Страница 28 из 30
14.1
Кажется, я уснула, потому что утро наступило молниеносно. Поежившись, встала на затекшие ноги и прошла к окну, распахнув ставни. Светило уже поднялось над деревьями, робко выглядывая из-за темной тучи, неподалеку гремела наковальня знакомого кузнеца. Набрав в легкие побольше утреннего воздуха, вернулась к Горту. Выглядел он все так же неважно, но несмотря на это, я понимала, что нам нужна еда и вода. Охотиться я не умею, костер развести, чтобы вскипятить воду с реки — тоже. Сомневаюсь, что найду здесь спички.
Переодевшись в новую одежду, заштопанную вчера, расчесала спутанные волосы пальцами и направилась к шатру старейшин. Внутри никого не оказалось, но у здания встретила Риду, маму близнецов.
— Старейшины собираются только по каким-то поводам, так каждый занят своим делом, — предупредила меня женщина. — Тебе что-то нужно?
Она была невысокой по меркам таурумцев, выше меня сантиметров на десять, но, как и все самки племени обладала сильным телом. Лицо Риды нельзя было назвать миловидным, но это не смущало. Дикарка завораживала своей уверенность, стояла прямо, не сутулилась и смотрела на все вокруг с легкой ноткой превосходства, но стоило рядом пройти мужчине, как Рида отворачивалась или просто опускала взгляд.
— Что это на тебе? — внезапно спросила таурумка и подошла ближе, схватив за ткань как раз там, где шел шов. — Какой дубильщик делал эту одежду?
Я немного переделала одеяние, сделала его более коротким, чтобы можно было спокойно ходить и не волочить за собой меховую накидку. С одной иголкой и нитками получилось не очень, осталось много лишнего, и я собиралась еще сегодня сходить к кузнецу за ножницами.
— Тут шов, я это сама сделала, так удобнее, ваш клей не очень надежный.
— Сама? — Рида недоверчиво сузила карие глаза. — Покажи мне как.
Я замялась. С одной стороны, было приятно, что труд оценили женским глазом, но с другой… кушать тоже хотелось.
— Знания дорого стоят, — пропищала я, как можно выше задрав нос. Чувствовала себя неуютно, словно приходится побираться, но серьезное выражение лица выдержать сумела.
Рида согласилась, и я окрыленная побежала домой за иголкой, с час усердно показывала женщине разнообразные стежки, на радостях даже отдала инструмент, когда у дикарки стало получаться.
Вскоре я стала обладательницей нескольких больших кусков вяленого мяса и полной бутыли питьевой воды — едва домой все дотащила. Осторожно напоила Горта, кормить побоялась — вдруг подавиться. Все надеялась, что скоро очнется, даже цвет лица стал не таким бледным. Поела сама и поняла, что просчиталась: еды едва хватит на несколько раз, а секретных знаний у меня теперь нет. Надо было брать дороже.
После еды пошла к кузнецу, он как раз был на месте и радостно помахал мне рукой, стоило выйти из-за поворота. Отложив инструменты в сторону, кузнец заговорил:
— Элина, рад тебя видеть. Надо чего?
— Да.
В этот раз заказ был большим — и ножницы, и новая иголка и даже крючок со спицами. Думала еще о пуговицах, но кузнец все больше хмурился и кивал уже с неохотой. Решила, что наглеть тоже опасно.
— На ночь его к себе забери, — кузнец вернулся с сонным трехлетним мальчиком. Ребенок растопырил один глаз, просканировал обстановку и попытался снова уснуть у меня на руках. — И этого, — вытащил за руку из дома парня пятнадцати лет до безумия похожего на себя самого, родственную связь видно невооруженным взглядом. Высокий, с толстой косой и широким смуглым лицом. Выглядел он как подросток, но, если брать в расчет габариты местного населения, не удивлюсь, если ему восемь.
Я тяжело вздохнула и кивнула.
— Старшенький наш Грид, правда, не от меня. Только ты его не жалей, если будет буйствовать, наподдай как следует.
Я с сомнением посмотрела на парня, что был выше меня на пол головы и шире в два раза. Боюсь, даже от подзатыльника я бы сломала руку, да и придерживаюсь мнения, что детей бить нельзя.
Дома посадила малыша на одну из сумок и критически осмотрелась. Пустое помещение без единого стула или элементарных удобств. Надо с этим что-то делать, но для начала убедиться, что нас отсюда не выселят. Грид фыркнул, переступил раненного и пошел к окну, где уселся на полу, меланхолично рассматривая вечернее небо.
Решила не лезть в душу к парню, вдруг любовь какая-то неразделенная, принялась перевязывать рану Горту. Стянутый рубец стал заживать и покрываться розоватой корочкой. Приложила лечебные листья, похожие на лопухи, но с регенерацией тело дикаря и так справлялось неплохо.
— Скажи, Элина, тебе не кажется, что звезды — не просто пыль в небе, как говорит отец?
— Что?
— Забудь.
— Нет, ты прав. Конечно, небесные тела не пыль, они просто очень-очень далеко, поэтому кажутся такими маленькими, — я подошла ближе и присела рядом, опершись о стену. Звезды были совершенно чужими, кажется, они находились еще дальше чем те, что видно на Земле, ни одного знакомого созвездия. Одиночество пробрало до костей, я поежилась, обняв плечи руками.
— Я так и знал! — восторженно воскликнул парень.
К ночи мы съели всю оставшуюся еду и выпили воду. Младший сын кузнеца уснул у меня на руках, а старший — привалившись головой к плечу. А я долго не могла сомкнуть глаз, все смотрела в небо, пока зарево полностью не поглотила чернота ночи.