Легенды Сангвиндея. Низвержение

– Всем налечь на вёсла! – Повинуясь моей команде, люди развернули лодки в направлении суши и стали грести.

Целый час мы плыли к берегу. Гроза успокоилась, враг решил, что избавился от нас. Черемзар предупреждал, что некоторые природные явления подвластны Древним. Когда носы лодок уткнулись в мягкий песок берега, изнуренные моряки, волоча ноги, стали разгружать уцелевшие припасы. Наспех поставив лагерь и разведя костёр, все стали отдыхать. Я сидел возле капитана, который всё также оставался без сознания. Бриск присоединился ко мне.

– Лихо вы его. – Почти что с улыбкой заметил он.

– Выбора не было, он не собирался уходить.

– Если он не хотел, зачем тогда вы его спасли?

– Жизнь, Бриск, очень ценная штука. Её очень легко лишиться и невозможно вернуть. Я не говорю, что всякая жизнь бесценная, я не настолько добр. Но всегда нужно стараться сократить количество смертей. Этот человек не сделал мне ничего плохого, он добросовестно выполнял свой долг. Его смерть была бы напрасной. Понимаешь?

– Вы спасли его против его воли, потому что его смерть была бы напрасна?

– Именно, но это необязательно. Всегда стремись сохранить жизни людей, которые тебя окружают. Так у тебя будет меньше врагов. – Аурен отвёл взгляд. – Я знаю, какие эмоции мучают тебя. Отпусти их. Слепая ярость сыграет злую шутку с тобой, но кроме этого, могут пострадать твои друзья и товарищи.

– Это тяжело, магистр. Я не могу с ними бороться.

– Можешь. Советую найти то, что поможет тебе немного отвлечься. Возможно, в приключении, что нам предстоит, ты найдешь это. – Капитан стал мычать и потихоньку приходить в себя.

– Бездна подери, как же гудит голова…. – Он приподнялся, приложив ладони ко лбу. Затем понял, что лучше ещё немного посидеть и вернулся на место.

– Прошу прощения за тот удар, капитан, но по-другому вы бы не пошли.

– Ой…. Неслабо вы мне отвесили, магистр.

– В следующий раз не пытайтесь утонуть вместе с кораблём.

– Спасибо….

– Отдыхайте.

Остаток ночи прошёл тихо. Никто не пытался нас убить аж целых четыре часа. Утром, быстро собравшись, мы выдвинулись в джунгли. Нас ждали полные опасности буйные заросли этого острова. Без хорошего проводника не обойтись. Даже самому опытному следопыту будет тяжело, но тем, кто не раз посещал эти джунгли, известны многие тропы. К сожалению, все, кто мог бы нам помочь, были враждебны. Пальмы плотной стеной закрывали нам путь. Я опасался прорубать себе дорогу, вспоминая Оберона. Наверняка есть здешний Древень-хранитель джунглей. Однако, какая-то сила давила на мысли, мешая думать. Что-то нехорошее витало по этому густому зелёному морю.

Мы долго шли, прорываясь к своей цели. Откуда в нас была уверенность, что искомое где-то впереди? Всё та же старая карта, что указывала мне путь на остров, теперь показывала маршрут до древнейшего храма, от которого, скорее всего, осталось немного. Этот храм носил название «Пордего». Не знаю, с какого языка переводить это слово. Ни одного похожего, ни на эльфийском, ни на гномском, я не помнил. Возможно, это какой-то намного более древний, нежели наши, язык. Час за часом мы шли сквозь джунгли. Мысли всё сильнее сдавливало, заставляя нас плутать больше в лабиринтах своего разума, чем в реальности.

– Хватит, стойте! – Я остановился.

– Наконец то привал. – Морадин тяжело дышал. Он присел и снял шлем.

– Астелия, что происходит? Что-то действует на наш разум.

– Это магия, злая. – Внезапно давление усилилось. В ушах зазвенело, создавалось ощущение, что голова вот-вот лопнет. Превозмогая боль, я заметил, как среди стройных стволов пальм мелькнули силуэты.

– Засада! – В нас полетели стрелы, те, кто успел, спрятались или закрылись щитами. Остальных поразили летящие снаряды. Это были довольно таки толстые стрелы, с черным оперением. Чтобы пустить такую нужно быть в хорошей форме.

Враг показал себя. Это были наши рогатые недруги. Они повыскакивали из своих укрытий и схватились с нами в ближнем бою. Один из таких налетел прямо на меня. Я выхватил меч: самый обычный стальной клинок чуждо лег в руку. Отпарировав врага, я произвёл удар и вонзил меч аккурат меж глаз противника. Следующий чужак был сильнее, размахивая огромной секирой, он направился ко мне. Я уже было приготовился к новой схватке, но тут из-за моей спины выбежал Морадин с диким криком: «Он мой! Иди сюда, паскуда!». Яростно вопя, он могучим ударом разрубил врага наискось и ринулся вперед. Порой возможности моего друга-гнома удивляли меня. Битва продолжалась, мы были в меньшинстве. Позади нас оставался только один путь: в вольный город. С одной стороны вражеская засада, с другой – селение полное головорезов. Такой выбор меня не устраивал. Я прислушался к ощущениям, но сила не проявляла себя. Эх до чего же скверно, что я до сих пор не получил полный контроль над ней. Решено, нам придётся отступить.

– Назад! Все отходим к Марибо!

– Уходим!

Нам вслед летели стрелы, магия, враги гнались за нами до самой окраины джунглей. Две части острова разделяла река, которую нам предстояло пересечь. Под шквалом снарядов, мы стали переходить брод, одна из стрел, пущенных одним из этих озлобленных сукиных детей, вонзилась мне прям в правую ногу. Я повалился, успев в последний момент выставить руки, чтобы не приземлиться лицом. Боль расползлась по раненой конечности, но тормозить нельзя: следующая стрела может быть последней. Я схватил футляр, выпавший при падении, и с ужасом обнаружил, что его крышка открыта. Карта! Где она?! Глаза безумно заметались, пытаясь высмотреть дорогую вещь. Карта нашлась, она быстро намокала и разваливалась на части, уносимая быстрым течением реки. Бездна! Как теперь быть без карты! Мои люди подхватили меня и оттащили в укрытие.

– С ума сошли, господин магистр? Вы ранены!

– Пустяк! Я потерял карту!

– Будет хуже, если мы потеряем вас. – Капитан, которого я спас на полыхающем корабле, помог мне подняться. Ковыляя, мы ушли вглубь джунглей, в сторону вольного города.

Час спустя нам пришлось сделать привал, необходимо было позаботиться о раненых и перевести дух. Астелия склонилась над моей раной.

– Сейчас будет больно, но не долго. – Она взялась за древко стрелы

– Ничего-О-О! – Резким движением она вырвала эту огромную занозу, осмотрела и выбросила ее в кусты.

– Повезло, стрелы не отравленные, они надеялись сразу нас убить. – Она поднесла ладони к ране. – Sanas vulnerium, talle morbum.

– Спасибо. – Она произнесла заклинание, свет потёк с её рук, залечивая рану. В это время к нам подошёл Бриск.

– Как вы, магистр?

– Ну…. – Я усмехнулся. – Недавно я вновь почти умер, так что всё хорошо. Скольких мы потеряли?

– Шесть моряков убито, двое ранены, остальные целы и невредимы.

– «Остальные» это сколько?

– Пятеро, магистр. – Бриск бодро отсалютовал.

– Плохо, Бриск, с нами было восемнадцать моряков. Они потерялись по пути или их схватили. Но я не стану подвергать опасности остальной отряд, сначала найдём проводника, который знает путь к храму, а затем освободим наших товарищей. Надеюсь, они живы. – Я поднялся, опираясь на меч.

– Как новенький. – Радостно выкрикнул подошедший Морадин.

– Да…. Хороший удар, Морадин, у врага не было шанса.

– Ты меня знаешь, я люблю хорошую битву и не люблю засады, но в любом случае, я обожаю драться!

Как построили анархию.

Марибо… вольный город. Тьфу! Неприкрытая ложь. Каждый здравомыслящий человек знал, свободой здесь не пахнет. Те кто мог за себя постоять, находили себе место, остальные…. Ну, скажем так, это место находили за них. Это был единственный оплот рабовладения на всех известных мне землях. Здесь жили создания, лишенные жалости и сострадания, лишенные чести и достоинств. Если бы не потеря карты, я бы ни за что не ступил в пределы этого города. Но выхода у нас не было.

Густая зелень стала редеть по мере того, как мы подходили к городу, а потом и вовсе сменилась пустырём. Деревья здесь вырубили, а траву сожгли, чтобы она вновь не выросла и не позволяла никому прятаться в своей тени. Вариантов, кроме как войти через парадный вход не было. Нас слишком мало, чтобы брать город штурмом. Поэтому, скрепя зумами, мы направились к воротам. На страже стоял сутулый мужчина, лицо его покрывали морщины, а правый глаз был серым и мертвым. Увидев орденский герб на нагрудной пластине доспеха, он ехидно заулыбался, обнажая ряд сломанных зубов.