Моя ледяная крепость

Анна Милок, Алекса Ди

Моя ледяная крепость

Пролог

Еще немного и побелеют костяшки пальцев, но Костя продолжал сжимать букет в руках. В день всех влюбленных цветы приравнивались к военному трофею и любителям надеяться на авось или отложить все на последний момент приходилось сражаться не на жизнь, а на смерть, чтобы заполучить их.

От центра до спальных районов чуть больше двадцати километров. Ждут его там? Вряд ли. Но он не для этого сорвался на последний рейс, летел с пересадками из Москвы, чтобы теперь сидеть в одиночестве в своей съемной студии.

Скорее бы ее увидеть, обнять и не отпускать. И особенно не давать в обиду всяким шпицам. Больше никогда.

Заныла челюсть. Этот козел успел задеть, хоть ему досталось и больше. Костя прислонился к холодному стеклу автомобиля, если не заглушая боль, то хотя бы отвлекаясь от нее.

Стасик не заслуживает и мизинца на ее руке. Особенно после того, как Костя увидел, что вытворяет вдали от своего возлюбленной этот мудак. Первым желанием было прибить его на месте, не позволив и портки одеть. Вторым – сорваться к Алисе. Теперь только к его Алисе.

– Приехали, Казанова, – такси остановилось напротив серой пятиэтажки, ничем не выделявшейся среди своих соседок.

– Спасибо, шеф. Сдачи не надо, – всучив водителю купюру, открыл дверь. Судя по его довольной улыбке, чаевые вышли более чем приличными.

Раз, два, три. Крыльцо.

– Мужчина, вы куда?!

Столкнулся в дверях с бабулей-консьержем. Нет, вообще в этом доме таких не водится. Но как еще можно назвать жильцов-старожилов, бессменно несущих свой пост перед входной дверью?

Лифт или лестница? Долго едет, к черту. Пять лестничных пролетов, в каждом пятнадцать ступеней. Красная дверь.

Так спешил к ней, а теперь застыл перед дверью в растерянности. Будь, что будет. Сердце сделало бешеный кульбит и одновременно с этим раздался стук.

“Что там говорят в ее любимых мыльных операх в такие моменты?” Ломов поздно спохватился, пытаясь придумать красивую речь. В голову, как назло, лезли одни избитые клише, но и они выветрились стоило только двери открыться.

Заплаканные глаза, красный нос, рыжая копна, спрятанная под мягкий ободок. Не такой он ожидал увидеть своего неугомонного Рыжика.

– Привет. Как жизнь? – ляпнул первое, что пришло в голову, Костя и тут же дал себе мысленную оплеуху. Тут по одному виду понятно и так, что жизнь, если и бьет ключом, то только по голове.

– Стас мне все рассказал, – Алиса шмыгнула носом и отвернулась. Прошла немного вглубь комнаты, уперев руки в бока, затем круто развернулась на пятках. Она была глубоко в своих мыслях и все ее действия были словно механические.

Ломов даже удивился честному поступку козло… Стаса. Признаться в своих изменах это конечно подвиг не для Геракла. У грека и то кишка тонка была бы взглянуть в глаза своей женщине и сознаться… Костя зацепил взглядом сжатый в руках смартфон и тяжело вздохнул. "Гнида такая, ещё и по телефону…"

– Брось, Рыжик, все образумится, – Костя прикрыл за собой дверь, заходя внутрь. – Самое страшное уже позади. Мне жаль, что так вышло. Правда.

– Правда? – вдруг вскинула голову Алиса и посмотрела прямо на него. – Кто дал тебе право лезть в мою жизнь?! Какого черта ты полез к Стасу?!

– Я должен был с ним поговорить. Как твой друг…

– Друг? – усмехнулась девушка, сердито вскидывая брови. – Как друг ты должен был просто попасть к нему домой и оставить подарок. Не припомню, чтобы просила избить своего жениха! Да о чем ты думал вообще?! Хотя… Конечно же. О себе любимом. Верни ключи.

– Чего?! – на секунду опешил Костя. – Этот прыщ тебя не достоин.

– А кто достоин? – перебила его Алиса. – Может быть ты? Ты же лучше всех, и знаешь все тоже лучше всех.

Костя молчал, сжав губы в тонкую нить.

– Ты его попросту избил. Ты не костолом, а чудовище! – Алиса все продолжала говорить. Обвинять. Защищать того, кто это заслуживал меньше всего.

– Чудовище значит? – едва слышно проговорил Ломов, проглатывая непроизнесенные слова. Признание в том, что на самом деле произошло в Москве так и не сорвалось с его языка. – Это тебе, красавица.

Протянул Алисе букет красных роз, но она сложила руки на груди, упрямо буравя его исподлобья. Ломов оставил цветы вместе с злополучной связкой ключей на столе и вышел из комнаты.

Не успел. Рассчитывал на благородство соперника? Чушь. Как там говорится? Ночная кукушка дневную всегда перекукует.

– Закурить не найдется? – спросил Костя, обнаружив на второй площадке компанию из двух мужчин в одинаково растянутых трениках, с картами в руках и забытых мусорных пакетах на ступенях.

– Не курим и тебе не советуем, – ответил один из азартных джентльменов постсоветского образца.

Несколько секунд Ломов разглядывал спортивного старика, затем молча вышел из подъезда.

– Это же Ломов!

– Кто?

– Костолом из Ястребов!

Костя брел, не разбирая дороги, силясь понять, как так вышло, что он потерял не только шанс быть с Алисой, но и кажется своего самого лучшего друга. А ведь все так хорошо начиналось…

Часть 1.

Глава 1

Ранее

– Лиска, привет! – Виолетта ввалилась в дверь принеся с собой морозную стужу. Алисе пришлось оторваться от обогревателя, к которому она тесно прижималась, чтобы открыть.

– Ви, да закрой же ты дверь, сквозит.

Едва за подругой закрылась дверь, она снова села за стол в приемной, зажав между ног масляный радиатор и обхватив его руками. А что еще оставалось делать? Ночью стрелка термометра была в принципе не видна вместе с самим термометром. Окно покрыла толстая корка снежных узоров, оставив небольшой просвет посредине, в которой тоже толком ничего было не разглядеть.

Отопление работало на полную, но маленькая, еще угольная котельная не справлялась. Особенно это становилось заметным во время ночных дежурств. Слышали про одинокие и холодные ночи? Так вот Алиса могла с уверенностью сказать, что это не просто фигура речи. Последний месяц только такие и выдавались в их травмпункте, точнее в травматолого-ортопедическом отделении. То ли не было денег на такую огромную табличку с новым названием, то ли все дело в ультраконсервативном местном населении, но оно как-то не прижилось.

Краснощекая от мороза блондинка скинула запорошенную снегом шубку прямо на пол. Попрыгала на одной ноге, стягивая сапог, а затем разминая задубевшие нижние конечности. Где только умудрилась достать евромех в их суровых краях.

– Ты почти не опоздала, – поддела Алиса подругу.

– Почти не считается, – улыбаясь голливудской улыбкой, обошедшейся в целое состояние, заявила Виолетта.

Пристроив свои вещи в пустующей пока гардеробной, девушка вышла наперевес с халатом. Алиса отложила журнал, мазнула напоследок грустным взглядом по своему теплому другу, и прошла вместе с Ви в кабинет.

– Чай? Кофе?

– Лучше кофе и покрепче, – Алиса села за свой стол, как можно ближе придвинувшись к батарее.

Чайник бодро заурчал, словно здороваясь с новоприбывшей коллегой. Ви гремела ложками, банкой с растворимым кофе и кружками, заполняя собой все пространство и оживляя дремлющую обитель Эскулапа.

Уже через две минуты перед Алисой стояла ее любимая кружка в кофте, так прозвала эту диковинку ее подруга. Алиска, когда нервничала, любила вязать простенькие вещи. Наверное, просто чтобы занять руки монотонной работой. Когда все ее родные и коллеги обзавелись не одной парой шерстяных носков, в дело пошли кружки. Она даже пуговки сделала, чтобы под ручкой можно было застегнуть. А что? Зато чай дольше не остывает…

– Что? Любовь не греет? – Ви плюхнулась напротив, чуть не расплескав свой кофе.

– Стас не отвечает. Мы договаривались вечером созвониться. Может устал, заснул?