Страница 6 из 15
О чем же они говорили? Обо всем. Как это умеют делать настоящие близкие друзья. Старательно избегая темы взаимоотношения между собой, они часами могли спорить за книги, политику, содержание птиц или выращивание помидоров на подоконнике. Да о чем угодно, особенно если оба в этом ничего совершенно не понимали. Про помидоры, кстати, есть целая легенда, что они собирали подписи в пабе за создание партии под эгидой лозунга – «Не томат, а помидорка». Эта картонка с лозунгом, криво написанном маркером, где-то даже висит за баром, возможно, до сих пор.
– Слушай, а ты когда учился, – спросила она одним теплым весенним вечером, – много с девушками встречался?
– Конечно, часто и много.
– А сейчас почему один?
– А откуда ты знаешь, что я один? Мы же всегда обходили эту тему стороной, – он знал, что сейчас будет. На эти ее вопросы никогда не было правильного ответа. Ну ладно, пусть вновь попробует что-то выяснить.
– Ооооо, ну-ка, рассказывай! Срочно! Я жажду подробностей. Кто она? Блондинка? Как вы познакомились? Почему она тебя еще не бросила? Ну и почему она не может хоть рубашку твою погладить? Ты добровольно ее выбрал? Моргни, если это не так и тебя удерживают силой. Давай тетя принесет куклу, и ты покажешь, где тебя трогали.
– Так-так, попридержи свой неугомонный пытливый мозг, – он никогда не любил разговаривать о своих отношениях. Слишком это личное. Нет, неправильное слово, он именно ей почему-то не хотел рассказывать. Зачем ей это?
– Наташ, ну вот зачем тебе это?
– Не знаю, интересно стало, хочешь, я тебе про себя расскажу?
– Не хочу, но теперь ты, конечно же, расскажешь все и даже немного придумаешь, я в тебе не сомневаюсь ни на минуту.
Конечно же, она ему выложила, что знала про «своего дорогого». Как они познакомились, как она по началу его к себе не подпускала, потому что не верила ни единому его слову. Как он постепенно все же расположил к себе, и в итоге она сдалась.
– А потом он мне говорит, что все понимает, что я никогда с ним не буду. И так смотрит на меня грустным взглядом. А я, знаешь, чувствую, что уйти хочет. И вдруг представляю, как сейчас без него останусь, а завтра он не позвонит, не напишет: «С добрым утром». И больше не будем с ним переписываться ночами. И так мне подкатило, что это все вот перестанет вдруг в один момент быть, что я ему чуть ли не заорала в лицо: «НЕТ! Я же люблю тебя!» И сама бросилась к нему на шею, чтобы поцеловать. Он так и застыл…
Входная дверь зазвенела подвешенным старым колокольчиком. Ну там регулярно приходят и уходят люди, и даже непонятно, почему это привлекло его внимание. Возможно, он просто не хотел слушать всю эту ваниль и повернулся на звук. Она миловидная. Она пошла в другую от них сторону к барной стойке. Красивая прическа, джинсы с низкой талией, тёмно-синий топ. И такая легкая свободная походка, очень странно здесь видеть подобного склада девушку, от нее словно исходит нежное перламутровое свечение. Он привык тут видеть девушек в косухах и… Других, в общем, девушек. Но этот бар действительно собирает очень разношерстный народ, и мало кто обращает внимание и на байкера, и на человека во фраке, спорящих между собой про сдвиги земной коры или содержание кроликов. А эта была иной, она сразу выделялась из этого компота. Как он пожалел, что сел спиной к двери или что он не бармен. Сейчас бы мог ее спокойно разглядывать или даже беседовать с ней: «Что желаете?», «За счет заведения», «Вы же у нас в первый раз? Я Артём, если что, обращайтесь». А не вот это вот все с Натой, что-то трындящей про лав-стори. Он только начал лихорадочно придумывать поводы, как пойти к бару или в туалет, поход в который никак бы не повлиял – он находился в противоположенной стороне. Или как бы придумать, чтобы пересесть на диван к Наташе, но вдруг взглянул на нее и понял, что пора заканчивать с придумыванием способов, как еще можно попялиться на незнакомку. Как назло, она притихла и ждала, когда он снова вернется вниманием к ней одной.
И вот непонятно, что она хотела больше – дорассказать историю или помешать ему отвлекаться на что-то еще.
– Ну поцелуй, конечно, был так себе, – не могла угомониться и продолжила она, убедившись, что внимание Тёмы всецело принадлежит ей, – я все понимаю, что ошарашила его, мы ведь до этого даже не обнимались толком, просто ходили и держались за руки, но мог бы хоть от удивления раскрыть рот. А то у меня было чувство, что я пытаюсь вложить свой язык в рот памятнику, хорошо, что хоть привкуса гипса не было.
– Я не буду тебе рассказывать про свою девушку! – сразу, как только понял, что Ната закончила, выпалил Артем. Скрестив на груди руки и сделав максимально непроницаемое лицо, хоть и с еле заметной улыбкой.
– Ну пжалста! Что ты, вот сейчас нормально же общались.
– Да действительно, нормально же все было, – поддержал кто-то из рядом сидевших, – рассказывай давай, сейчас и мне стало интересно, что ты там скрываешь. Только вот, Наташ, я не понял, он че, вообще целоваться не умеет?
– Да нормально он целуется, потом я все выяснила, просто не ожидал, испугался. Артём, ну люди просят…
– Ну ладно, если уж и люди просят, то, конечно же. Рассаживайтесь поудобнее, сейчас начну, – сказал он им в ответ. Незнакомец не понял сарказма и подсел.
– Да нет, конечно, что вы, совсем издеваетесь, давайте там сами между собой про девушек рассказывайте. Наташ, вот тебе бы самой понравилось, если бы твой начал в каком-то баре о тебе рассказывать всем подряд?
– А что за бар? Если он меня потом в этот бар пригласит, то пусть рассказывает все, что посчитает нужным!
– Да хоть придумай какую историю и расскажи! Уже всем интересно, что там такое секретное у тебя, – еще один человек с другого стола подсел к ним, поставив перед Тёмой кружку пива, со словами: – Вот, рассказывать проще со смоченным горлом.
– И на сытый желудок, – кто-то поставил большую тарелку снеков.
Артём оглянулся и оценил масштаб трагедии, он и не заметил, как к ним подсело полбара. Конечно, люди очень любят ворошить чье-то грязное белье. А вот той девушки в баре уже не было видно. Жаль, если бы она тоже слушала, он бы им действительно придумал историю с героем-победителем великим Артёмом-завоевателем, чудом спасшимся из цепких лап многих и берегущим себя для одной, особенной.
Ну Ты уже понимаешь, что он расскажет им историю, чтобы отвлечь и их и, что важнее, себя. Может, немного приврет, чтобы пощекотать им нервишки, ну и оставить пищу для небольших пересудов.
– Давайте я вам лучше расскажу забавную историю, из студенческой жизни? Там есть все, что ты любишь в историях, Наташа. Интриги, скандалы и неловкие ситуации.
– Ну если с интригами, то я согласна, но я все равно выясню, кого и почему ты от меня скрываешь.
– Давай рассказывай уже, – раздалось, кажется, несколько голосов сразу.
Кто-то сделал музыку тише. Нашли сказочника тоже…
5. Придумай себя сама
Она стояла на лестничном пролете и не могла избавиться от чувства, что что-то забыла. Возможно, голову, потому что одета явно не по погоде. А может быть, она забыла, куда пошла. Может, вернуться, проверить утюг? Ну уж нет, она туда не пойдет. Там дом, там безопасно и даже уютно, но уж очень одиноко. Не включала она сегодня утюг, а пойти хотела куда глаза глядят. Надпись на стене громко заявляет, что Таня + Саша = лох. Ну, тоже творчество, достаточно ровные линии для следа от зажигалки или баллончика с краской. Если родители отдадут этого вандала в инженеры или художники, может, что из него и получится дельное. А из нее самой-то что получилось? Проучилась кучу лет и не собирается работать по специальности. Телефон всегда в бесшумном режиме, но вибрация в кармане отвлекла от мыслей о бездарно потраченном времени на учебу.
[13.07. Светлый] Привет красавица познакомимся?
[13.09. Бусинка] Привет. Только после того, как ты объяснишь мне, откуда знаешь, что я красавица. Ты следишь за мной?