(Не) бывший папа

— Внимательная?

Он качает головой и хмурится.

— Боевая?

— Да, точно. Меня мальчик один хотел обидеть, а она защитила.

— Ух какая, — смеюсь. — Подходящая невеста.

Руслан серьезно кивает и берет еще кусочек мороженого в рот.

— А давай ее к себе заберем?

— Кого? Куда? — Я опешиваю.

— Иру. К нам домой. Раз она моя невеста, пусть с нами живет. Мы будем играть. А потом поженимся.

У меня глаза ползут на лоб. Вот это да. Прошаренное поколение. Мы точно такими не были. Дергали девочек за косички, подкладывали кнопки. А эти… сразу вместе жить. Да уж…

— Не, Рус, давай не будем ее забирать.

— Почему? — Сын смотрит на меня обиженно, хмуря брови.

— Ну ее мама будет по ней скучать.

— А мы и маму заберем.

Ну да, только мамы какой-то там Иры нам и не хватает.

— Ну тогда наша мама будет злиться. Давай так: вы будете видеться в садике, играть, а когда вырастите — поженитесь. Ну если захотите, конечно, — уже прошептал. — И тогда ни ее мама скучать не будет, ни наша злиться.

Сын раздумывает, а потом кивает.

— Ладно, уговорил.

Ишь ты! Уговорил я его. Просто невероятно.

Глава 3

Людмила

— Привет, сестренка, — говорит Егор, отлепляясь от косяка.

— Я же говорила тебе больше никогда не приходить, — отвечаю холодно и прикрываю дверь в квартиру, где сейчас Иришка. Незачем ей слышать наш разговор.

— Ну Люд, ну брось, — пытается он меня обнять, но я отталкиваю его руки, — я же твой брат. У нас же нет никого друг у друга, кроме нас.

— Ошибаешься. У меня есть дочь. А в том, что ты один-одинешенек, я не виновата.

— Ой, да перестань. — Он с силой отодвигает меня от двери, хотя я всячески препятствую, входит внутрь и скидывает обувь и одежду. — Пожрать есть?

— Нет. Ты вчера забрал деньги, на которые я могла бы купить еды. Так что… — разводу руками.

— Не поверю, что у тебя никаких запасов нет. А как же Ирка? — кивает в сторону комнаты.

Я сжимаю губы, пока Егор открывает холодильник и начинает в нем шарить.

— Уходи, — цежу сквозь зубы. — Иначе…

— Иначе что? — Он поднимает бровь.

Выуживаю из кармана телефон, набираю короткий номер и на вопрос оператора отвечаю:

— Вызовите наряд полиции, ко мне в квартиру вломились и напали, а у меня тут маленький ребенок, — тараторю, быстро называя адрес, прежде чем Егор выбивает гаджет у меня из рук.

— Ты с ума сошла? — шипит он, крепко сжимая мои запястья. А я радуюсь тому, что останутся следы — будет что предъявить, чтобы задержать его хоть ненадолго.

— Нет. С ума я сошла, когда бросила все и вернулась тебя спасать. Старшего брата, который вообще-то должен меня защищать, а не наоборот. С ума сошла, когда вписалась в выплату твоего долга. С ума сошла, когда продала квартиру родителей, оставленную в наследство мне, чтобы дать тебе денег. А сейчас я уже в своем уме.

Удивительно, но Егор выслушивает всю мою тираду, даже не пытаясь заткнуть мне рот, только кривится и сводит брови. Но теперь мне уже нечего терять. Хватит.

— Я больше не хочу быть дурой, которая тянет на себе великовозрастного ребенка. Пора тебе вырасти и начать заботиться о себе самостоятельно.

Пытаюсь вырваться, но лишь добавляю себе проблем. Егор хватает меня за волосы и крепко прижимает к стене.

— Если ты думаешь, что такая умная, спешу тебя разочаровать. Ты посадишь меня, но те, кому я должен, придут к тебе. за тобой. И за твоей дочерью. И не надейся, что сможешь их разжалобить.

— Мамочка? — раздается голос Иришки совсем рядом, и я скашиваю глаза. — Дядя Егор?

— Все хорошо, милая, иди в свою комнату. Пожалуйста, — умоляю не только словами, но и всем своим видом, надеясь, что она послушается. К счастью, дочь убегает и закрывает дверь, я слышу, как щелкает замок. Умница.

— Ты можешь угрожать мне сколько угодно. Но свои проблемы отныне будешь решать сам.

Слышу на лестнице тяжелые шаги и молюсь, чтобы это была полиция.

— Помогите! — кричу, и дверь распахивается.

К моему счастью, егор еще не успел меня отпустить, и полицейские видят картину маслом. Им даже объяснять ничего не надо. Они тут же скручивают Егора, буквально кидая его лицом в пол, надевают наручники и уводят. Он кричит мне:

— Ты нажила себе большие проблемы, сестренка.

— Посмотрим, — бурчу и хочу захлопнуть дверь, но меня останавливает еще один полицейский.

— Нам надо записать ваши показания.

— Да, конечно, — устало выдыхаю и предлагаю пройти на кухню.

Пока рассказываю, ставлю чайник, делаю пару бутербродов и чай, от которых полицейский с улыбкой отказывается, зову Иришку, и она, вылетев из комнаты, буквально впечатывается в меня, обнимая.

— Мамочка, что случилось?

— Ничего, все хорошо, — присаживаюсь перед ней на корточки. — Иди мой руки. Ужинать пора.

Она кивает и убегает в ванную. Полицейский все записывает, фотографирует синяки на запястьях, царапину на щеке, просит подписать протокол и уходит. Я наконец опускаюсь на стул и выдыхаю. Придется менять жилье. А так не хочется. Эта квартира, хоть и съемная, стала нам домом. И цена приемлемая, где я еще такую найду. Но Егор меня в покое не оставит, это я знаю точно. Да и те, кому он должен денег, тоже. И как мне из всего этого выкрутиться? Надо срочно достать деньги, закрыть долг и уехать как можно дальше.

В голове внезапно всплывают картинки сегодняшнего дня. Дениска… Увидеть его было шоком. Я никогда не верила в судьбу, но именно сейчас терзают сомнения, что это не сказки. ведь так не бывает. Воспоминания о том, как мы были счастливы, разъедают душу. Ведь это все неправда. Раз у него сын ровесник Ирки, значит, у него был кто-то на стороне. Так что хватит. Я больше не хочу думать ни о ком, кроме дочери. У меня больше никого нет. Только мы вдвоем. И мы справимся. Обязательно! И хватит бежать. надоело.

— Мамочка, все ушли?

Иришка бочком входит на кухню, оглядывается и улыбается.

— Садись есть.

Подвигаю ей тарелку с бутербродами, чай, достаю из сумки печенье, которое купили по дороге. Конечно, это вредная для ребенка еда, но сейчас у меня нет ни сил, ни желания что-то готовить. Но Иришка не возмущается. Она весело дрыгает ногами, откусывая от бутера, запивает чаем и вроде бы всем довольна. Вот и славно.

— Мамуля, а ты не будешь кушать?

— Нет, малыш, не хочется.

— Это все дядя Егор, да?

— Ты у меня такая умница, знаешь? — обнимаю ее и целую в макушку.

— Конечно, я умная, — важно кивает дочь, засовывая себе кусок печенья в рот. — Я же вся в тебя.

— Если бы я была умной, мы бы с тобой не оказались тут, — шепчу себе под нос, но дочь все равно слышит, как минимум часть.

— Ну тогда я в папу, — заявляет, а моя челюсть падает до пола. И снова мысли о Денисе врываются в сознание, буквально скручивая от боли, разочарования и обиды.

— Конечно, милая. А теперь иди в свою комнату. Разрешаю немного посмотреть мультики.

— Ур-р-ра! — радуется она и бежит к себе.

А я пытаюсь справиться с непрошеными слезами, которые сами по себе текут по щекам. Ах, Деня-Деня, что же ты наделал…

Денис

Дома Рус взахлеб рассказывает о новой подружке, а я лишь усмехаюсь. Обычно он менее эмоционален и хуже сходится с людьми. А эта девчонка его сразу зацепила. Как меня когда-то Мила. Пока Руслан с Оксаной болтают, я погружаюсь в воспоминания. Первая встреча с Милой — ей двадцать, хотя на вид не больше пятнадцати, худенькая, стройненькая, как стебелек, с толстой тугой косой на одно плечо, которая достает до пояса, и густой румянец на щеках, когда нас представляют. Мы на вечеринке, но весь вечер проводим вместе, болтая и смеясь. А потом она исчезает, словно и не было никогда.

Вторая встреча — внезапная, как лавина. Мы буквально сталкиваемся в супермаркете почти через год. И на этот раз я ее не отпускаю. Она рассказывает о своих проблемах дома, и я предлагаю переехать ко мне. Удивительно, но она соглашается. И потом целый год безграничного счастья. Пока однажды…