Солги обо мне

Глава тридцать восьмая: Меркурий (2)

Башкой понимаю, что нужно прекращать на нее пялиться, потому что тогда Олег точно возьмет след (а этот чувак умеет быть дьявольски проницательным) и тогда кому-то из нас двоих — ей или мне — придется рассказывать всю короткую и совершенно идиотскую историю нашего общения. Но меня как будто приклеило к ней на уровне подсознания. Мозг в этом процессе не участвует абсолютно.

Вера становится рядом с Олегом, и он снова собственническим жестом закидывает руку ей на плечо. Она единственная, кто вернулась не с мороженым, а со стаканчиком холодного чая — самого обычного, с мятой и лимоном.

— Макс отказывается быть шафером, — жалуется ей Олег, хотя, конечно, на жалобу это похоже меньше всего. — Он принципиально не любит браки, не может мне простить, что решил жениться без его священного права меня отговорить от этого необдуманного шага.

Если бы я не пытался всеми силами отказаться от этой участи, то уже бы в лоб спросил, чем он закинулся, что несет такой бред, но сейчас просто в который раз передергиваю плечами. Пусть лучше думает так — всем будет спокойнее.

— Может, — Олег поглаживает Веру по волосам, заговорщицки наклоняется к ее уху и громко шепчет, — ты его уговоришь?

— Прекрати, — пытаюсь на корню зарубить эту его идею.

Реально, такое чувство, что он действительно что-то знает о нас и нарочно издевается. Вере, наверное, видеть меня на этой свадьбе было бы точно не очень…

— Максим, — она перебивает мои мысли спокойным вежливым голосом, — может, вы сделаете исключение из своих принципов и побудете свидетелем на свадьбе Олега? Разве не для этого нужны друзья?

Что за…?

Секунду назад, до того как она открыла рот, я был уверен, что это та самая девчонка, которая орала, как влюбилась в меня с первого взгляда, смотрела на меня влажными глазами послушного щенка и готова была вилять хвостом, захоти я этого. Я был уверен, что ей так же, как и мне, до печеночных колик болит вся эта ситуация и что она точно так же, как и я, изо всех сил старается отвести взгляд. Но, черт… Она смотрит прямо мне в глаза и ее лицо похоже на личико фарфоровой статуэтки — идеально чистое, хоть и в веснушках, без единой эмоции, совершенно спокойное. Она смотрит на меня как… на незнакомца? Как на человека, с которым действительно сегодня впервые встретилась и о котором знает только то, что он — упоротый холостяк и друг ее без пяти минут мужа.

Она ведь не может меня не помнить.

Или может?

Когда мы виделись в последний раз? То есть, правильнее будет сказать — во второй раз, всего лишь во второй, блять, раз, а у меня в башке отложилась какая-то нереально запутанная и сложная история. А ведь было-то всего две встречи и на каждой я вел себя как моральный урод.

— Ну прямо ангелочек, — подтрунивает над верой жена Лёхи. Видимо, все никак не может простить ей устриц.

Если Вера и слышит, то абсолютно никак не подает виду, потому что продолжает смотреть мне в глаза, и все так же спокойно улыбаться. Если бы я не был уверен в собственном рассудке — решил бы, что реально жестко ошибся и Ника, невеста Олега — не моя Вера.

Но это точно она. И она просит меня быть шафером на их свадьбе. Просит с видом человека, который давным давно убил и похоронил прошлое. Причем так глубоко, что ей даже пришлось приложить усилия, чтобы вспомнить, откуда ей может быть знакома моя неприятная рожа.

«То есть, тебе в принципе насрать?» — мысленно обращаюсь к ней.

Злюсь. Точнее — меня пиздец, как бомбит. Почему — это вопрос десятый. Не хочу сейчас об этом думать.

Но, хули там, если ей посрать, то не посрать бы и мне?!

Сую руки в карманы брюк и натягиваю на лицо самую гадкую из своих самодовольных рож. Обычно, бабам это нравится, хотя я ее корчу только когда хочу подчеркнуть свой полный похуизм к происходящему.

— Ну раз будущая госпожа Корецкая так ласково просит… — даже слегка подаюсь вперед, чтобы сократить расстояние между нами.

Хочу выдавить из нее хоть какую-то эмоцию.

Пусть хоть отшатнется, попятится, моргнет, черт ее дери!

Но Вера даже не шевелится и смотрит на меня все с той же холодной вежливостью. Возможно, теперь еще и с каплей презрения.

— Чую, Олежка отхватил не только юную покладистую красавицу, — гогочет Сергей, — но и железобетонный аргумент на любых переговорах.

Он сдавлено охает, когда супруга недовольно тычет его локтем под ребра.

— Так вы согласны, Максим? — уточняет Вера.

Никогда не думал, что собственное имя может звучать пожелание перестать быть придурком.

Ладно, маленькая зараза, в эти игры можно играть и вдвоем.

— Разве я могу отказать женщине, у которой планирую красть мужа на рыбалку? — ехидно посмеиваюсь в ответ.

— Олег терпеть не может рыбалки, — спокойно давит она, обходя меня и на этом вираже.

— Говорят, — я подаюсь еще ближе и на этот раз расстояние между нашими носами из «вежливо близкого» превращается в «на грани фола», — любовь к рыбалке появляется в первый год супружеской жизни.

Мужики ржут над моей шуткой — им она кажется пиздец, какой удачной, а меня подташнивает от желчи, которая пропитала меня насквозь.

— Эй, — Наташа, о которой я совсем забыл, снова накручивается на мой локоть, — а когда мы поженимся, ты тоже полюбишь рыбалку?!

Мы?! Мы, сука?! Да я тебя в рот толком не ебал, а ты уже заявляешь про какое-то «мы»?