Страница 157 из 164
Едва они приехали домой, завертелась круговерть. Невесту утащили портнихи, причём вместе с сестрой; жениха же сопроводили в опочивальню – мыться, готовиться, переодеваться.
Алалия, посетив бани, приготовилась к экзекуции. И она не заставила себя ждать. Сперва у неё забрали кольцо и унесли куда-то, а после заставили обнажиться.
Подобрав волосы, на неё натянули нижнюю рубашку, а затем платье. Золотой поясок на бёдрах, как символ будущей матери, наплечники, от которых тянулся длинный шлейф, вышитого явно вручную. Чуть выше предплечий – золотые браслеты, придерживающие длинные и излишне широкие рукава.
Когда с платьем было покончено, девушки взялись за длинные волосы лесной девы. Пряди расчесали, завили и уложили так, чтобы были видны уши, но при этом волосы не падали на лицо и глаза. Волосы лежали на плечах, вились медными кольцами, спускаясь по прямой спине. На голову водрузили венец невесты – тот самый, который был надет на голову дриады во время свадьбы в Минас Тирит.
Оставив Алалию в комнате, девушки пустили к ней сестру. Ивви, успевшая привести себя в порядок, ахнула, оглядывая невесту. Цокая языком и качая головой, она приговаривала:
Вот уж не думала, что тебя нарядят так. Ну, хотя бы не корсет.
Ив…
Отвлёкшись от рассматривания облика, Ивви подняла глаза на лицо сестры и едва не вздохнула. Непонятно, знает ли сама Лия, что на её лице всё написано, но…
Послушай, сестрица, – Ивви присела на пуфик и мягко взяла сестру за руки. Она ощутила, как дрожат конечности Лии, и усмехнулась. – Трясёшься так, словно в первый раз замуж выходишь. В Минас Тирит тебя мандраж так не бил. От того, что ты выйдешь замуж и будешь счастлива с кем-то ещё, кроме меня, я не умру. Я рада за тебя. Ты и зятёк – прекрасная пара. Он любит тебя до безумия, до звёздочек в глазах, как и ты его. Видели бы вы себя со стороны. Верно, видимо, говорят, что любимые часов не наблюдают.
А не счастливые?
А разница? Вы и любимые и счастливые. Я вот о чём, – вздохнула Ивви и, прикрыв глаза, обхватила правое запястье Лии. Шепча на их языке слова, она нанесла на кожу рисунок из переплетённых линий и знаков бесконечности. И весь рисунок был золотого цвета. – Такой же я уже нанесла на запястье зятька.
Ив…
Вы связаны отныне и навеки. Рисунки связали вас, и вы сможете найти друг друга, где бы ни оказались. Эта связь похожа на нашу. Разве что зятёк на дриаду не похож.
На губах Лии появилась улыбка.
Вот, другое дело. Улыбайся, невеста. Сегодня ты официально станешь супругой владыки лесов Средиземья. Ты готова?
Да. Теперь готова.
Они вышли из комнаты и направились к выходу из дворца. Пройдя по тропе, они достигли поляны с Древом Зеленолесья – сердце леса и сердце же королевства. Там, в тени кроны, их уже ждали.
Трандуил, едва заиграла музыка, повернулся и понял, что вот он, поворотный момент. Он видел, как на его жену смотрят другие эльфы, но взгляд серо-голубых глаз был устремлён на него, на супруга. В её глазах горела любовь и теплилась нежность. Они смотрели друг на друга и просто забыли о присутствии посторонних.
Когда Ивви подвела невесту к алтарю и вручила руку сестры Трандуилу, то ненадолго накрыла их руки и что-то прошептала. Рисунки на их запястьях мягко засветились и погасли, не привлекая к себе более внимания.
Учти, зятёк, обидишь, я на тебя всю живность натравлю и Тирона до кучи. А два дракона и остальные обладатели зубастых пастей, плюс энт, взрощенный дриадой – это тебе не мелкие грызуны.
Озвучив предупреждение-угрозу, светловолосая дриада сверкнула милой улыбкой и заняла место позади сестры. Позади Трандуила же стоял Леголас с небольшой подушечкой, на которой блестели кольца.
После клятв, супруги обменялись кольцами и поцеловались в свете заходящего солнца. Пока они целовались, эльфы возносили молитву богу, прося послать венценосным долгих лет жизни, счастья и детей. А если учесть, сколько молитв было вознесено…
Подхватив супругу на руки, Трандуил направился во дворец, в их покои. Однако у дверей их остановили и увели невесту – разоблачать её из одёжек. Владыка едва не зарычал – у него забрали возлюбленную, когда они были уже на пороге спальни, из которой можно было покинуть дворец незамеченными – но после скрылся в комнате, переодеваться.
Когда двери открылись, владыка Зеленолесья обернулся и… замер. Стоящая в дверях нимфа поразила его в самое сердце и завладела разумом, навечно поселившись в душе.
На Алалии была белоснежная сорочка – расшитый лиф, полупрозрачные рукава, на голове венец, но… слева, почти до тазовой косточки, был разрез, обнажающий ногу от кончиков пальцев до бедра. От гуляющего в коридоре сквозняка летящая ткань обнажила нежную кожу, и ветер донёс до слуха короля шаги стражи.
Дриада была втянута в покои и прижата к закрытым дверям. Трандуил, тяжело дыша, смотрел на капельку напуганную его порывом и явно смущённую Алалию. Собравшись, она подняла на него глаза, а её ладони легли на предплечья лесного короля, но лучше бы она этого не делала.
Подхватив супругу и бережно уложив её на плечо, владыка лесов прихватил плащ и покинул покои через балкон. Устроившись на спине верного Сильвера, он усадил перед собой невесту, укутав её в свой плащ, и легонько толкнул пятками бока лося.
Оказавшись неподалёку от рощи, Трандуил спешился, подхватил невесту и отпустил Сильвера пастись. Туда, куда они направляются, лось не пройдёт. Бесшумно подкрасться у него точно не получится.
Дойдя до места, лесной король бережно уложил свою супругу на подготовленные покрывала и навис сверху, глядя в лучистые серо-голубые глаза. Благодаря близости, он ощутил дрожь тела под ним и чуть обеспокоенно спросил:
Замёрзла?
И продолжу, если ты не перестанешь тормозить, – зашипела дриада, стягивая с его головы корону и откладывая её куда-то в сторону. Точно так же она поступила со своей.
Склонившись, Трандуил завладел ртом жены. Она же обхватила его руками, а так же, как он ощутил чуть позже, левой ногой. Держась на весу за счёт левой руки, мужчина провёл ладонью по бедру, выбивая из дриады прерывистый вздох.
Избавив их обоих от одежды, лесной король неторопливо ласкал тело супруги, срывая с её губ стоны и поцелуи. Он любил её и не хотел причинять боли. Поэтому, войдя и ощутив преграду, он замер – Алалия напряглась в его руках. Осыпав поцелуями её лицо, он ласкал её руками и, когда она расслабилась, двинулся до конца.
Дриада распахнула глаза, в которых плескались удивление и восторг. Боль утихала, уступая место наслаждению. С её губ сорвалось имя любимого, а ноготки ощутимо вонзились в плечи. Когда Трандуил начал двигаться, с губ лесной девы сорвался гортанный стон.
Чем ритмичнее двигался супруг, тем ярче Лия ощущала накатывающую волну. Внизу живота что-то приятно пекло; образовывающийся водоворот затягивал её в самый эпицентр. В момент, когда жар достиг самой высшей точки, дриада простонала имя любимого и сжала его в себе. Трандуил, не в силах больше сдерживаться, излился в её трепетную глубину.
Ночь любви стала точкой отсчёта.
После венчания в лесу, все стали расходится вслед за королём и королевой этих владений. Ивви хмыкнула, чувствуя, как внутри сестры смешивается водоворот эмоций, и те самые бабочки готовы сутками напролёт трепетать внутри.
Дева скользнула взглядом по эльфам, что покидали поляну, и увидела, что Леголас болтает с заместителем зятька, решила незаметно уйти.
С самого Белого города она чувствовала взгляд голубых, словно льдинки, глаз на себе. После того, что он выкинул на поле битвы, заставив сердце не то что сделать кульбит, а провернуться, сделав сальто раз десять.
После того они не разговаривали, перебрасывались парой дежурных фраз, да и времени на это не оставалось. Дел после войны было не мало, ещё и коронация Странника. Она так и не закончила дела в лесу, а там было забот выше крыши – пара деревьев заболела, сорняки и трава там, где их не должно быть.