Наследство Ньютона

– Ну, бывает, конечно. – Неуверенно ответил Андрей.

– Вот-вот, это хорошо, тогда Вы быстрее все поймете. Дело в том, что приметы есть не просто случайные совпадения. Нет. Скорее это проявления вероятностной природы той самой программы, заложенной нам…

Старик неожиданно замолчал. Было видно, что ему не хотелось заканчивать свою мысль.

– Думаю, сейчас это не столь важно, кем и почему в нас заложена определенная событийная программа. Важно другое, что приметы есть пусть совсем едва уловимые, но подтверждение, или проявление существования линии судьбы. Называйте это, как хотите. Только глухой и слепой не может понять, что все уже давно написано. – Старик произнес несколько возмущенно, как бы негодуя на недомыслие людей, и снова сделав паузу, тихо добавил. – Или запрограммировано. Вот, здесь и лежит ключ к разгадке тайны. А Вы мне говорите случайность!

Марлин замолчал. По всей вероятности, мысленно полемизируя, Конклифф внутренне продолжал начатый, неизвестно с кем и когда, давнишний свой спор. Какое-то время они вновь сидели молча.

– Какой тайны, Вы ее отгадали? – В конце концов, не удержавшись, тихо спросил Андрей.

– И да, и нет. – Спокойно ответил старик. – Я не Бог и не оракул, а лишь человек, заглянувший в тайну вещей, но только на столько, насколько было мне позволено.

Время шло и Корневу начинал надоедать весь этот спектакль. Он пришел сюда с вполне конкретной целью, а именно получить новое средство, или что-то подобное для повышения своих интеллектуальных возможностей. По крайней мере, именно это было обещано посредником, который нашел его через сеть Интернета. Поэтому, не оскорбляя своего собеседника, он попытался перевести встречу в деловое русло.

– Крайне интересно все, что вы говорите, но…

– Никаких, но! – Перебил Марлин едва начавшуюся фразу. – Вы слишком легко хотите получить то, о чем, если бы они знали, мечтали сотни миллионов людей. И потом, молодой человек, все, что я Вам сейчас излагаю, не экскурс в историю, или пустая болтовня старого маразматика. Нет, молодой человек! – Старик резко наклонился вперед и сказал слова, которые откровенно напрягли Андрея. – Нет и еще раз нет. Вы должны хорошо понять и разобраться во всем, это мой профессиональный долг перед Вами, так как назад обратной дороги для Вас уже не будет. Конечно, при соблюдении двух условиях. Во-первых, если Вы внесете необходимую по контракту сумму, и притом, сегодня же, в качестве залога, и второе, все должно остаться в тайне между Вами и мной. Или примите другое решение, и сейчас же уйдете, прекратив со мной всякие отношения. Воля Ваша, но знайте, больше такого шанса у Вас не будет.

Корнев удивленно смотрел на этого старикашку, который пытался, по-видимому, шантажировать. «Что он думает о себе? Что я и вправду, поверю в галиматью о программе, лежащей в основе жизни всякого человека. – В голове у Андрея крутились разные вопросы. – Конечно, судьба у человека, несомненно, есть, но только по прошествии времени, так сказать, по результату всей жизни. И потом, какие гарантии у него могут быть? Влиять на свою судьбу с помощью каких-то там пилюль, таблеток или еще чего другого? Полный вздор!»

Вместе с тем, в словах Марлина чувствовалась уверенность в своей правоте. Более того, он явно что-то знал, но пока не говорил.

Корнев действительно был в каком-то смысле в критической ситуации. Хорошее образование, связи и личный опыт, все это давало определенные надежды на будущее, и прочно держали его на плаву. Жизнь текла, как по хорошо укатанной колее, и будущее, казалось, как на ладони. Увольнение из журнала компании пусть и досадное, но вполне допустимое событие. Важнее было другое. В последнее время у него появилась некая психологическая усталость, внутреннее постоянно испытываемое чувство дискомфорта. Протест, внутри себя самого, против обыденности, главное, предсказуемости, наконец, жизни, в какой-то степени, вылился в конфликт с учредителями журнала. Что-то должно измениться в жизни, и момент для эксперимента был самым, что ни что ни есть подходящим. Кстати, деньги на предлагаемое средство у Корнева имелись. Старик продолжал в упор смотреть на Андрея. Ладно, решил Корнев, я имею право рискнуть.

Андрей был холост. Ни перед кем ни каких особых обязательств. В голове сразу же возникла мысль о Николь. «Ну, в конце концов, чем я рискую? Да это её впрямую никак не касается».

– Согласен. – Был его короткий ответ.

– Ну, и отлично. – Марлин удовлетворенно откинулся на спинку кресла. – Я так и думал, вернее, так и знал. Тогда, продолжим.

И он продолжил растолковывать свою теорию о тайнах жизни.

– Во всех случаях, надо помнить, все, что суждено, то сбудется. Не сбудется только то, что не имеет никакого отношения к заложенной в Вас программе Вашей судьбы. Но разгадать, предвидеть события не только возможно, но даже и нужно. В конце концов, люди не случайно ходят ко всяким чревовещателям, гадалкам, и другим колдунам, многие из которых отъявленные мошенники. Ваше ко мне недоверие вполне оправдано. Я вас не осуждаю, было бы странно, если бы Ваши чувства складывались иначе. Сейчас я добиваюсь от Вас вполне осознанного шага на реализацию контракта.

– Хорошо, хорошо, – Поспешил Андрей успокоить Марлина. – Я буду доверять Вам и выслушаю до конца.

– Замечательно. – Кивнул он седой головой и продолжил свои рассуждения, как ни в чем не бывало. – Вы, конечно, читали Библию и, наверняка, помните историю первого израильского царя Саула и пророчествующей гадалки, которая предсказала ему плачевное будущее. Кстати, именно это послужило одной из причин его недоверия к своему преемнику, будущему царю Давиду. Как известно, все произошло точно в соответствии с пророчеством. Думаю, в те достопамятные времена изменить что-либо в своей судьбе царь Саул не мог, несмотря на свое могущество. Или другой знаменитый пример с видением, посетившим византийского царя Константина в битве за владычество над Римом. Именно после видения, явившемуся к нему перед великой победой, Константин решает начертать символ христианской веры на флагах, тем самым, положив конец жертвоприношениям и поклонениям сонму различных сомнительных языческих божеств. И в том и другом случае, явно в определенной, понятной для наших героев форме поступала информация, раскрывающая их будущее. Могли ли они что-либо предотвратить или изменить? Уверен, что нет. Они были обречены, один на поражение, другой на успех. И знаете почему?

Андрей молча делал вид, что потягивает давно остывший кофе, хотя то, что осталось на дне чашки, называть кофе было уже нельзя. Это был крошечный осадок, на котором, ему так казалось, старик, при случае, не прочь бы и погадать.

– Не будем гадать. – У Марлина явно было приподнятое настроение, будто он уже ощущал хруст новеньких денежных купюр, которые лежали у Андрея в правом внутреннем кармане пиджака. – Все дело в том, что их интеллектуальный уровень не имел возможности что-либо изменить в программе, или линии, как хотите, своей жизни.

– А Вы можете? – Спросил Корнев, чтобы хоть как-то принять участие в разговоре. – «А почему нет?», – Подумал он. – «Он ведь сам требует полного прояснения вопроса».

– В Вашей нет, не могу. – Сказал старик и рассмеялся. – Вы можете тогда спросить, о чем здесь идет разговор? А вот о чем, молодой человек. Пройдя курс обработки, Вы сами получите возможность влиять на вероятность будущих событий Вашей жизни и именно благодаря новым своим интеллектуальным возможностям. – Он снова засмеялся своим тихим скрипучим смехом, от которого у Андрея на душе стало не по себе. – Да-да, и произойдет это, прежде всего из-за того, и потому, что в вашем головном мозге откроются запретные зоны, где на сегодняшний момент человеку не позволено самому вмешиваться в работу мозга, и тем самым изменить собственную программу жизни, или линию своей судьбы, как хотите.

Здесь Марлин Конклифф замолчал. В его глазах возник огонь доселе невиданной силы. Казалось, он сбросил с себя лет пятьдесят, или даже сто, столь энергичен был его вид.