Соль и сирень

- Забывать? - замерла я посредине комнаты с парой закрытых черных туфелек на каблуках.

- Ага, мне студент с факультета некромантии рассказывал, как несколькими годами ранее отправились они с Итаном в лес с ночевкой. Спать улеглись на деревьях и один из парней так крепко заснул, что проспал побудку и не услышал, как вся группа снялась со стоянки и ушла. В общем, нашли этого студента только спустя одиннадцать лун. Он пытался сварить суп из пчёл, при этом разговаривая с бревном. Поговаривают, так до сих пор с этим бревном и гуляет, все никак расстаться не может.

Я гулко сглотнула, представив себе эту картину.

- Да расслабься ты! - швырнула в меня подушкой Мика, но не попала. Я успела увернуться. - Первогодок никто в походы не берет. Мы же еще зеленее весенней травы, связываться с нами - себе дороже. И за фехтование не переживай, там все будут такие, как ты. В смысле, те, кто не знает с какой стороны к шпаге подойти.

- А ты знаешь?

- Конечно, - гордо приосанилась девчонка. – Забыла? Мой папа – оружейник, я не только шпагу, а даже боевой топор в руке держала…

Договорить ей не дала громко распахнувшаяся дверь, после чего в комнату влетела девчонка - маленькая, меньше меня ростом, пухленькая, но эта была не та пухлость, которая подчеркивала все женские выпуклости и впуклости, а та, которая делала фигуру похожей на колобок. На голове у колобка имелась копна курчавых волос, торчащих во все стороны так, словно девчонка спала в трансформаторной будке.

- Микаэлла! - заорала она с порога, а потом увидела меня и тут же умолкла, прикрывая рот рукой. - Ой, прости, я не знала, что ты не одна.

- Привет, Рояна, - кивнула Мика и представила меня: — Это Мирослава, моя соседка. Она новенькая, только сегодня прибыла.

- Знаю, - выдала с понимающей усмешкой толстушка, окидывая меня оценивающим взглядом. - О тебе вся школа гудит.

Я сложила руки на груди.

- С чего бы это?

- Ну, - Рояна небрежно пожала плечами, в пару шагов пересекла комнату и прыгнула на кровать Мики. - Не так много шельм удостаивают чести обучаться в нашей Академии. На самом деле, ты – первая за долгое время, принятая в школу на особых условиях. Всем интересно, кто ты такая и что в тебе такого особенного?

- Отстань от неё, - одернула толстушку Мика, бросив на меня сочувствующий взгляд. - Ей и так нелегко, а тут еще ты со своими расспросами.

- А что я? - невинно взмахнула ресницами девица. - Просто интересно знать, кто с нами будет жить и учиться ближайшие несколько лет. Если, конечно, она не вылетит раньше.

Прозвучало одновременно злорадно и угрожающе. И в то же время... восхитительно обнадеживающе!

- А отсюда можно вылететь? - тут же спросила я.

- Конечно, - снисходительно хмыкнула Рояна. - Если завалишь на годовых экзаменах хотя бы один предмет, то будет рассматриваться вопрос о твоем отчислении. На сдачу одной дисциплины даётся три попытки, не справляешься - на выход.

- И что дальше? - я села на кровать и с надеждой уставилась на Мику, которая, кажется, поняла направление моих мыслей.

- Ничего, - ответила соседка. - Тебе очищают память и отправляют домой.

- В смысле, очищают память? - подскочила я, не ожидая услышать подобного.

- Очень просто, - встряла Рояна. - Накладывают специальное заклинание, и ты забываешь последние два-три года своей жизни. Процедура малоприятная, к тому же, заклинание не всегда стабильно. Бывали случаи, когда подвергнувшиеся ему начинали страдать прогрессирующими провалами в памяти, а вскоре вообще забывали даже собственное имя. Но... такова плата за ошибки. Не можешь учиться - проваливай. Но, так как здесь дают особенные знания и навыки, преподаватели не могут отпустить в мир студента, не закончившего обучение. Вдруг он решит использовать то, чему здесь научился, но из-за недостатка навыков или отсутствия дополнительных знаний натворит бед? Это как держать бочку с порохом над костром - рано или поздно взорвется. А потому, лучше просто все удалить.

- Ясно, - кивнула я, поняв, что таким образом мне отсюда не выбраться. Слишком уж я дорожила собственной памятью и здравым рассудком.

- Так что, в твоих же интересах попытаться не отставать от программы, - высокомерно глянула на меня Рояна. - Но предупреждаю сразу, это будет не легко. Обучение у нас сложное, особенно на факультете колдовства. Не каждый справляется.

- Ничего, как-нибудь вытяну, - натянуто улыбнулась я. - Если даже эти ваши красавчики справляются, то я - тем более.

- Ты про кого? - вздернула бровь Рояна.

- Про семерых наследников, - негромко подсказала Мика. Кажется, поведение подруги и её начало напрягать.

- Да, как ты можешь себя с ними сравнивать? - чуть ли не схватилась за сердце Рояна, изобразив такое оскорбление, как будто я сплясала джигу на могиле её прадедушки.

- А что, они какие-то особенные? - выразительно округлила я глаза.

- Конечно! - тут же воскликнула Рояна, вскакивая. - Они самые лучшие!

- Вот эта сомнительная теория требует основательных доказательств, - проворчала я, отворачиваясь.

- Не смей о них так говорить! - зашипела вдруг на меня кучеряшка, мигом став похожей на мелкую, но очень откормленную злобную собачку. - Ты не имеешь права так говорить! Да как ты!..., - она аж задохнулась от возмущения, рывком обернулась к Мике и закричала: - Как ты можешь позволять ей говорить такое!?

Соседка ответить не успела. Толстушка, покраснев так, словно сию минуту с ней случится как минимум припадок, как максимум – остановка сердца, очень гневно, но очень невнятно что-то провопила и вымелась из нашей комнаты, не прощаясь.

- Очаровательное представление, - проговорила я в приятной тишине.

- Извини за это, - неловко пробормотала Мика, поднимаясь с кровати. - Мы с ней не так, чтобы лучшие подруги, просто общаемся иногда. Она большая поклонница семерки, как ты успела заметить.

- Семерки? - переспросила я. - Так здесь называют демонов?

- Ага, так и еще много как.

- Дай угадаю, - предложила я. - В основном, это бесконечное перечисление восторженных эпитетов от влюбленных поклонниц.

- Ты удивишься, но в школе многие девочки в них влюблены, - осторожно произнесла Мика, очевидно, боясь вызвать негативную реакцию с моей стороны.

- Не удивлена, - пожала я плечами, сбрасывая обувь и забираясь на постель с ногами. - Скорее, разочарована.

- Почему? - свела брови у переносицы соседка.

- Потому что у этих девчонок отвратительный вкус, - пояснила я, подтягивая колени к груди. - Внешне, может быть, они и красивые, но вот внутри - сомневаюсь.

- Почему? - повторилась соседка, внимательно всматриваясь в мое лицо.

- Не знаю, - покачала я головой, укладывая подбородок на колени. - Но есть в них что-то... отталкивающее. Грозящее большими проблемами и... растерзанной душой. Я бы не стала в них влюбляться, так полезнее для эмоционального равновесия. Влюбляться надо в хороших мальчиков, таких, которые принесут тебе лекарства, когда ты болеешь, будут варить тебе горячие супчики и напоминать о времени приема таблеток. Которые будут надевать тебе носки, потому что по ночам у тебя мерзнут ноги. Которые будут помнить все твои любимые песни и фильмы, и пересматривать с тобой в сотый раз “В джазе только девушки”, потому что тебе нравится этот фильм. Будут помогать тебе готовиться к экзаменам и верить в тебя больше, чем ты даже сама в себя когда-либо верила.

- У меня только один вопрос, - спросила по итогу моей пламенной речи соседка. - Что такое фильмы?

Я лишь отмахнулась.

- Потом объясню. Я просто хотела сказать, что надо быть с простыми, честными, добрыми ребятами, а не с теми, которые тобой просто воспользуются, а после выбросят из своей жизни как использованный платочек, поставив галочку на стенке возле кровати, как за сбитый самолет.

И тут же у меня защемило сердце от тоски по дому. И по Тиму, который так и остался ждать меня в машине у ворот кладбища. Где он сейчас? Чем занимается? Вспоминает ли обо мне? Наверное, он просто решил, что я сбежала из дома, бросив и его, и отца.