Минни

Она провела ладонью по трещине, невольно сравнивая свою жизнь с этим зеркалом — такая же тусклая и разбитая. Из глаз потекли слёзы. И сквозь полупрозрачную пелену Минни увидела, как трещина медленно зарастает. Проморгавшись, она с изумлением уставилась на собственное отражение — целое и невредимое. Девушка снова и снова проводила по гладкому стеклу, но больше чудес не случалось.

Однако это открытие окрылило её и сразу подняло настроение.

«Я — волшебница! Настоящая волшебница! Я могу колдовать даже без палочки!»

Целый день Минни экспериментировала с разными предметами: оторвала кусок простыни, скребла растрескавшуюся деревянную раму, но капризная магия пропала так же быстро, как и появилась. Несмотря на это, девушку грел сам факт волшебства и надежда, что когда-нибудь оно вернётся.

«Что если просто лучше питаться и набраться сил? Или… достать палочку?..»

Настроение поднялось ещё и от воспоминания о словах мистера Люциуса о том, что монстр-Лорд запретил трогать её. А это, если рассуждать здраво, значило, что в ближайшее время Круцио ей не грозит, и этим моментом глупо было бы не воспользоваться.

Кроме того, Минни решила, что стоит заручиться хоть чьей-нибудь поддержкой в этом ужасном доме, иначе до следующей попытки побега ей просто не дожить.

Поразмыслив, она пришла к выводу, что во всём поместье был только один человек, на помощь которого можно рассчитывать. Ведь не первый же раз мистер Люциус спас её от собственного сына. К тому же Минни всё ещё манил его кабинет с пустым портретом и газетными подшивками.

* * *

На третий день Юна вывела пленницу из чулана и велела следовать за ней. В голубой гостиной домовуха оставила девушку щуриться от непривычного после тьмы чулана света, бьющего в высокие окна, и исчезла. Минни почувствовала, как сердце начинает выстукивать бешеный ритм: перед ней в креслах сидели хозяева и пристально разглядывали; леди Нарцисса в строгом белом платье, как шахматная королева — с неодобрением, мастер Драко в костюме цвета индиго — с предвкушением, мистер Люциус, весь в чёрном… его лицо не отражало ни одной эмоции, и это напугало больше всего. Угрюмое молчание затягивалось, и девушка с трудом сдержала желание вытереть о платье вспотевшие ладони.

— Служанка, именуемая Минни, — холодным тоном начал мистер Люциус, — подло предала свою семью, совершив побег и мелкую кражу.

Минни сглотнула. Оттого, что о ней говорили в третьем лице, будто её здесь и вовсе нет, дополнительно создавалось унизительное ощущение собственной ничтожности.

«Кражу? Да чёрта с два они бы обеднели без тряпки, воды и куска пирога!»

И тут она разглядела на столике свиток и серебряный нож.

— Горничная Минни должна быть наказана в назидание другим слугам. И за чёрную неблагодарность и измену своим хозяевам приговаривается к принесению вассальной клятвы на крови.

— На крови… сэр? — переспросила девушка. — Но, может…

— Не смей перебивать, дрянь! — взвизгнула Нарцисса. — Ты переходишь всякие границы!

— Возьми нож и свиток, грязнокровка, — медленно произнёс мастер Драко. — Порань ладонь и зачитай клятву. Вслух.

Минни развернула желтоватый пергамент и нервно облизнула губы.

— Я, Минни Грейнджер, клянусь хранить верность семье Малфоев…

— Нет, так не пойдёт!

Мастер Драко поднялся и схватил её за руку. Взяв острый нож, он раскрыл ладонь девушки и глубоко полоснул по ней. Минни вскрикнула от боли, пытаясь вырваться, на глазах выступили слёзы. Алая дорожка сбегала на толстый ковёр, пропитывая его.

— Читай! — хладнокровно приказал Люциус.

Он кивнул Нарциссе, и та развернула пергамент перед горничной, брезгливо оттопырив мизинец.

Минни всхлипнула, готические буквы сквозь пелену слёз расплывались, теряя своё значение. Сдавленное запястье онемело. Не видя никакого иного выхода, она сбивчиво заговорила:

— Я… Минни Грейнджер… клянусь хранить верность семье Малфоев… не поднимать руки против моих хозяев… и никогда ничего не утаивать. Не выдавать их тайн… ох! Не злоу… не злоумышлять ни против них, ни против их крепостей… ни против их владений… и хранить… и хранить перед ними почтение…

Рану неприятно обожгло, словно её присыпали солью. Кровь, пролитая на ладонь и ковёр, густо задымилась, принимая клятву оммажа.

— Принимаю клятву, — сказал мастер Драко.

Он отпустил руку Минни и внезапно крепко поцеловал её в губы. Пока ошарашенная девушка приходила в себя, леди Нарцисса бросила пергамент на столик и повторила:

— Принимаю клятву.

Она взяла лицо Минни в ладони и также поцеловала её. Когда с кресла поднялся мистер Люциус, щёки горничной пылали от смущения.

— Принимаю клятву, — сказал он и приник к устам девушки.

Минни оперлась на столик, баюкая раненую руку и не в силах поверить в случившееся. Губы ещё горели от нежданных прикосновений, и осознание того, что сейчас произошло, накрыло с головой, возвращая с небес на землю. Девушка совсем растерялась: все планы новых побегов, все мечты о свободе рушились на глазах.

«Вечная кабала…»

— Кроме того, — прибавил вдруг мистер Люциус, — я накажу тебя лично. Чтобы ты знала, что ждёт тебя за любую провинность. Иди за мной!

Он пошёл вверх по лестнице, направляясь, очевидно, в свой кабинет, и Минни обречённо последовала за ним. Даже думать не хотелось о том, что ещё её ждёт.

— Отец, — вдруг вмешался мастер Драко и сжал её плечо, останавливая. — Не стоит беспокоиться. Я сам накажу её.

Люциус медленно обернулся и покачал головой.

— Это моя обязанность, Драко. Отпусти Минни!

— Отец, — парень вопросительно поднял бровь, — не ты ли говорил, что мне пора браться за ум и заниматься делами поместья? Вот я и пытаюсь следовать твоим советам. Мне так хочется испробовать новые заклинания… Не зря же ты посылал меня на обучение к Лорду?

— Конечно, нет. Но пока я — глава рода, я определяю, кто и как здесь будет наказан.

Мастер Драко опасно сощурился.

— Считаешь, у тебя достаточно власти для этого? Лорд одарил меня могуществом, и я не слабее тебя…

Минни зажмурилась. Хотелось бежать отсюда как можно дальше и не оглядываться. Рука молодого хозяина жгла кожу сквозь ткань платья.

— Драко, — вкрадчиво начал мистер Люциус, спускаясь обратно и покручивая трость, — ты сейчас, конечно, в фаворе у Лорда. Но что станет с твоей репутацией, если Лорд узнает, что грязнокровка сбежала именно по твоей вине?

Парень побледнел и сжал губы, глядя на отца.

— Ты этого не сделаешь. Неужели грязнокровка тебе дороже, чем я?

Мистер Люциус схватил трость, и голова серебряной змеи уперлась в подбородок сына. В льдистых глазах полыхало бешенство.

— Ты забываешься, Драко! Изволь следовать приказам старших, иначе наказывать придётся тебя!

— Люциус! Драко! — Нарцисса вскочила и встала между ними. — Перестаньте сейчас же! Это всего лишь прислуга! Кто мешает вам наказать её по очереди?

Минни закрыла глаза от ужаса, пытаясь не упасть в обморок. Хотя в этот момент это было бы наилучшим выходом.

— За мной, Минни, — процедил Малфой-старший, и девушка почувствовала, как неохотно разжимаются пальцы на её плече.

Гостиная осталась позади. Горничная шла за хозяином, низко опустив голову и считая ступеньки, покрытые изумрудным ковром. Мир рушился с каждым шагом. Не соврать, не постоять за себя… И когда за её спиной захлопнулась дубовая дверь, Минни вздрогнула, ощущая боль в ладони и тупую тоску в сердце.

Мистер Люциус задёрнул шторы и зажёг огонь в камине: в кабинете было прохладно. Он подошёл к горничной, что понуро стояла у порога, взял её за руку и направил палочку.

— Вулнера санентур!

Рана мгновенно затянулась, не оставив даже шрама. Минни смотрела в глаза хозяина, который так и держал её руку в своей. Девушка чувствовала, как изнутри снова поднимается гнев: излечить, чтобы затем снова наказать?!

— Зачем вы всё это делаете? Этот обряд, клятва… Я здесь чужая! Это не мой дом!.. Господи… Вы ведь обманываете меня… Если мои родители были вам так преданы, где их могила? У меня нет ни одной их колдографии!