Дюна. Четвертая Книга

Глава 26.

Пока мы с Генри шли к автомобилю, мне так и хотелось обернуться и посмотреть наверх, на окна гостиной, куда, с большой долей вероятности, перебралась из оранжереи семья короля. Я все еще чувствовала их взгляды и понимала, что оборачиваться не стоит.

поэтому улыбалась Генри, смотрела вперед и старалась не спешить, когда садилась в салон. Однако, когда наша машина отъезжала, я бросила взгляд на замок, и, прокручивая в памяти встречу, сделала неутешительные выводы о матери-королеве. Под маской светской дамы скрывался серьезный противник. Очень серьезный.

“Уж лучше бы она вела себя, как железная леди. Какая-нибудь Кабаниха или Маргарет Тетчер. Такое клише сразу выявляет характер, и понятно, с кем имеешь дело”, - вздохнула я и была уверена, что не стоит покупаться на ее мягкие манеры и милую улыбку. Именно с такой улыбкой на лице Элеонор уничтожала противника.

Наша машина выехала за пределы обители королевы, но вместо того, чтобы направится к основному зданию резиденции, мы повернули в противоположную сторону и уже совсем скоро выехали за ворота.

Я повернулась к Генри — он, откинувшись на сиденье, смотрел в окно и, судя по расслабленной позе ни о чем не думал и отдыхал.

— Куда мы направляемся? — тихо поинтересовалась я.

— Недалеко. Погода хорошая. Немного отдохнем на природе… — ответил Генри, поворачивая голову ко мне.

— Территория твоей резиденции наполовину состоит из парка… Здесь везде природа, — в шутку парировала я.

— Так и есть, — кивнул он и вновь повернул голову к окну.

В салоне повисла тишина, и я отметила, что Генри меня не спрашивал, понравилась ли мне его семья и приняли ли они меня. В очередной раз подтверждая мысль — он сделал свой выбор и поставил всех перед фактом, нравится им это или нет.

Я же, бросая взгляд на браслет, решила все же завести разговор о королевской семье.

“Если он не захочет говорить, то промолчит или даст как-нибудь понять”, - сделала я вывод и вновь посмотрела на Генри.

— Браслет немного великоват. Но хорошо смотрится.

Генри вновь повернул голову и посмотрел на мое запястье.

— Тебе идет, — констатировал он, и я, радуясь, что он поддержал разговор, продолжила:

— Так что это за фамильная драгоценность?

— Предсвадебный подарок моего прапрадеда, — пожал он плечами.

Я улыбнулась.

— Теперь понятно. У меня было ощущение, что твоя семья хочет как можно скорее его с меня снять. Этот браслет и защищал меня и провоцировал их одновременно.

— Думаю, их провокации тебя не испугали, — устало улыбнулся Генри.

— Не испугали, — задумчиво покачала я головой и, чувствуя правильность момента, продолжила.

— Тебе ведь все равно, что мы с твоей семьей думаем друг о друге… — это был не вопрос, а утверждение.

— Они считают тебя моей ошибкой и барьером. Ты их жалеешь, — выдал он ответ.

Я кивнула.

— В любом случае, они тебя уважают. Побаиваются. Иначе действовали бы гораздо жестче. Мама любит. Пытается защитить от неправильного выбора. Но мне кажется, не видит настоящего тебя, потому что проводит параллель с твоим отцом…

Генри улыбнулся.

— Люди видят то, что хотят. Близкие в том числе.

Его голос оставался спокойным. Он лишь констатировал факт, без обвинений и эмоций, что его видели не так.

— Тебя это не беспокоит? — все же спрсила я.

— Нет, меня это устраивает, — улыбнулся Генри, и я предположила, что, возможно, он не стремился их в чем-то убеждать. Видя в нём образ отца, они все недооценивали его возможности.

— Тебе это на руку… — задумчиво проговорила я, и Генри посмотрел на меня.

Он не ответил, но мне показалось, ход моих мыслей был верным.

— Что касается твоих кузин…

На секунду я задумалась, вспоминая поведение сестер, а Генри, как мне показалось, посмотрел на меня с видом “интересно, догадается или нет”.

— В интернете мне попалось старое фото вашей семьи с какого-то благотворительного мероприятия. Кэролайн стояла рядом с Луизой. Мы с Эммой не затрагивали тему твоей бывшей невесты, и я не знаю, с кем она дружна из твоей семьи. Возможно, она все еще не оставляет надежды вернуть тебя, а Луиза с Вайоной ее подруги и союзницы. Они знали, куда бить. Так бьют не родственники, а соперницы.

Генри кивнул.

— Кэролайн пытается вернуть свои позиции.

Если бы я чуть хуже знала Генри, то, вероятно, приревновала его к бывшей невесте. Я понимала, что со стороны короля заводить тайный роман с Кэролайн и говорить мне о помолвке не имело никакого смысла. Его бывшая невеста не стала бы молчать о связи с королем и не пошла бы на повторную связь, если бы впереди не маячило обручальное кольцо и статус королевы. На роль тайной любовницы она бы не согласилась.

Однако мои предположения относительно моногамности Генри этот вывод не опровергал. Да, в СМИ нигде не распространялась информация о том, что Генри с кем-то встречался. На публике он появлялся один и считался завидным холостяком. Но это ничего не значило. Он мог иметь женщин так, чтобы никто об этом не знал. Во-первых, он был публичной личностью и ему нужно было поддерживать свое реноме. Во-вторых, возможно, он не хотел продолжать в желтой прессе тему своего отца, жившего на две семьи. А в-втретьих, он не хотел, чтобы об этом знала я, но не по причине большой любви ко мне.

Я посмотрела на Генри — он, закрыв глаза, расслаблялся, а наш автомобиль свернул на грунтовую дорогу, и уже совсем скоро мы очутились у бескрайнего зеленого поля, окруженного деревьями.

Машина, заехав на траву, аккуратно начала тормозить, и Генри открыл глаза. Бросив что-то водителю по-нидерландски, он посмотрел на меня.

— Снимай туфли. Они тебе здесь не понадобятся… клещей на этом участке нет, — произнес он и в подтверждение своих слов начал развязывать шнурки своих замшевых ботинок, с которыми пару часов назад играла мои Китти. Пока Генри выходил босиком из машины и открывал передо мной дверь, я обратила внимание, что водитель подошел к багажнику.

— Как здесь красиво… — тихо проговорила я, ступая босыми пятками на мягкое зеленое покрывало. — Отличное место, чтобы погулять.

— Тихо… — констатировал Генри, а я, вдыхая свежий аромат весенней травы, прогретой солнцем, и слыша где-то неподалеку шум воды, видимо, небольшого ручья, осмотрелась по сторонам. Нигде не было ни единой души — лишь наша машина и бескрайнее зеленое море.

“Наверное, эта земля тоже принадлежит королю и охраняется его людьми…” — пронеслась мысль, а тем временем Генри кивнул подбородком водителю на раскидистое старое дерево с огромной кроной, и тот, достав из багажника плед и две большие диванные подушки, понес все это добро в заданном направлении.