Солги обо мне

Глава тридцать третья: Венера

Глава тридцать третья: Венера

Когда я расстегиваю ему оба манжета, Олег со вздохом облегчения стаскивает ее с плеч и бросает прямо под ноги. Разминает руки, наклоняет голову сначала то в одну, то в другую сторону. У него вид человека, который только что снял не рубашку от известного бренда, а вековые кандалы.

Но я все равно отмечаю, что сложен он просто… ох.

Подтянутый, атлетичный, не громадный, как бугай, на которых даже со стороны смотреть страшно, но как человек, который уважает спорт и отдает ему «супружеский долг» регулярно, минимум три раза в неделю. У него есть все, чтобы выглядеть прямо как на обложку даже сейчас, в особенности если опустить взгляд ниже рельефной груди с легкой светлой порослью волос, и посмотреть ниже. Туда, где всем известная «дорожка» опускается к резинке трусов от еще одного известного бренда, которая выглядывает над брюками фривольной низкой посадки. Они расстегнуты всего на одну пуговицу, но это производит такой эффект, будто до того, как я зашла в дом, над его образом час работала команда профессионалов.

— Я слышала, что этот бренд, — тыкаю костяшкой указательного пальца в известные заглавные буквы, — очень любят геи.

Зачем я это говорю?

Почему вообще об этом подумала, вместо того, чтобы пускать слюни на вот это роскошное тело, которое может быть моим в любое время дня и ночи?

— Я тоже что-то такое слышал, — пожимает плечами Олег, стаскивает лофферы, потом — носки, и снова переключает внимание на меня: — Но я точно не гей. Уффф, ненавижу летать.

— А я проспала весь перелет, — отвечаю максимально быстро, как будто у нас викторины «скажи что-то про самолет». Только после кивка Олега вспоминаю, что в первый же день своего приезда битый час строчила ему сообщения о том, как пережила перелет, как чуть не оторвала ручки, когда взлетали и как потом даже не поняла, что мы уже приземлились. — Я думала, ты много и часто летаешь.

— Одно не отменяет другое. Я бы что-то выпил. — Бросает взгляд на часы. — У тебя была пинья-колада, да?

Беспомощно улыбаюсь.

Он помнит абсолютно все — что за коктейль был вчера, во сколько приезжает «обслуживание». Уверена, если спросить его мой текущий вес, уровень гемоглобина, размер талии — он запросто ответит и ни разу не промахнется в цифрах. Вопрос в том, почему я никак не могу привыкнуть к тому, что могу быть настолько интересна мужчине, что он слушает каждое мое слово, а не «дадакает» для галочки, пропуская мимо ушей большую часть сказанного. Да за таких мужиков женщины глотки друг другу грызут!

— Давай я сделаю тебе экскурсию. — Отхожу от первого шока, беру себя в руки и поднимаю с пола его рубашку. — Заодно и это положим на место.

Он ходит за мной почти молча, выдерживая небольшую, но комфортную для меня дистанцию. Делает пару замечаний — на видео презентации, оказывается, вот то было не так и это — не здесь.

— И… осталась… ух… — Я топчусь возле арки, за которой — спальня. — Ты меня из постели вытащил, там не убрано.

Хотя, все ведь логично — я почти голая, он — примерно в той же «комплектации», у нас есть целый остров и огромная, размером с этот же остров, кровать. Уверена, даже если приехавшее обслуживание настанет нас в самых пикантных позах, они сделают все, чтобы мы об этом не узнали — им наверняка не привыкать.

— Меня все еще интересует бар, — спокойно махнув взглядом по арке, говорит Олег.

Если он и заметил мое смущение и нежелание продвигаться дальше, то не подал виду.

Когда-нибудь я повзрослею и смогу по достоинству оценить все, что он для меня делает.

Чуть ли не в припрыжку, бегу до комнаты, которую сама для себя называю «барной». Здесь есть и большая стойка, и холодильник, и целая витрина, которой может позавидовать даже искушенный ночной бар. Правда, как я выяснила путем нехитрых экспериментов, большая часть бутылок — бутафорские, наполненные песком или мелкими ракушками. Зато в холодильнике все оказалось настоящим — некоторые бутылки открывали прямо при мне.

Я достаю Олегу кокос, в который намешана коктейльная смесь. Эти обновили вчера вечером, и даже сейчас, утром, они выглядят так, будто бармен покинул бунгало минуту назад. Как им это удается — загадка.

Юпитер задумчиво тянет через трубочку, немного морщится — видимо, от прохлады, которая заходит в лоб — и кивает. Вид у него а ля «неплохо, но бывало и лучше».

— Я могу приготовить завтрак! — подхватываюсь с места. — Тут…

— Не надо, — осаждает мой искренний порыв хоть как-то ему отблагодарить. Лениво садится на барный стул, опирается локтем на столешницу. — В чем дело, Ника?

Я надеялась, что он не задаст этот вопрос.

Потому что понятия не имею, как на него отвечать. Прямо: «Я не хотела, чтобы ты приезжал, ты ведь сказал, что это — только мой отпуск»? Уклончиво: «Ты приехал так неожиданно, мне нужно время, чтобы привыкнуть»? Испуганно: «Я просто не хочу проводить целую неделю на необитаемом острове один на один с мужчиной, без возможности уехать в любую минуту»?

— Я подумал, что за неделю твои нервы выспались вместе с тобой и ты больше не будешь думать то, о чем ты думаешь… прямо сейчас. — Олег снова протягивает руку к коктейлю, но просто чтобы потеребить мишуру на трубочке. — И что здесь, в романтической обстановке, вдалеке от твоих танцев и моей работы, мы, наконец, сможем спокойно провести время вдвоем.

— Это… хороший план, — заикаюсь я. «Вдвоем» — это он про секс? Мне нужна передышка. Маленькое убежище, где я смогу выдохнуть без страха наглотаться его подавляющего воздействия. И, к счастью, мне даже не нужно придумывать повод, потому что он как раз обернут вокруг меня. — Извини, ты не против, если я быстро схожу в душ? И… нужно зубы почистить. У меня во рту так неприятно, не хочу, чтобы ты случайно попал под газовую атаку!

Согласен он или нет — я не знаю, потому что успеваю сбежать до того, как Олег открывает рот.