Страница 2 из 13
Совершенно вымотанный, я рухнул на кровать. Мой друг и сосед по комнате оборотень-броненосец Джаспер поразглядывал меня, склонив голову набок, а потом приподнял мою руку. Когда он её выпустил, она безвольно упала.
– Что, мисс Уайт как следует за тебя взялась, да?
Он был одним из немногих, кто знал, что учительница борьбы занимается со мной дополнительно.
– Не то слово, а теперь дай мне поспать, – прокряхтел я.
– Ты уверен? Мы собираемся играть в столовой в бинго ракушками.
– Желаю хорошо повеселиться… И постарайся не проглотить ракушку, – сказал я. Недавнее происшествие всё никак не шло у меня из головы. Не только испорченное платье, но и странное замечание Эллы. Что она имела в виду, когда сказала, что морские животные скоро лишатся контроля над школой? У нас его и не было. Ладно, допустим, здесь намного больше морских оборотней, но у всех одинаковые права, а Джек Кристалл, белоголовый орлан, вообще не водное животное.
Надеюсь, из-за этого дурацкого инцидента моя стипендия не окажется опять под угрозой! Вообще-то по уговору Совет оборотней оплачивает моё обучение при условии хорошей успеваемости. Но если на меня поступит жалоба, они могут и передумать. К счастью, я не получил замечания, и Совет ничего не узнает об этой истории. Оставалось только надеяться, что Элла не расскажет матери, что я её опять тираню. Хотя ведь наверняка расскажет.
У меня в памяти возникла непрошеная картинка – как Лидия Леннокс, злорадно поглядывая на нас с Джаспером, вручает дочери ожерелье из акульих зубов и сумочку из кожи броненосца. «И почему я не держался от Эллы подальше – я ведь знаю, какая коварная у неё семья!» – ругал я себя, надеясь, что мне не придётся вскоре поплатиться за свою глупость.
Реферат и неожиданное происшествие
На следующий день Джаспер в обличье броненосца спал под кроватью, наполовину зарывшись в земляную кучу, и даже будильник не нарушил его сна. Наверное, засиделся вчера допоздна. До начала уроков оставалось ещё довольно много времени, поэтому я не стал его тормошить и один пошёл завтракать в столовую, где уже наверняка ждали другие мои друзья. После вчерашнего отвратительного происшествия меня тянуло к людям, которые хорошо ко мне относятся. По дороге в столовую я увидел мисс Уайт – она часто бегает по утрам. Посмотрев ей вслед, я подсел к друзьям.
– Ну разве не океанисто, что на человековедении мы отправимся на экскурсию в город? Я ещё ни разу не была в городе! – Карие глаза Шари восторженно сияли, а светлые волосы ещё не совсем высохли, потому что она ночевала в море в обличье афалины. При виде неё у меня всегда замирало сердце, но я, конечно, не подавал виду.
– Уверена, что справишься? – спросил я, на секунду опередив Ноя, тёмного дельфина из Новой Зеландии. Если, конечно, я правильно истолковал его скептический взгляд и открытый рот.
– Конечно, почему нет? – без промедления отозвалась Шари. Я увидел у неё в глазах знакомый задор, которого немного опасался, потому что он нередко приводил к событиям а) рискованным и б) запретным.
– Потому что дельфинам в городе не место? – спросил Ной. – Или потому, что превращения не входят в число твоих любимых предметов?
– Да ладно тебе, – ткнула его в бок Блю, вторая девочка-дельфин в школе. Она села подальше от меня, потому что всё ещё меня боялась. – Мне тоже не терпится увидеть Майами! Так уж сложилось, что многие люди живут в городах – как же нам с ними познакомиться, если нам туда нельзя? Шари, а ты вообще уверена, что тебе разрешат участвовать в экскурсии?
– Наверняка. У меня уже гораздо лучше получается превращаться. – Шари с хлюпаньем втянула сок маракуйи, разбавленный газировкой. Она лишь недавно открыла для себя фруктовые соки и теперь пробовала всё, что есть в столовой.
– Мы наверняка ещё поговорим на человековедении, кому разрешат поехать, – сказал я. – Вообще-то я даже мог бы выступить в роли экскурсовода: ведь я сам из Майами.
– Было бы круто! Может, тебе позволят нам показать, где ты живёшь, – просияла Шари.
Я лишь слабо улыбнулся в ответ – моё сердце будто покрылось толстым слоем свинца. Насколько нам было известно, это мать Эллы Лидия Леннокс виновата, что теперь, кроме этой школы, у меня больше не было «дома». Нас с дядей Джонни выселили из квартиры, и он будет жить у старой подруги, пока не подыщет нам новое жильё. Я понятия не имел, будут ли мне там рады.
О нашей беде никто из дельфинов не знал, они не замечали, как тяжело у меня на душе, и, смеясь и болтая, ушли.
– До встречи, Тьяго, – сказала Шари.
Я помахал ей и стал ждать Джаспера. А вот и он – невысокий полный мальчик в очках. Ещё, видимо, до конца не проснувшись, он по колено в воде брёл по столовой к буфету.
– Давай пошевеливайся! – крикнул я ему, потому что наш повар и завхоз Джошуа уже убирал остатки, в чём по скорости ему не было равных: редко он тратил на это больше тридцати секунд.
Джаспер быстрее зашлёпал по воде – даже волна поднялась. Но я видел, что он не успеет.
– Буфет закрыт, – возвестил повар за три секунды до прихода последнего посетителя.
– Но вы ведь ещё не убрали, – робко возразил Джаспер и, ухитрившись проскользнуть мимо Джошуа, положил себе на тарелку порцию омлета с беконом.
– Я как раз этим занимаюсь, – проворчал повар. Превратив руки в осьминожьи щупальца, он сгрёб блюда с сырной и колбасной нарезкой, йогурты и корзины с хлебом. С мужеством отчаяния Джаспер бросился к блюду с бейглами[1] с лососем, прежде чем щупальце успело утянуть блюдо у него из-под носа. Ура, получилось!
Забираясь в красно-белую лодку, переоборудованную под стол, Джаспер торжествующе показал мне добытый бейгл и откусил кусок, а другой рукой поставил тарелку.
– Почему ты меня не разбудил? В следующий раз не бойся меня растолкать, чтобы я не опоздал.
– Хорошо, – пообещал я.
Кто-то прислонился к борту нашей лодки, и мы оба вздрогнули.
– Привет, ребята! – сказала Шари. – Тьяго, у тебя был такой странный вид, когда мы ушли. Всё нормально?
У меня на душе потеплело. Она вернулась. Ради меня.
– Да. Нет. Не совсем.
Я рассказал ей и Джасперу про вчерашнюю встречу с Эллой, и они оба скривились. У нас не было времени поговорить об этом подольше, потому что через пять минут начинался урок.
По понедельникам первым уроком у нас была математика у мистера Гарсии, одного из самых строгих учителей в школе. Хотя он мог быть очень милым и это ему и мальчику-пуме Карагу я обязан своей стипендией Совета, я всё ещё его побаивался. Когда он после уроков возился возле лодочного ангара со своим синим автофургоном или быстроходным школьным катером, я всегда обходил его стороной. Но на этот раз мне не удалось от него увернуться: он отловил меня перед кабинетом и отвёл в сторонку. Почти такое же неприятное ощущение, как когда полиция велит тебе остановиться у обочины.
– Доброе утро, Тьяго, – начал он. – Скажи-ка… Ты несколько дней провёл вместе с Шари в учебной экспедиции в болотах Эверглейдс. Как, на твой взгляд, она справлялась с превращениями?
Я сразу понял, что это означает. И что теперь у меня проблема. Если сказать правду – что Шари в обличье девочки залезла на дерево, а потом в дельфиньем обличье свалилась с ветки, – не видать ей экскурсии в город, которой она так радовалась. Соврать, что всё было замечательно, тоже паршиво: тогда я могу оказаться виноватым, если на экскурсии что-то пойдёт не так.
Я глубоко вдохнул и выдохнул, вспомнив, как сияли глаза Шари, когда она рассказывала мне сегодня утром о поездке в Майами, и ответил:
– Э-э-э… Ей, конечно, было непросто, но она справлялась.
– Хорошо, спасибо, – сказал мистер Гарсия.
Я с облегчением вбежал в кабинет, и в следующие часы мне некогда было размышлять, потому что сразу после математики у нас было звероведение у мисс Уайт. Мы узнали множество вещей о ламантинах вроде Мары, которая сейчас сидела в обличье полной девочки с длинными светлыми волосами и дружелюбными медово-карими глазами рядом со своей лучшей подругой Юной. Например, мы узнали, что во втором обличье они состоят в родстве не с китами, а со слонами, пасутся на дне водоёмов – совсем как коровы – и попадают во Флориде под корабельные винты, которые вспарывают им спины.
1
Бейгл – выпечка в форме кольца или бублика из дрожжевого теста, которую перед запеканием слегка отваривают в кипятке. (Здесь и далее прим. пер.)