лишения свободы. Причём провернуть это будет не сложно, убивал твой брат в основном не самых добропорядочных граждан…

Настолько нагло врать в лицо, находящейся на грани нервного срыва девушки, о котором говорила неестественная бледность, чуть подрагивающие губы, и приличный тремор рук, было чертовски неприятно, только за убитых с особой жестокостью при исполнении, бойцов спецназа ему гарантированно грозил пожизненный срок, ане зависимости от того как я подам дело, но у меня попросту не было выбора. Полученная от нее информация, была необходима, чтобы получить хотя бы минимальное пространство для маневра, которое должно помочь мне выбраться из этой тотальной задницы в которую я угодил живым.

К тому же совесть мне помогало успокоить, то в деле её брата от меня уже в любом случае ничего не зависит, дело конечно всё ещё было приписано к нашему отделу, но чует моя жопа, что это не надолго.

— Ладно. Я расскажу. Если это поможет Даниле.

— Ещё как поможет!

— Когда мы ещё были в детском доме его пытались травить, потому что пусть он и не давал отпора обидчикам, но и шестеркой становиться отказывался, принципиально не выполняя приказов местных командиров, которых это в свою очередь страшно бесило. Воспитатели сделать с этим ничего не могли, не из за отсутствия желания, некоторые из них были хорошими людьми, а из за отсутствия возможности. За каждым из них была закреплена группа в семьдесят человек, поэтому трудно их винить. Поэтому единственно кто мог за него заступиться была я.

Обычно проблем не возникало всё таки из за разницы в возрасте ребята из его отряда побаивались меня, так что физически его никто не трогал. Один раз Данила привлёк внимание одного из старшаков, я уже не помню чем он ему не угодил, важен здесь получившийся результат.

Произошло это во время стандартной одной из уборок территории, по правилам, участвовать в ней должны все, поэтому хоть работают только во двор при этом выгоняют всех. Я заметила как один крупный парень из пред выпускного отряда хватает брата за шкирку и тащит его к сараю, для хранения инструментов, в дальнем углу двора, и сразу же побежала следом.

Когда зашла внутрь успела увидеть как этот ублюдок ударил Данила ногой в живот, от этого я очень очень сильно разозлилась и набросилась на него сзади, не обращая внимание на то что он куда сильнее. Успела даже лицо ему поцарапать, за те секунды потребовавшиеся ему на то, чтоб сбросить меня со спины. А потом он ударил меня по голове. Когда я упала, пнул меня несколько раз по ребрам, заорал какую то фигню из разряда: “Ты мне за это ответишь шлюха”, навалился сверху, заломал руки, и попытался стянуть с меня штаны.

В этот момент Данила очухался. Осознав что происходит он, к счастью не стал повторять мою самоубийственную атаку. В отличие от меня брат, не запаниковал, на секунду остановился, прежде чем бросаться в атаку, стянул с себя мешок для сменки, вытряхнул оттуда всё содержимое на пол, максимально растянул горловину и надел его на голову старшаку, после чего встал коленом в спину ублюдка одновременно с этим дергая лямки застёжки на себя. И пусть силой Даня из за своей болезни не отличался, перекрыть этой твари воздух ему удалось.

Я наверно уже никогда не забуду, как эта сволочь хрипит пытаясь растянуть удавку на шее, или хотя бы подняться на ноги, как с каждой секундой дёргается всё сильнее пытаясь сбросить с себя, натягивающего лямки Данила. Но ещё я не забуду о том как спустя какое- то время он просто рухнул лицом в пол, перестав шевелиться. Не забуду как испугалась, когда данила снял с него мешок, освободив шею, а старшак так и не начал дышать. Не забуду, как со всей силы пнула его по ребрам, из за смешивающихся внутри чувств ненависти, отвращения, страха. И уж тем более не забуду какое облегчение испытала, когда старшак, видимо очнувшись от боли, сделал судорожный вздох.

Именно тогда, прежде чем выйти из того злополучного сарая Брат даже не пытаясь скрыть свою ненависть, наклонился к, всё ещё валяющейся на полу твари, и сказал:”Если ещё раз тронешь мою сестру, тебе лучше расстаться с жизнью, до того, как я приду за тобой ” …

— Да уж… Честно говоря мне даже не удобно из за того, что заставил вас вспоминать о подобном.

— Ничего страшного. Ради того, чтобы помочь Дане я готова на — Её прервал стук от распахнувшейся настежь двери.

— Вы следователь Виталий Павлович Румянцев, ответственный за уголовное дело номер 6725, возбужденное в отношении Данила Быкова? — Произнёс вошедший густым как смола басом.

— Д. Да — Честно говоря от вида вошедшего в кабинет кадра, ко мне практически мгновенно вернулась, поутихшая за время разговора, паника. И это не удивительно, стоящий сейчас посередь моего кабинета человек, напугал бы любого. Рост под два метра, косая сажень в плечах, толстенные руки, очертания огромных мышц которых видны даже сквозь рукава пиджака, но всё это меркнет по сравнению с лицом, вокруг глаз два фингала, губа рассечена, половину лба закрывает пластырь, а нос, жутковатого тёмно-малинового, распух на пол лица — Чем обязан?

— Вы сняты с расследования этого дела. Все находящиеся у вас документы по нему необходимо отнести в архив. Срочно. Также зайдите к Начальнику отдела и подтвердите передачу дела — одновременно со словами он достал из нагрудного кармана удостоверение майора фсб и раскрыл его перед моим носом, после чего перевёл на сжавшуюся на стуле девушку — Вы Соня Быкова?

— Да

— Объявление вашего брата в розыск было ошибкой, поэтому если он попытается как либо связаться с вами передайте, что данная проблема улажена — сказав это он уже было собирался выйти из кабинета, но остановился, заметив отразившееся на лице девушки недоверие, после чего, тяжело вздохнув, продолжил — Так- же передайте ему, что пусть наше с ним знакомство слегка не задалось, департамент рассматривает его в качестве возможного сотрудника, а не цели. Если его интересует сотрудничество пусть позвонит по этому номеру.

Громила положил на стол перед девушкой визитку, после чего наконец покинул помещение. Я же как заворожённый поднялся с места, взял в руки папку с материалами и не обращая на Девушку никакого внимания направился в архив, Соня так же, ни как на меня не реагируя, взяла визитку, встала и выйдя вслед за мной из кабинета пошла к выходу из полицейского участка. А дальше всё как в тумане.

Опомнился только вернувшись в кабинет, уже после полного отказа от дела. И почему я даже не попрощался? Да и пропуск на выход не подписал, без которого здание покинуть невозможно.

Стоп. Не попрощался с кем? Вроде со свидетельницей по какому-то делу. Вот только какому? Не помню.