Шесть дней малыша Нельсона

Сергей Гурджиянц

Шесть дней малыша Нельсона

1

Положив локти на леерное ограждение, она смотрела, как из челнока выгружают гигантских саламандр. Земля передала их на Главную орбитальную станцию Второй планеты, откуда затем их космолетами переправили сюда. В ближайшее время ученые планировали переселить саламандр в пустующие местные водоемы, где недавно кипела жизнь. Они были хищниками, и если в каких-то укромных глубинах покоряемой планеты еще сохранились иные существа, им придется несладко.

Запаянные аквариумы ввезли в ангар. В них плескалась земная зеленоватая вода. Исполинские хвостатые амфибии даже издали производили отталкивающее впечатление. Бурые, блестящие от слизи тяжелые бесформенные туши с четырьмя лапами достигали полутораметровой длины. Они были идеальны для заселения планеты, фауна которой прекратила свое существование на стадии земноводных. Основной пищей им должны были служить червяги – мелкие земные амфибии, похожие на дождевых червей. В отдельных аквариумах они кишели сплошным переливающимся клубком.

– Алиса! – задрав голову, крикнул снизу тощий как гвоздь молодой верзила с блестящими ромбами на оранжевом жилете. – Прибыл эксперт из расстрельного отдела Трибунала. Просил срочно тебя разыскать. Не знаю, что ты там натворила, но если захочешь свалить по-быстрому, один космолет заправлен топливом. Я знаю какой. Буду рад составить тебе компанию.

Он подмигнул. Алиса улыбнулась, сверкнув ровными влажными зубами. Ее улыбка отразилась в ромбах оранжевого жилета и в сердце верзилы.

– Хрр! – сказал со стены транслятор. – Внимание! Алису Буги просят немедленно прибыть в отдел персонала.

– Ну? Летим? Или прощай Алиса?

– Прощай Алиса, – серьезно сказала девушка, и лихо как вихрь сбежала вниз, гремя ступенями металлического трапа. Курсанты Офицерской Космической школы в Бонлионе обучались этому стремительному бегу специально. Все, кто стоял вместе с ней на балкончике над воротами ангара, наблюдая разгрузку саламандр, проводили ее восхищенными глазами.

2

Два жестких стула привинчены к полу по обе стороны стола. Скупой серый свет ровным кружком лежит в центре столешницы. Комнатка маленькая, темная. В ней очень тихо.

– Прошу садиться.

У специалиста Отдела Трибунала мягкий гулкий голос, словно гудит в пустой бочке. Алиса села, удивляясь скудности обстановки. Он сел напротив и положил большие кисти рук перед собой, сцепив пальцы. Странная манера сидеть, как будто он стесняется. Хех, расстрельный отдел. Вспомнив слова верзилы, девушка невольно улыбнулась. Руки на столе беспокойно шевельнулись, открыли синюю папку с тиснением «Секретно. Эксперт Иштоян» и Алиса увидела свою фотографию, прикрепленную скрепкой к стопке исписанных листов. Отдел Трибунала все больше ее разочаровывал. Отстали от жизни, подумала она и впервые на одно короткое мгновение вскинула глаза, оторвав их от лежащего на столе сероватого пятна света, плохо рассеивающего тьму: углы продолжали тонуть в темноте. Они встретились взглядами. У эксперта были изучающие умные глаза и крупные черты лица: породистый нос, сочные губы и высеченный из камня подбородок. Ему подходили слова «расстрельный специалист», но она знала, что это просто шутка верзилы из ангара. Или не шутка? Что ей известно о Трибунале?

– Алиса Буги. Вы из тех самых Буги?

Голос вновь мягко загудел. Она улыбнулась и кивнула. Из каких «тех самых»?

– Тереза Буги моя бабушка.

Объяснений не требовалось. Кто же не знал Терезу Буги, первооткрывательницу! На этой планете ее боготворили.

– Рубен Иштоян, эксперт.

Он закрыл папку и отодвинул ее в сторону. Под папкой в небольшом углублении стола обнаружился ряд мелких кнопок. Увидев их, девушка испытала облегчение. Исписанные от руки листочки в папке заставили ее запаниковать. Она ни за что не смогла бы прочесть ни единой строчки рукописного текста, не впав в глубочайшую депрессию. В школе их даже бортовой журнал (святая святых космолетчиков) приучали наговаривать вслух, чтобы позднее судить о психологическом состоянии командира по интонации.

– Вы здесь на практике, не так ли? Две недели назад вас назначили вторым пилотом на транспорт, который доставил переселенцев из Африки на прииск Аида.

– Да.

– Что было дальше?

– Мы их высадили, забрали груз и вернулись назад.

Эксперт остался спокоен, но руки шевельнулись.

– Прииск погиб, – невыразительно сказал он. – Вы кое с кем подружились во время полета. Нам это известно. Взгляните, пожалуйста, сюда.

Он приложил палец к красной кнопке, и одна из стен мягко осветилась, превращаясь в огромный экран. На экране возникло помещение как две капли воды похожее на их комнату, только ярко освещенное. Тот же стол, те же жесткие стулья с высокой спинкой. Похоже, Отдел Трибунала экономит на меблировке, подумала Алиса и вдруг сообразила, что комната на экране настоящая. Это был не экран, а возможно какое-то очень толстое «умное» стекло с односторонней проницаемостью, так как маленький африканец, одиноко сидящий за столом, сгорбив спину, не повернул в их сторону головы.

На вид ему было лет одиннадцать-двенадцать.

– Кто это? – прямо спросил Иштоян. – Вы его узнаете?

– Это Нельсон, сын инженера Мутонга, переселенца. С ним была мать, жена инженера.

– Бесследно исчезла, как и все остальные. Уцелел только этот Нельсон. Он напуган, но не слишком сильно. На сотрудничество с нами не идет. Ест, пьет, да иногда плачет, ничего не объясняя. Кроме еды его ничего не интересует. Вы бы могли его расшевелить. Первый пилот сказал, что вы подружились с ним в полете.

Словно в подтверждение его слов дверь в соседней комнате неслышно отворилась. Высокий плотный мужчина с военной выправкой вошел, держа поднос, на котором громоздились картонные коробочки с едой. Нельсон выпрямился и сел ровней. Апатию как ветром сдуло.

– Никто никогда не считал Освоение детскими игрушками, – с горькой обидой проговорил Иштоян. – И к жертвам были готовы. Но в последнее время мы теряем неоправданно много людей, а в чем причина понять не можем. На разгильдяйство это не похоже. Дело на прииске иначе как мистикой объяснить невозможно, а я против подобных объяснений. Ну? Попытаетесь помочь?

На лице Алисы, вероятно, отразилось сильнейшее сомнение, потому что он вдруг вскочил, снова сел, громко хлопнул широкой ладонью по столу, заставив ее вздрогнуть. Хлопок получился как от кирпича.

– Хотите кофе? Не это, – презрительно кивнул он на телепорт. – Настоящее, душистое.

Они, не сговариваясь, повернулись, чтобы посмотреть, как маленький африканец одну за другой открывает картонные коробочки, с любопытством заглядывая в них. Выбирает что повкуснее.

– Я уже не могу на него смотреть, – заявил Иштоян. Мягкость в его голосе сменилась ожесточением. – Пойдемте в кафе, тут рядом есть одно приличное. Подумаем, как его расколоть. Ну? Хотите кофе?

Она не хотела, но сказала, что хочет. Зовите меня Рубен, велел он командным тоном, на который вдруг перешел незаметно для себя. И Алиса решила при первом удобном случае послать его подальше.

3

Прииск Аида был самой важной статьей дохода Освоения. Одноименный астероид, на котором он находился, был стреножен космическими станциями в трех днях пути от Второй планеты. Двигатели станций круглосуточно работали на полную мощность, замедляя осевое вращение астероида. Это было необходимо. Центробежные силы, создаваемые вращением при малом притяжении, затрудняли установку на поверхности астероида горнодобывающего оборудования, непрерывно рискующего улететь в открытый космос. Кроме того эти станции постепенно отклоняли его орбиту в сторону Второй планеты, чтобы связать их силой гравитации и сделать астероид спутником наподобие Луны. Затраты были большими, но они оправдывались. Вещество «Флора», которое добывали на прииске, наукой расценивалось как чудо. Весь груз с перевалочной базы между двумя планетами, которой служила Главная орбитальная станция Второй, целиком отправлялся на Землю.