У костра

27 августа. Вчера мы встретились. Я жутко нервничал, но отступать был не намерен ни в коем случае. Она расположилась за тем же самым дальним столиком – как всегда прекрасная, пускай и прячущаяся за капюшоном. С чего же стоило начать разговор? О чем вообще можно беседовать с незнакомым человеком? К счастью, сердце незамедлительно подсказало решение. «Вам нравится моя музыка?» – спросил я. «Очень, – ответила Она. – Особенно та, которая более грустная». «Занятно, – отметил я, – другим слушателям, напротив, подавай песенки повеселее». «Веселые тоже хороши, но грустные звучат искреннее. В них чувствуется неподдельное личное переживание, настоящие эмоции. А вы сами сочиняете тексты?» «Да. Веселые я придумываю, когда пребываю в хорошем настроении. Правда, такое нечасто происходит. Вероятно, поэтому их в моем репертуаре сравнительно мало. Зато грустных – целый ворох! Увы, они пользуются куда как меньшей популярностью у широкой публики». «Странно. По-моему, ваши грустные песни восхитительны». «Вы излишне добры», – смущенно промямлил я, будучи, однако, не в силах оторвать взор от ее пленительных глаз. Постепенно мы разговорились. Девушка вкратце поведала о себе. Она живет и работает служанкой в доме одного из богатейших людей Города. Иногда днем или ближе к вечеру у Нее выдается свободное время, и Она тайком выбирается на улицу погулять. Однообразные домашние хлопоты надоедают, и хочется новых впечатлений, а их в нашем Городе можно приобрести навалом, лишь бы тебя в процессе приобщения к уличной культуре не обманули, не ограбили, не убили или не посягнули на твою девичью честь. И все же, соблюдая известную осторожность – например, утаивая милое личико под непримечательной накидкой, сторонясь наперсточников и не выставляя напоказ кошелек, – вполне реально получить искомый опыт, попутно избежав крупных неприятностей. Тем не менее надолго отлучаться из господского дома Ей нельзя, поскольку утром надо рано вставать, дабы совершить все необходимые приготовления до пробуждения хозяина и его супруги. То есть в придачу к неземной красоте Она еще отличается крайне ответственным отношением к возложенным на Нее обязанностям. Точно ангел! Вне всяких сомнений! Не уверен, сколько по времени мы продолжали беседовать. Вроде бы и достаточно, судя по тому, как оплавились свечи, а вроде и нет, ибо мне определенно не хватило. Так или иначе, настал тягостный момент расставания. Я проводил Ее до богатого господского дома – огромного обнесенного высоким каменным заграждением и обвитого плющом особняка почти на самой окраине Города. Признаться, не часто доводится прохаживаться по столь роскошным районам. Здесь даже пахнет преимущественно цветами, а не лошадиным навозом. Путь от трактира мы проделали неблизкий. Удивляюсь смелости девушки, привыкшей преодолевать подобное расстояние в одиночку после заката. Мало того, что легко нарваться на какую-нибудь местную шпану или просто пьяных мужиков, охочих до приключений, так вдобавок к ним, коли верить слухам, в окрестностях якобы завелись отъявленные разбойники, беспощадно нападающие на въезжающих в Город людей, а потом, переодевшись, скрывающиеся за его же стенами. А значит, каждый встречный на поверку способен оказаться страшным бандитом. Жуть! Без охраны действительно лучше на улицу носа не высовывать. Хвала небесам, мы с девушкой благополучно добрались до места и остановились у запертой дубовой дверцы, еле приметной на фоне массивной ограды. «Это проход для прислуги, – пояснила Она. – Им я и пользуюсь, когда отправляюсь погулять, благо у меня есть ключи». «Воспользуетесь ли вы им завтра?» – с робкой надеждой в голосе спросил я. «Вечером вряд ли, – молвила Она, а прочитав целиком отразившуюся на моем лице эпическую поэму под названием «Отчаяние», не замедлила добавить: – Зато днем мне, наверно, удастся улизнуть». В итоге мы с Ней условились встретиться на Центральной площади. И сейчас, судорожно выводя на бумаге эти строки, я предвкушаю скорое свидание.

Позже. Только-только возвратился домой и тут же схватился за перо. Меня переполняют впечатления, и мне чудится, будто я лопну изнутри, ежели не поделюсь ими хотя бы здесь. Мы с Ней гуляли по Городу. В кои-то веки погода выдалась теплая и приветливая. Удивительно, но знакомые мне с детства грязные невзрачные улочки способны радовать взор! Достаточно было солнцу приласкать их яркими лучами, и они, перестав свирепо щетиниться, принялись одаривать прохожих приятными глазу цветастыми картинами. Или все-таки дело не в погоде? Солнечный свет, разумеется, улучшает настроение – спору нет. Однако сравнится ли он с сиянием улыбки милейшего из земных созданий? При взгляде на Ее лицо кажется, словно бы оно специально создано для счастья, а мой священный долг – мое главное и единственное предназначение в нашем мире, в принципе придающее жизни по меньшей мере крупицу смысла, – заключается в том, чтобы непрестанно дарить Ей это счастье. Звучит безумно, да! Ведь, по-хорошему, мы едва знакомы, и при этом мне все равно! Знаем мы друг друга один день или десять лет – плевать! Я готов пожертвовать чем угодно ради Ее улыбки. А Ее смех! В отличие от слез, кои в силах породить трогательная мелодия, заслужить его непросто, ибо девушка Она благовоспитанная и отпускать скабрезные шуточки рядом с Ней даже в голову не придет ни одному достойному мужчине. Остается уповать на красноречие, а им, хвала Творцу, я не обделен. И надо же какое совпадение: заместо привычной ерунды о мраке и безысходности в голову лезут сплошь веселые мысли! Поразительно! И вот желаемый результат достигнут. Я жадно впитываю Ее смех, и он теплом растекается по моему телу. Клянусь небесами, даже музыка не в состоянии пробудить столь сильных переживаний! Ох, я уже практически богохульствую. Ну и пусть! Раз уж душе угодно петь, то незачем ей в том чинить препятствия! И только неизбежный момент расставания вызвал сиюминутный прилив глубочайшего огорчения, впрочем, подслащенного обещанием увидеться завтра. Завтра! Завтра! Завтра! Не уверен, дотерплю ли. Завтра – это же неимоверно далекое будущее! А сутки – целая вечность. Надо держаться, надо держаться.

28 августа. Я вне себя от счастья! Спокойным шагом передвигаюсь, лишь идя рядом с Ней, а когда мы разлучаемся, даю волю эмоциям и пускаюсь в пляс прямо на улице, ничуть не стесняясь недоуменных взглядов прохожих, а потом в припрыжку бегу домой, точно мальчишка. Ха! Да я и есть мальчишка! Окрыленный юнец, не ведающий ни забот, ни печали, ни усталости! Даже не знал, что во мне столько сил. Им точно требуется выход и немедленно. А возьму-ка я лютню и стану играть, покуда соседи не начнут в негодовании барабанить в дверь!

29 августа. Сегодня в Город приехали бродячие циркачи. Мы посетили представление, и Она пришла в восторг, заразив весельем и меня. Обычно, наблюдая за подобными выступлениями в одиночестве, я не испытывал и тысячной доли тех же положительных эмоций. Наверно, любая радость, коли ее есть с кем разделить, дарит схожие впечатления. Ого! Это что же получается? То есть при разделении радость не уменьшается, а, наоборот, приумножается? Ничего себе! Как тебе такая математика, друг мой Алхимик? Потрясающе! И почему я раньше не замечал? Ясно почему. Ибо Ее раньше не было.

30 августа. Вечером я вновь играю в трактире. Она тоже там будет. Отныне мне безразлично, сколько явится народу. Пять человек, десять, сорок или сотня – все равно. Значение имеет лишь Она. Во имя Нее я намерен превзойти себя. Никогда прежде не играл для кого-то конкретного. Да и музыкой до сих пор занимался исключительно ради музыки. Какая разительная перемена и менее чем за неделю! Удивительно, просто удивительно!

31 августа. Вчера, после того как я в очередной раз проводил Ее до дома, Она сказала на прощание: «Сегодня я услышала самую прекрасную музыку в своей жизни. Спасибо». И поцеловала меня в щеку. Я буквально оцепенел. Обжигающее пламя, возникшее на месте прикосновения Ее нежных губ, проникло глубоко под покрывшуюся мурашками кожу, а добравшись до сердца, разожгло настоящий пожар, не унимающийся и сейчас. Она меня поцеловала! Пускай и предельно невинным образом, но поцеловала! Неужели?.. Нет, боюсь спугнуть удачу. То, что чувствую я, необязательно чувствует и Она. А что чувствую я? Можно ли об этом написать, или еще рано? Стоит ли скрывать правду от самого себя? Экая глупость! Ведь я и так все отлично понимаю. Однако проза не годится, дабы выразить свои эмоции правильно и в полной мере. Посему музыка и поэзия мне в помощь! Давно я не занимался стихосложением, зато теперь нужные слова и рифмы всплывают в голове одни за другими – успевай их ухватить! Оп! Поймал: Существует особое слово // Оно начинается с «л» // К нему обращаюсь я снова и снова, // Когда думаю о тебе. // Сим словом дано описать // Симфонию собственных чувств, // Ибо в нем сплетены и забота, и страсть, // И тепло, и радость, и грусть. // Пускай даже слово известно давно, // И бросаются им без разбора, // Но подходит мне лично одно лишь оно – // Признаюсь сам себе без зазора. // А если закралась ошибка, // И стоит поддаться сомнению? // Вдруг перепутал с возвышенным // Я простое земное влечение? // Но тут вспоминаю небесные очи, // Улыбку, и смех твой счастливый. // И потому возьмусь сказать точно: // Я люблю тебя, моя милая.