Наследство Ньютона

– Будем знакомы. – Сказал Божидар и добавил. – Я по профессии – журналист.

– Значит, коллеги. – Сказал Корнев, и вновь улыбнувшись спросил. – Югослав?

– Теперь бывший. Впрочем, бывших не бывает. Скорее европеец. Судите сами, в роду у меня сербы, хорваты, и немного немецкой крови. Родился в Германии, учился в Англии, сейчас работаю на одно западное информационное агентство. По делам не редко бываю в России.

Его улыбка Андрею показалось знакомой. Впрочем, таких лиц на Балканах множество. Открытый взгляд больших карих глаз, смотревших, словно с сохранившихся фресок македонских или сербских церквей, слегка вьющиеся черные волосы. Они помолчали. Стюардесса принесла еду. Божидар из портфеля достал бутылку коньяка.

– За знакомство. – Предложил он. – У русских, ведь, так принято?

После первых двух наполненных до половины пластмассовых стаканчиков разговор потек как бы сам собой.

– Мы могли где-нибудь встречаться? – Спросил Андрей.

– Возможно. – Божидар также был не прочь поддержать беседу. – Теперь у вас есть, где развлечься.

Что он имел ввиду, спрашивать Корнев не стал.

– Вы к семье?

– Я не женат. Развелся лет семь назад.

– Но природа всегда дает еще один шанс. – Пошутил Андрей.

– Конечно. – Сказал сосед, подливая коньяк. – Но наша профессия предполагает риск. Близким трудно к этому привыкнуть. Я пишу о войне.

– Это опасно. – Согласился Андрей. – Но риск есть везде. Даже в полете на нашем лайнере.

– Что вы имеете в виду?

– Конкретно ничего. Но в целом в мире нарастает экстремизм, или терроризм. Называйте, как хотите.

– Да, сегодня это больная тема. – Его новый знакомый помолчал. – Экстремизм, как и терроризм не новая форма войны. Все войны, имеет свои причины и своих сторонников. Для кого-то это бизнес, притом крайне выгодный.

– Согласен. Мир болен давно и безнадежно. – Криво улыбнувшись, сказал Корнев. – Как лечить, никто не знает.

– Лекарства могут быть разные. – Спокойно произнес новый знакомый. – Одно из них, честные репортажи, чтобы заставить людей зачехлить оружие. Миру необходимо знать правду. Обладать правдой, значит быть свободным. – Божидар помолчал и с усмешкой добавил. – В стране рабов и смерть невольница.

Андрею захотелось сказать ему что-то хорошее, но в голову лезли лишь трафаретные фразы.

– Правда в прессе дорого стоит. – Серьезно произнес Корнев. – Должно быть, у Вас выработалось ощущение опасности?

– Ничего нет убедительнее, чем неочевидные предчувствия. – В свою очередь серьезно произнес югослав.

– Вы философ. – Пошутил Корнев.

– Когда вокруг стреляют, начинаешь иначе чувствовать и мыслить. – Сдержано ответил Божидар, и немного помолчав, добавил. – Привычка к опасности плохая штука, да и предчувствия нередко подводят. Всегда есть вероятность, что снайпер уже рассматривает тебя через оптический прицел своей винтовки.

Оставшееся время пути они еще немного поговорили о разном. Божидар рассказал Андрею о странной и извилистой судьбе его рода, вскользь коснулся не сложившихся брачных отношений. Корнев больше молчал, ощущая внутреннее одиночество соседа по полету. Допив коньяк, каждый погрузился в свои мысли. Встреча была случайной, но в Белградском аэропорту, обменявшись адресами, они попрощались тепло, как давние знакомые. И вот теперь Корнев ожидал новой встречи с Божидаром.

На аэродроме в зале ожидания среди встречающих его фигуру не заметить было невозможно. У Корнева мелькнула мысль: «Всем хорош! Неужели до сих пор один?» Еще из далека увидев улыбку Божидара, у Андрея возникло ощущение, что они только вчера расстались. Светило солнце, теплый ветер приветливо дул в лицо.

– Здравствуй, Андрей. – В голосе Божидара слышалась искренняя радостная интонация. – Наши дороги все еще могут пересекаться. Я уже думал, что в России совсем забыли о балканских братьях.

В его словах почувствовалась укоризна. Выглядел он усталым, что стало особенно заметным, когда он снял солнцезащитные очки. В глазах отражались полярные чувства, и радость от встречи, и какая-то печаль, о причинах которой Андрею, возможно, предстояло еще узнать.

– Что нового в Москве? Как выглядит первопрестольная? Как поживают наши общие друзья? У вас большие перемены.

Вопросы сыпались, словно из мешка грецкие орехи. Андрей отвечал неспешно, но в голове крутились совсем другие мысли.

– Знаешь, Божидар, ты прав. – Корневу не хотелось говорить, о чем постоянно писали в газетах, показывали по TV. Его интересовала информация об этнических столкновениях бывших югославских республик. Славянские народы бывшей Югославии безжалостно уничтожали друг друга. Кто прав, кто виноват, в этом не просто было разобраться. Стараясь несколько изменить тему разговора Андрей сказал. – В России многое изменилось. Но люди продолжают жить обычными интересами. Наверное, на Балканах интересного не меньше?

– Согласен. – Неожиданно резко произнёс Божидар. – У всех свои интересы. Никто не хочет посмотреть на суть событий, понять причинно-следственную связь происходящего.

Последняя фраза показалась Андрею знакомой, словно Марлин похихикивая, выглядывает из-за его спины. Они сели в машину.

– Оставь причинно-следственные связи. – С улыбкой сказал Корнев, когда они выезжали на шоссе, ведущее в город. – Лучше скажи, что происходит у вас?

– Большая война висит на кончике пера. – Спокойно произнёс Божидар и добавил. – Со дня на день ждем бомбардировок.

За окном проплывали предместья Белграда. Осень на Балканах щедро разбросала всевозможные краски, украшая напоследок и без того полные очарования ландшафты древней славянской земли. С деревьев медленно, словно кружась в ритуальном танце, опадали листья, как будто природа, прощаясь, заботливо укрывает землю разноцветным ковром, чтобы потом возродить снова.

– Где война, там деньги. – Неожиданно произносит Божидар. – Притом большие. У тебя здесь тоже дела?

Последняя фраза «о делах» резанула Андрею слух.

– Конечно, у всех свои дела. – Немного оправдываясь, ответил он.

– Прости. – Сказал Божидар. – Я ничего не имел ввиду, и безмерно рад твоему приезду. Люди живут собственными интересами, не замечая ничего вокруг. Это нормально. А мы, журналисты, вместо правды, кормим мир жвачкой. Страх и насилие – вот, самый ходовой товар. Насилие заполнило даже детские комиксы. – И он с грустью добавил. – Проповедь добра звучит слишком тихо. Ящик Пандоры давно открыт и силы зла ищут войну. Сейчас удобный случай.

– Кто ищет войну? – Переспросил Корнев.

– Тот, кому она выгодна.

«Он прав». – Подумал Андрей. Но дальше говорить об этом не хотелось.

– Как ты? – Спросил Корнев, пытаясь переменить тему разговора. – Не женился?

– Нет. А ты?

– Пока нет, но близок к изменению статуса. – Вполне серьезно произнес Андрей.

– Поздравляю. А у меня без перемен. – Сказал Божидар. – Пока один. Любящая женщина никогда не хочет делить мужчину с остальным миром. Когда встречу ту, которая будет мириться с бесконечными поездками в конфликтные районы мира, тогда и женюсь.

Божидар замолчал. Ладно скроенный во всех отношениях, он несомненно нравился женщинам, но осекшись однажды, стал недоверчив и относился к противоположному полу настороженно. После развода с женой долго не вступал ни с кем в серьезную связь. Дочь жила самостоятельно и не нуждалась в его опеке. Они редко виделись.

– Если ты не нашел здесь никого, то я очень этому удивлен. – Сказал Корнев, пытаясь настроить беседу на шутливую волну. – Девушки здесь одна краше другой.

Божидар не ответил. Было понятно, что ему не хотелось продолжать эту тему. Оставшуюся часть дороги до города они ехали молча, любуясь пейзажами. Красивые, уютные улицы несли черты мирного времени. Разместившись в гостинице, оба пошли вместе отобедать. За едой Корнев опять попытался его разговорить. Из обрывочных фраз Андрей понял, Божидар работает над материалами, связанными с этническими конфликтами.