Моё искушение

Удобнее устраиваюсь в кресле и откидываю голову на подголовник, прикрыв глаза.

— Лер, — тихонько тормошит за плечо Илья. — Вставай, мне нужно ехать, но вечером я обязательно к тебе вернусь, только дождись меня, хорошо?

Илья тянется ко мне и неожиданно крепко обнимает, нежно целует в губы и я на миг забываю не то что, где я, а даже то, кто я такая. Такой нежный, тягучий поцелуй… но я ощутила его как прощание, что мне совсем не понравилось.

Первой разрываю объятия, и на сколько позволяет салон машины отстраняюсь от Ильи.

— Тут, бабушки-сплетницы за нами наблюдают, а я не хочу слушать о себе сплетни. Извини за прямоту.

Да кого я обманываю?! Какая прямота?! Я хочу что бы он меня и дальше так целовал, обнимал и совсем не против его настырности, упрямости и нахрапистого характера. Он такой какой есть и за это я его и полюбила. Вот только сердце не на месте, ноет от дурного предчувствия и это и заставляет меня первой отстраниться от Ильи и покинуть машину.

Если бы знала, что вскоре случится, призналась бы в любви и попросила бы его никогда меня не отпускать…

Глава 16

ИЛЬЯ

— СУКА! — всё же не сдерживаюсь и громко выкрикиваю, со всей силы ударяя рукой в руль. Сидящие на скамье бабушки незамедлительно отреагировали, высказав мне своё недовольство, а я только и мог что беситься.

Лерка покинула авто подавленной и озабоченной, а у меня даже времени нет спросить, что её беспокоит. А ещё беременность… представить боюсь каким шоком для неё стала новость о её положении. Радует, что огорчения на её лице не увидел, даже думать не хочу что было бы если бы она была против этого ребёнка… А ещё, если не решить наши вопросы в бизнесе, то, боюсь, воспитывать родное дитя мне будет не на что, так что…

Достаю телефон, открываю новостную ленту, вчитываясь в громкие заголовки пестрящие на странице. Самым поганым было, что все эти статьи объединяло одно — моя жадность. Посему выходит, что я деньги забираю, а в замен покупаю простыми словами «фуфло» и поставляю эту гадость своим заказчикам.

Да…

Столько работал, поднимал престиж и репутацию компании, выбирал только качественные и проверенные материалы, а что в итоге?

Обвал здания, ЧП, жертвы, обвинения.

Настроение упало ещё ниже. Для этого только и потребовалось, что пять минут почитать новостную ленту в интернете.

Бросаю прощальный взгляд в сторону Лериного дома и всё же выезжаю со стоянки, набирая номер своего адвоката и ставлю наш разговор на громкую связь.

Разработав и обсудив нашу дальнейшую тактику поведения, въезжаю на стоянку нашего офиса. Повсюду камеры, репортёры, плакаты с требованием моего пожизненного заключения, и много ещё разного дерьма, но оно и понятно. Людям нужно найти виновного или виновных, они озлоблены, их душа хочет мести и справедливости — у них погибли родственники. Но ведь я никогда не воровал! В себе, и даже в предавшем меня друге, я тоже уверен — Антоха воровать не станет. У нас и так выходит не плохой ежемесячный заработок. Мы с ним столько шли к успеху нашей компании… одна ошибка и мы можем всего лишиться, и мы это оба понимали. Сегодняшний итог нашей многолетней работы мог настать только по одной причине — тот кому мы доверяли, нас предал.

Все операции с деньгами проходили через одного и того же работника много лет. Он знал всё и о компании, и о нас — владельцах. Он занимался отгрузкой и закупкой материалов, он моя вторая рука, без которой мне бы приходилось очень сложно — Голяк Станислав Егорович, ещё один хороший друг, от которого никогда не было никаких секретов.

Сидеть и дальше в машине, больше нет возможности — нужно подниматься в кабинет, там ждут только меня.

Не успеваю сделать шаг, как меня обступают репортёры, и пихают свои микрофоны в лицо.

— Газета «Правда». Илья Андреевич, прокомментируйте произошедший обвал нового дома. Как так вышло? Вы украли деньги, а на остальное закупили некачественный материалы?

— Вы игрок и проиграли все перечисленные вам деньги?

— Вы задолжали кому-то крупную сумму денег?

— Без комментариев! — неожиданно слышу рядом с собой и четверо охранников меня окружают, расталкивая особенно ретивых журналистов. Только тут мне удаётся хоть немного выдохнуть…

Заходим в здание и тяжёлые стеклянные двери отрезают нас от уличного шума, что слышен даже здесь, внутри здания.

— Илья, я на сегодня отпустил почти всех сотрудников — остались только те, кто под подозрением, и с ними уже ведутся беседы.

Вежливо киваю Антохе, встретив его в своём кабинете, и крепко жму руку в ответ на его рукопожатие.

— Антон, спасибо что отправил мне охрану в помощь.

— За это не говорят спасибо. — и словно это и впрямь ничего не значит, переходит сразу к делу. — Там следаки шерстят в наших документах, компьютер и ноутбук забрали, что твой, что мой.

— Понятно, — киваю головой и иду к адвокату сидящему за столом.

ВАЛЕРИЯ

Что бы занять голову от ненужных мыслей и хоть немного расслабиться, решила приготовить на обед лёгкий салат из овощей, а на десерт чизкейк. По телевизору идёт мелодрама, где приехавшая из провинции в большой город девушка встретила любовь всей своей жизни, а с его стороны это был лишь спор, попытка выиграть лишние пять тысяч у друзей. И вот все там так закрутилось: любовь, переживания, предательство, что я нет-нет, да выглядывала из кухни, проверить как там у них дела.

На прозвучавший в дверь звонок, снимаю передник и иду в прихожую. Не глядя в глазок, широко раскрываю дверь и… застываю.

— Ну здравствуй, Лер, — слышу ни капельки не изменившийся голос и цепенею ещё больше.

Тело задеревенело, отказываясь принимать поступающие сигналы в мозг. Ну же, Лера, соберись! Прошёл далеко не один год, может он приехал узнать что-то о своей дочери, а вовсе не к тебе.

Да кого я обманываю?..

Чужой взгляд рассматривает пристально, внимательно, остро. Подмечает каждый жест, каждую эмоцию на лице… Поняв, что молчание затягивается, меня попросту втолкнули в дом, закрыв единственный выход своей внушительный фигурой. Несмотря на то что Георгию Лаврентьевичу уже далеко за пятьдесят, выглядит он хорошо, даже лучше многих молодых парней.

— Наверное не ожидала меня увидеть, да Лера?

По коже бегут мурашки от слащавого голоса этого мужчины. Невольно делаю шаг назад.

— Здравствуйте Георгий Лавре… — начинаю произносить в ответ мужчине, как тот меня не деликатно прерывает.

— Ну какой я тебе Лаврентьевич? Вы с дочерью моей сколько лет знакомы?! Ты мне за это время не чужая стала.

Ну да, ага. Так я и поверила тебе, любитель молоденьких девочек.

За то время пока мы стоим у порога, я успеваю прийти в себя и успокоиться. В конце концов, мне уже не пятнадцать лет, да и что он в принципе мне может сделать?

— Георгий Лаврентьевич, вы же прекрасно знаете что с Машей я не виделась семь лет, а то что мы с ней были дружны в школе ещё ничего не означает. Может быть, вы меня чужой и не считаете, но для меня вы именно что чужой.

— Ну же, Лерочка, где твои манеры? Разве можно грубить тому, от кого зависит дальнейшая судьба твоего хахаля?

— Где вы заметили в моих словах грубость? Я всего лишь сказала вам правду. И вообще, нам с вами говорить не о чем и я прошу вас покинуть мою квартиру, если же вы конечно не хотите что бы я позвонила в полицию.

Это короткое высказывание отняло у меня много сил. И кто бы только знал чего мне сейчас стоит не показать свою слабость перед этим мужчиной. Дрожь в руках и коленях я сдерживаю не человеческими усилиями, но лучше сдохну, чем покажу свою слабость этому человеку.

Глава 17

— Ай-яй-яй, Валерия, — говорит он словно и не слыша меня, двигаясь медленно в мою сторону. — Как была остра на язык, такой ты и осталась. — Расстояние между нами резко сокращается до минимума, а старческая рука крепко удерживает мой подбородок, задрав голову вверх так, что наши глаза с мужчиной встречаются, словно два скрестившихся меча.