Укрощение строптивой.

Часть 2. Обретение. Глава 4.

Ночевал в мастерской. Диван тут хороший, спать можно. По идее, даже жить можно. У меня тут и душ имеется, и туалет, и электроплита. Чего ещё надо?! Можно даже ляльку привести на ночь. На следующий день пацаны так и не появились. Похоже, четвёртый день загула. Весело. Я открыл мастерскую. Но никто не приезжал. Всё верно, Иван с Валерой предупредили всех, что пять дней работать не будут. Засранцы. Но ближе к обеду Валера мне отзвонился. Поинтересовался, где я и когда к ним присоединюсь, а то Валя скучает. Послал его в задницу вместе с Валей. Ближе к вечеру всё же один клиент нарисовался. На старенькой пятнадцатилетней «BMW». Хотел полный тюнинг. Поговорили с ним. Узнал, что он хочет. Посчитал и выставил счёт. Парнишка приуныл. Таких денег у него явно не водилось. Тогда сократили объём работ. Свои хотелки ему пришлось урезать. А вот на это денег у него уже хватало. Машину он загнал, обговорили сроки. Потом сидел работал. Сначала сделал компьютерную модель будущей прокачанной тачки. Скинул ему на ящик. Получил восторженный отзыв и обещание бабки привезти завтра же. Отлично. Некоторых частей у меня не было в наличии, поэтому связался с поставщиками и сделал заказ. А пока стал разбирать этот немецкий хлам. Провозился допоздна. Хотел принять душ и лечь спать, но позвонила мама. Попросила прийти.

— Стёпа, ты где вообще ночуешь? У Кристины?

— Нет. В мастерской.

— У тебя дома нет?

— Мне дома мозг выносят. Поэтому я берегу свои и твои нервы, мама.

— А что у Кристины?

— А что у неё?

— Ты так к ней и не ездил?

— Нет. Она меня выставила, послав на три весёлых буквы. В буквальном смысле этого слова.

— И что?

— Ничего.

— Ты вообще собираешься к ней ехать?

— Пусть остынет. Дня через два навещу.

— Так нельзя, Стёпа. Ты сделал девочке больно, понимаешь? А потом ушел, фактически бросив её.

— Понимаю, но выслушивать постоянные оскорбления не намерен. Я не отказываюсь от неё, мама. Но извини, заниматься с ней сексом, даже не знаю, что и сказать.

— Значит воздержись. До тех пор, пока ей будет можно.

— Ты серьёзно, мама? Я что монах?

— Степан! Ты пойми, ей нужно сейчас больше положительных эмоций. А тут такой стресс.

— Какой стресс, мама?! Я же тебе говорю, наш брак фикция. Только на бумаге.

— Если бы ты был ей безразличен и Ваш брак для неё был бы на самом деле фикцией, она бы так не отреагировала. Она возможно только сейчас начинает понимать, кем ты для неё являешься.

— И кем?

— Ты что совсем? Ты для неё возможно самый родной и близкий человек. Родня то у неё есть, да только чужая она им. Она же потянулась к тебе. Ты же сам рассказывал. — Я молчал. Дерьмовая ситуация. — Тебе нужно к ней съездить, Стёпа. Попроси прощения. Она простит. Не оставляй её одну.

— Я съезжу. Обещаю. Я и хотел вернуться, через пару дней. Пусть остынет. Сейчас с ней разговаривать невозможно.

— Смотри, Стёпа, как бы поздно не было.

Ночевал на этот раз дома. С утра был уже в мастерской. К обеду подвалил Валерка. Был с бодуна. Достал из холодильника купленное мною пиво. Сидел сосал из банки и морщился.

— Что морщишься? И где второй агапит?

— Голова болит. Второй агапит с молодой женой хоровод водит.

— Они что, за четыре года пока трахаются, всё в хороводы не на водились?

— А я знаю? Вчера Ваня толкнул мысль слетать с молодой женой куда-нибудь на тёплое море. Молодая агапитиха его поддержала. Вся тусовка выразила восторг и предложила за это выпить.

— Понятно. А ты чего припёрся?

— А я уже задрался бухать. У меня скоро печень вылетит. Ты молоток, вовремя слинял. Кстати, а что Валя такая расстроенная была? Она потом не дождавшись тебя тоже свалила. Короче, ты ей понравился, зуб даю.

— Зубы побереги.

— Да не, Стёпа, отвечаю. Девка писать от тебя начинает.

— Завязывай. Пусть памперс купит. Если задрался бухать, тогда давай впрягайся. Видишь заказ стоит? Пока вы бандерлоги банановую водку жрали я заказ принял.

— А что, там банановая водка была? Я не видел.

— Это я так, обезьяны же бананы едят?

— Ну, вроде да.

— Значит и водку только банановую пьют. — Смотрел на Валерку. Тот сидел с банкой пиво и удивлённо смотрел на меня. Я захохотал. До него дошло. Он тоже заржал.

— То есть, мы стадо павианов?

— Конечно. Как нажрётесь — реальные бандерлоги. Всё вокруг замусорить, заблевать и обоссать. Никакой культуры пития.

— Ну можно подумать, сам-то высококультурный бандерлог.

— Ясен перец. Я всё таки с университетским образованием, в отличие от некоторых с тремя классами церковно-приходского образования.

— Это у кого церковно-приходское образование? У меня техникум, между прочим!

— Засчитано. У женатого агапита неоконченное высшее. Значит мы образованное стадо павианов. Что сидишь? Кого ждешь? Соскочил, спецовку надел и работать. Солнце ещё высоко, плантация большая и белый хозяин недоволен.

Валера смял пустую банку и запихал её в пакет для мусора. Переодевшись, включился в работу. Через полчаса спросил у меня:

— Стёп, а ты почему здесь?

— А где мне быть?

— Как где? У Кристины.

— Кристина меня спалила и теперь я бомж, живу тут в мастерской.

— Не понял? На чём спалила?

— То, что я Валентину поимел.

— И?

— Что и? Закатила истерику, семейный скандал с битьём посуды и выставлением кобеля блудливого из дома с чемоданом мятых рубашек, трусов и грязных носков. Гейм овер.

— Жёстко! Что делать будешь?

— Подожду немного. Остынет, тогда вернусь.

— Примет?

— Дело не в том, что примет. Мне это по барабану. Главное, чтобы согласилась и дальше проходить курс лечения. А то чисто из бабского упрямства начнёт косорезить. И весь этот год коту под хвост.

— Понятно.

Ещё через день позвонил тесть. Ванька как раз появился на работе с бланшем под глазом. Весело свадьба прошла. Похоже рейс на острова в теплом океане откладывался. Оказалось, что Наталья забрала все деньги и дальше поить, и кормить ораву отказалась, послав всех лесом. Молодец девчонка!

— Да, Александр Осипович?

— Здравствуй, Степан.

— Здравствуйте.

— Что у вас с Кристиной произошло?

А что у нас произошло? Муж трахнул на стороне левую мадам, больная жена узнала и закатила истерику. Скрывать от него не имело смысла. Я всё ему рассказал. Он некоторое время молчал. Потом продолжил разговор:

— Что же ты так? Аккуратней надо было быть.

— Александр Осипович, а я что знал, что она так среагирует? Мы же с ней фактически полтора года и не жили. Этот год живём в одном доме, но по сути, не как муж и жена. Я не в плане интима, а вообще. Ну Вы и сами понимаете.

— Понимаю. Даже не осуждаю тебя. Но вот она как раз стала воспринимать тебя как мужа.