Сосед в наследство

– Ваш отец болен, и он…

– Решил умереть с чистой совестью? – вдруг оживлённо уточнила у мужчины, находясь до этого в полнейшем оцепенении.

– Артур Андре…

– Да-да! Старик находится при смерти и решил попросить прощения у дочери! Как мило! – я выпрямила спину, перебивая Александра, и небрежным жестом поправила длинные волосы.

– Вы ведь ничего не знаете, – он поднял на меня свои карие глаза.

– И не хочу знать! – отрезав, гордо отвернулась к окну.

– Но, бог мой, почему? – Александр искренне не понимал сложившейся обстановки.

– Просто не хочу – и всё!

– Вы ведь не знаете, как долго он вас искал. Как страдал, переживал, нервничал. Вы не знаете, как он обрадовался, когда, наконец, вас удалось найти, – почти шептал Александр. Нежно и безмятежно. Он надеялся на то, что я пойму и соглашусь поговорить об этом.

– Неужели семейная жизнь так не заладилась, что старику пришлось искать детей, которых он оставил на стороне? – съязвила в ответ, но так и не повернулась в сторону мужчины, продолжая смотреть в окно.

– Артур Андреевич не женат.

Я удивилась, услышав это, но виду не подала и лишь твёрдо отчеканила:

– Мне аб-со-лют-но всё ра-вно.

– Неужели вам не интересно?

– Абсолютно нет! – повторив, резко поднялась с места и снова схватила своё пальто, дёрнув его так, что пришитая у основания воротника петелька не выдержала и разорвалась напополам.

Грустно улыбнувшись и быстро надевая пальто, я краем глаза заметила, как Александр поднялся из-за стола вслед за мной.

– Он ждёт вас, – напомнил он и растянул губы в виноватой улыбке.

– Ждёт? И где же? – удивлённо подняла бровь.

– В Москве. Я должен вас привезти.

– Вот только я никому и ничего не должна! – я, наконец, справилась с большими пуговицами на верхней одежде и взяла сумку.

– Но, послушайте, он ведь болен… Вы разобьёте старику сердце, – Александр вдруг резко взял меня за руку и посмотрел прямо в глаза.

– Я? Разобью? – уставилась на мужчину широко открытыми глазами, задыхаясь от возмущения. – А он? Он разве не разбил сердце? Мне? Моей матери? Где? Где он был, когда я так отчаянно желала увидеть его? – голос сорвался на хрип. – Где он был, когда я каждый вечер просила у неба папу? Где он был, когда я научилась ходить, разговаривать, читать? Где был уважаемый Артур Андреевич, когда я окончила школу, университет, вышла замуж? – Тело дрожало как осиновый лист. Из глаз полились горькие слёзы. – Где он был, когда я замуж выходила? Почему он не подставил мне плечо, когда я так остро желала этого? Почему он, в конце концов, бросил нас, а? – отчаянно рыдала я, изливая Александру всю свою душу.

– Я понимаю, в вас говорит детская обида, – мужчина всё ещё крепко удерживал мою руку, не решаясь её отпустить, – но он ведь сильно жалеет о случившемся.

– И пусть жалеет! – я непреклонно вырвала ладонь, пытаясь убежать. – Муки совести ещё никому не повредили!

– Ну вы же умный человек, вы должны понимать, что…

– Нет! Я отказываюсь понимать это! Я отказываюсь лететь с вами куда-либо! Я от-ка-зы-ва-юсь! Не факт, что вы вообще говорите правду! – свирепо гаркнула в ответ.

– Я представлю вам все доказательства. Артур Андреевич был тут почти двадцать восемь лет назад, в мае. Он встретил вашу маму и…

– Хватит! – закрыла уши ладонями. – Я больше не хочу этого слушать! Если он и вправду мой отец, то передайте ему, что я умерла!

Я схватила свою сумку и побежала к выходу, по неосторожности задев плечом официанта. Растирала слёзы по лицу и не понимала, что, вообще, происходит. Зачем явился этот Александр? Чего он хочет от меня? А самое главное – почему отец появился именно сейчас? Почему не раньше?

Резко толкнув тяжёлую стеклянную дверь, я оказалась на морозном вечернем воздухе. Мокрые щёки, тут же покраснев, заледенели от колючего ветра. Мне пришлось накинуть меховой капюшон в надежде хоть как-то спрятаться от этой пронзающей до костей стужи.

– Марина, я улетаю завтра в семь вечера. Рейс номер четыреста двенадцать. Я буду ждать вас до самого вылета! – на крыльцо выбежал Александр, ещё надеясь на моё возвращение.

– Не стоит! Я никуда не полечу! – бросила последний взгляд на мужчину и быстро скрылась в шумной толпе, желая, как можно скорее оказаться дома.

*Потом я долго стоял на крыльце, всматриваясь в тонкую стройную фигурку девушки. Холодный ветер трепал мои волосы и галстук, а расстёгнутый пиджак не помешал ему пробраться под тонкую ткань рубашки. Вздохнув, я достал мобильный из кармана брюк. Ещё раз оглядел толпу, снующую на улице, ожидая, что Марина всё-таки вернётся, после чего набрал номер, записанный в телефонных контактах.

– Отец, я нашёл её.

Затем несколько раз утвердительно кивнул, напряжённо вслушиваясь в доносящиеся из динамика слова, и вновь скрылся за дверью кафе.

Глава 5

Я быстро вошла в тёмный подъезд, отряхивая себя от снега, который, кажется, решил радовать город и весной тоже. Поиск ключей в безразмерной учительской сумке занял намного больше времени, чем обычно, и мне уже почти удалось нащупать рукой железный брелок, как едва слышный скрип соседской двери заставил оторваться от увлекательного процесса и поднять голову.

– Маша, ты? – обратилась к соседке, пытаясь рассмотреть её лицо в полумраке подъезда.

– Маринка! Ты вернулась! Я так рада! – подруга бросилась обнимать меня, пачкая одежду намазанной на лице маской.

– Ага. Вернулась, – хмуро ответила я, стирая небрежные штрихи глиняной массы.

– Это срочно нужно отметить! – Маша схватила меня за руку и потащила к себе.

– Постой… – попыталась объяснить соседке, что сейчас не лучшее время для общения.

– Нет. И слушать ничего не хочу! – упорно твердила она, надевая домашние тапочки.

– Маш, у меня был плохой день, – вновь запротестовала я.

– А у меня есть отличное вино.

– Я не хочу пить, Маша…

– Мне это вовсе не интересно, дорогая! Я не видела тебя несколько лет – так что, будь добра, топай на кухню, а я сейчас… только смою этот ужас с лица, – Маша толкнула меня в небольшую кухню, а сама отправилась в ванную.

– Эх, ладно. Ты же не отстанешь! – Я сняла мокрое пальто и небрежно бросила его на стул.

– Вот, ты уже начинаешь говорить умные вещи! – прокричала она из ванной. – Что у тебя нового?

В это время я рассматривала знакомую обстановку соседской кухни, в которой провела неисчисляемое количество вечеров, ночей и дней в компании своей близкой подруги. С Машей мы знакомы давно, с самой школы, и очень долго общались, пока я не вышла замуж и не переехала в другой район. Как-то по-глупому разошлись наши пути. Дружба сошла на нет. У каждого возникли свои заботы и проблемы. Но когда я увидела на столе свою любимую чашку, то невольно улыбнулась. И хоть она не была моей собственностью, но в доме подруги все знали, что эта забавная кружка с изображением медведей наполнялась чаем лишь для меня, как для самого желанного гостя.

– Чего ты молчишь? – Маша крикнула ещё громче. – Мы не виделись сто лет, за которые у тебя явно должно было что-то случиться.

– Случилось. Я развелась, – ответила, улыбнувшись.

В ванной комнате повисла тишина, и уже через секунду в кухню прибежала Маша, вытирая полотенцем стекающие по лицу струйки воды.

– Что? Неужели ты всё-таки послала к чёртовой матери своего Дениса и его любимую мамашу? – Машкины глаза лихорадочно блеснули, и она даже открыла рот от удивления.

– Похоже на то, – пожала плечами я.

– Точно нужно выпить! – Она бросила полотенце на раковину и, не заботясь о том, что маску так и не удалось смыть до конца, быстро достала из холодильника бутылку вина.

Так же быстро нашлись два хрустальных бокала, ваза фруктов и коробка конфет. Маша усмехнулась, наполняя бокалы.

– Что смешного? – не выдержала я.

– Я как представлю лицо твоей свекрови… – подруга фыркнула от смеха.