Страница 40 из 110
Ноги сопрели и слиплись с брюками, трусы въелись в зад, а в груди полыхал огонь.</p>
<p>
</p>
<p>
Лестничный мрак остался позади, и сквозь стеклянные окна, обрамленные ветхими, дребезжащими на ветру рамами, блеклый серый свет кое-как освещал коридор. Сапфировые воды холодной Ист-Ривер застыли у подножия фабрики, а чайки с натугом преодолевали ярд за ярдом свинцового враждебного неба.</p>
<p>
</p>
<p>
- Сюда, Саманта Брукс!</p>
<p>
Пересмешник остановился возле одной из дверей.</p>
<p>
- Светлейший ждёт тебя!</p>
<p>
</p>
<p>
Он махнул рукой, подняв глухой звон цепей на шее, проводил меня взглядом внутрь, скользнул следом и запер засов.</p>
<p>
</p>
<p>
Дюжина или полторы факелов освещали просторный, но запустелый зал и коптили кирпичные стены над собой. В мерцающем желтом свете вспыхивали силуэты таких же бродяг, как и мой поводырь.</p>
<p>
</p>
<p>
Запах свежей травы стоял теперь настолько сильный, что можно подумать, мы с ребятами из отдела двигаем в паб мимо центрального парка июльским вечером: рядом цветет мать-и-мачеха, шелестят листвой вязы и теплый закатный ветер навевает свежесть скошенной травы.</p>
<p>
</p>
<p>
В центре зала — трон — огромное полено в целый обхват рук, с вырубленной нишей под седалище и опалённое в подножии. Не видела такого чуда отродясь. Восседал на троне сухой старичок: острый красный нос, мутные серые глаза под кустистыми седыми бровями и тонкая дряблая кожа цвета овсяного печенья. Наряд его отличался от остальных пересмешников — белёный плотный балахон не выглядел ужасно, хоть и выдавал странности хозяина с потрохами.</p>
<p>
</p>
<p>
Желтый свет факелов трепыхался в четырёх стенах и зверем бросался на старика, оголяя иссохшее лицо, испещренное тысячей морщин.</p>
<p>
</p>
<p>
- Саманта Брукс здесь, ваше святейшество! - выпалил у меня из-за спины седовласый идиот.</p>
<p>
- Проходи, дитя! - старик тихо подозвал меня.</p>
<p>
Его голос походил на шуршание бумаги.</p>
<p>
- Вперёд, Саманта Брукс! Его святейшество зовёт.</p>
<p>
Я захрустела по усыпанному штукатуркой полу. Фанатики сгущались к центру зала, шаркали дряхлыми подошвами, и вскоре создали живой коридор вдоль моего пути к старику. Некоторые держали в руках кисти, чтобы обдавать меня каплями воды с ароматом свежей сырой травы. Так вот, что за запах расползся по зданию. Что-то вроде святой воды у местных фанатиков.</p>
<p>
- Я ждал тебя, Саманта! - пролепетал он и дотронулся указательным пальцем до своего впалого виска. - У тебя назрели вопросы, а мне, в свою очередь, есть, что попросить у тебя взамен.</p>
<p>
- Мне действительно от тебя нужно кое-что, старик, но мы не ранке, и бартером заниматься не станем — я детектив полиции Нью-Йорка, насколько тебе известно, и веду диалог только с этой позиции.</p>
<p>
Старик заулыбался, обнажив желтые, но целые зубы.</p>
<p>
- Тебе смешно?</p>
<p>
- Нет-нет, что ты. - он легонько отмахнулся своей маленькой сухой ладошкой, - Я не хотел тебя задеть, Саманта. Предлагаю начать, а дальше посмотрим.</p>
<p>
Старик раскашлялся, словно старый бензиновый мотоцикл. Нужно торопиться, пока не отбросил копыта.</p>
<p>
- Что тебе известно об убийстве главы Фрей Энтерпрайзес?</p>
<p>
- Убийство старины Дагласа? - в мутных глазах старика на секунду вспыхнула жизнь, - Сам-то я, как понимаешь, не особо подвижен, с миром соприкасаюсь мало. И Дагласа не видел уже тысячу лет, но птицы донесли — его жестоко убили. Жаль, хоть он и был отпетым негодяем, и наши пути разошлись давным-давно.</p>
<p>
- Что ты имеешь ввиду? Ты как-то связан Фреем?</p>
<p>
- Ох…. - старик глубоко вздохнул и его взгляд устремился вдаль — туда, куда попасть мог только он один, - В своё время, ещё в прошлой жизни — до того, как обрести ясность ума и чистоту души, я имел связь с его сестрой, Ниной Фрей. Но в молодости меня отличал буйный нрав и неприличная дерзость, оттого Даглас меня недолюбливал и всячески противился нашим с Ниной отношениям. Что скверный бунтарь без гроша за душой мог принести семье, уже в то время владевшей одной из крупнейших компаний в стране? — Конечно же упадок репутации.</p>
<p>
Дед потёр сухой ладонью о шершавый балахон на груди.</p>
<p>
- Однажды, Фрей подставил меня. Встал выбор — несколько лет за решеткой или расставание с Ниной. Я выбрал свободу….свободу от тюрьмы и любимой женщины.</p>
<p>
Покойный Фрей, видимо, был любитель ставить ультиматумы окружающим: сын Джон, певчий пересмешников.</p>
<p>
</p>
<p>
Старик задумчиво вытянул губы, точнее то, что старость от них оставила:</p>