Дюна. Четвертая Книга

Глава 27.

Под шелест листвы и щебетание птиц я не заметила, как меня сморил сон, а, проснувшись, обнаружила, что лежу на покрывале одна, прикрытая блайзером.

Еще не отойдя от дремы, я резко села и испуганно осмотрелась по сторонам в поисках Генри. Где-то неподалеку послышался его голос, и я обернулась.

Генри ходил из стороны в сторону и разговаривал по телефону. Улыбнувшись, я опустилась на покрывало и, подложив руку под голову, продолжила наблюдать за ним.

Не знаю, о чем шел разговор, но, судя по всему, новости были хорошие. Потому что Генри улыбался и будто кого-то хвалил. Сейчас он выглядел бодрым и выспавшимся. Его шаг был энергичным и во всех движениях чувствовалась сила. Словно старое многовековое дерево подпитало его, дало ему сил идти дальше, вперед.

На ум пришел предок, на которого Генри был так похож, и я провела параллель с его ветвистым семейным древом. Было в этом сравнении что-то символичное. Словно Генри черпал силы, знания, энергию из глубины веков, из корней своего семейного древа. На уровне генетической связи.

Генри дал отбой и, посмотрев на меня, направился в мою сторону.

Уже вблизи я вновь отметила его бодрость — серые глаза лучились энергией, а высокий аристократичный лоб разгладился. Ушла хмурость.

— Могла еще поспать… Время еще есть.

— Если бы не твое отсутствие, я бы продолжила спать без задних ног. Ты отдохнул?

— Да, — ответил он, бросая телефон на покрывало. — А ты?

— К бою готова, — отрапортовала я, выравнивая спину, и Генри, посмеиваясь, подошел вплотную ко мне. Его бедра были на уровне моих глаз, и я отметила, что бодрствовал не только разум Генри, но и его инстинкты.

— Сейчас проверим… — проговорил он в подтверждение моих мыслей, и я, бросая на него взгляд снизу вверх, улыбнулась.

Он протянул руку к моим волосам и, сминая прическу, тихо прошептал “сними платье”.

Наш секс был умиротворяющим и страстным одновременно. И если первая совместная ночь казалась мне танцем, то сейчас, осязая под собой корни векового дерева, я чувствовала себя друидом. Я сливалась воедино с природой. Меня оплетали корни дуба, укрывала своим мягким покрывалом листва, придавал сил могучий ствол. Я вновь становилась самой Природой. Но теперь уже не одна, а вместе с Генри.

Он крепко сжимал меня в своих объятьях, словно опутывал ветвями дерева, громко дышал над ухом, словно шелест листвы, проникал глубоко внутрь членом, и я чувствовала энергию, идущую от его ствола.

И было неважно, что под натиском его толчков в спину упирается жесткая земля, а волосы путаются. Запах Генри, его твердые мышцы, ощущающиеся под пальцами, источали мужскую энергию в чистом ее виде. Меня накрывали волны похоти, и я, обхватив ногами его торс, билась в сладких конвульсиях.

Внезапно он меня перевернул, и я, оседлав его сверху, плотно сдавила его бедрами.

— Мы же не хотим испачкаться, — тихо прошептал он, и я, понимая его с полуслова, немного привстала, выпуская на волю его член.

Правда, совсем ненадолго. Лаская его мраморную грудь, проводя губами по шелковистой дорожке на животе, я опустилась вниз и обхватила ртом острую головку его члена.

Запах Генри, его вкус были такими же натуральными и естественными, как сама Природа. Я будто пила густую смолу, прильнув к стволу дерева. Его сперма тоже была частью друидского ритуала — она наполняла меня энергией, она давала таинство знания, она вселяла в меня уверенность.

Уже одетая, я лежала на животе, подогнув колени, и, уткнувшись в плечо Генри, продолжала наслаждаться нашим уединением. Генри же, полусидя на подушке, откинулся на ствол дерева и что-то быстро печатал на телефоне.

— Удивительное дерево… — тихо прошептала я.

— Почему? — он посмотрел на меня.

— Ты будешь смеяться…

— Ты не из тех, кто обращает внимание на реакцию. Либо ты хочешь говорить, либо нет, — ответил он, и я улыбнулась. Генри хорошо меня знал.

— Этот дуб будто твое родовое древо. Он подпитывает нас знаниями, мы подпитываем его своей молодостью. Новым мышлением. Связь поколений через воплощения. Как, например, ты и твой предок Генрих Дерзкий. Вы невероятно похожи.

— Забавные мысли бродят в твоей голове, — Генри усмехнулся, открывая новую бутылку пива.

— Ты в это не веришь?

— Во что именно? — он передал мне прохладную бутылку сока.

— Что мы походим на своих предков. Возможно, когда-то жили в прошлом.

— Я верю в генетику, — ответил он, и я понимала его ответ. Он объяснял явление с точки зрения логики и науки. Я же больше воспринимала ее на уровне ощущений. Собственно, мы оба были правы, просто смотрели на вопрос с разных сторон.

В воздухе повисла умиротворяющая тишина, а я бросала взгляд вверх, на крону дерева и наслаждалась природой, ловила солнечные лучи, пробивавшиеся сквозь густую листву. Один из солнечных зайчиков мелькнул на груди Генри, который так и остался в расстегнутой рубашке, спустился к его брюкам, будто заигрывая с нами, и я улыбнулась.

— Ещё мне этот дуб напоминает “Войну и Мир”…

Генри скептически усмехнулся.

— Заразился весной и любовью?

— Значит ты не согласен с Толстым и его представлением о любви? — в шутку парировала я. — А как же его утверждение, что Любовь есть жизнь. Любовь есть Бог…

— Он переоценивал это чувство и, определенно, сам не придерживался этих утверждений, что и понятно, — ответил Генри и мне вспомнился Стефан Паттек. Наш с ним спор относительно любви. Мне бы был скучен правильный и душевный Пьер. И была бы скучна его любовь. Я оценивала мужчин по другой шкале ценностей. Не по силе их любви и добродетели, а по силе их разума. Именно после этого разговора я разобралась в себе и поняла, что Генри — мой человек. Сейчас, наблюдая за его реакцией, я отмечала, насколько они со Стефаном были разными мужчинами, и насколько Генри мне подходил.

— Да. Подобное не должно звучать из уст мужчины… — согласилась я и добавила: — Я это называю эмоциональным поводком. Видимо, это же произошло и с твоим отцом…

Генри внимательно посмотрел на меня и кивнул, понимая и соглашаясь с моей мыслью.

Внезапно раздалась трель телефона короля, пугая птиц и заглушая шелест листвы, и я, ожидая, что Генри захочет встать, попыталась отодвинуться. Однако, Генри остановил меня жестом и, не меняя позы, ответил на звонок. Разговор шел на нидерландском, но все же фразы “Все готово”. “Начало по плану” я ухватила и очень надеялась, что перевела их верно.

Не зря у меня возникало чувство, что Генри приехал сюда отдохнуть и набраться сил. Если он что-то затеял, то, возможно, наступил и мой час вступить в игру.