Страница 6 из 15
– Ну что, господа командиры, в Александр-шанц мы съездили не зря, – рассказывал в штабной комнате цитадели центрального форта Алексей. – Генерал-майор Ганнибал с нашими доводами по поводу укрепления всей Бугской линии согласился и свою посильную помощь пообещал. Скоро нам можно будет ждать и строительные команды, и пехотных егерей, и даже конный пикинерский полк подойдет для создания второй тыловой линии. Теперь мы сможем высвободить своих людей для пограничной дозорной службы. По егерям с пехотных полков и роте с батальона Мекноба, что нам сюда временно передают, тут у меня никаких вопросов нет. Мы их разместим в самой станице и, пожалуй, в этом главном форту всей нашей линии. А вот для конно-пикинерского полка места для постоя здесь уже точно не хватит. Но и в чистом поле они ведь тоже не смогут долго стоять. Какие у кого мысли по этому поводу будут?
– Думаю, в Мешково самое удобное место для них, – задумчиво вглядываясь в расстеленную на столе карту, проговорил Живан. – От нас до него всего-то около восьми верст, само же оно почти что посередине всей линии и прямо за нашей спиной стоит. Там, кстати, рядом и через речку Ингул брод удобный, а значит, не нужно будет и крюк для обхода давать. Буде вдруг какая тревога, так наши вестовые уже через четверть часа в нем с сообщением будут. А в хорошую погоду так и от нас им сигнал станет виден, местность-то ведь в округе вся открытая. Домов для постоя в том селе предостаточно, ну возведут они, конечно, немного загонов для своих лошадей и всяких прочих строений, но это уже так, мелочи.
– Да, хорошее место, – согласились остальные. – И оттуда им будет удобно перехватывать любой летучий отряд турок, если он опять выскочит в сторону Крыма.
– Согласен, – Алексей сделал запись в рабочем журнале. – Ну вот, значит, мы здесь сообща с вами подумали и решили: предлагаем Ивану Максимовичу Синельникову, командиру полка Херсонских пикинеров, квартироваться в селе Мешково. Теперь по поводу трофейных судов, Макарович, проверь-ка ты их сам, лично, они вот уже год как хранятся у той самой пристани, где мы турок хорошо эдак побили. Как только могли, местные рыбаки их там починили и прикрыли сверху навесом. Но все равно проверить, осмотреть бы их все самым тщательным образом не мешало. Если все получится так, как мы задумали, то к нам сюда совсем скоро начнут и казаки-сечевики подходить. Я в Елисаветград давно уже рапорт отправил на привлечение их к патрульной службе на реке и под нашим началом, а вот теперь и генерал-майор Ганнибал тоже пообещал с этим помочь. Как бы к ним сейчас строго ни относились после разгона Запорожского казачьего войска, однако начальство, оно ведь тоже прекрасно понимает, что сечевики – хорошие, опытные воины, и если их природную вольницу в узде держать, то они вполне даже могут еще здесь пригодиться. Да и занять делом было бы их правильно, чтобы они не уходили, как, вон, некоторые, обиженными на всех русских да к басурманам на туретчину. Так, далее, что у нас там по обустройству линейных фортов?
Отвечающий за это поручик Гусев печально развел руками:
– Из заложенных нами шести до полной готовности не доведен пока что еще ни один. То же можно сказать и по самому главному центральному форту в Николаевской. Валы, конечно, везде отсыпаны, рвы перед ними выкопаны, корзины с камнями и землей с внешних сторон везде выставлены, и на этом у нас дальше все встало. На внутреннее оборудование укреплений просто уже сил не хватило. Только вот здесь, на центральном форту в станице удалось нам отстроить что-то вроде серьезной внутренней цитадели. Ну, вы и сами все это видите, именно здесь-то мы сейчас с вами и сидим, – и он кивнул на толстые саманные стены помещения. – Работы всюду непочатый край, а вот рук у нас на нее не хватает. Потому как приходится кроме этого еще и нести пограничную службу. Вон, в мае попробовали было снять с линии людей на работы. И чем это все для нас обернулось? Целый конный отряд турок в три сотни сабель переправился разом вплавь через Буг да и ушел на рысях в сторону Александр-шанца, а потом и дальше по степи к Крыму. Так, говорят, и не удалось его потом ведь разбить. Где-то под самим Перекопом маненько их вроде бы как постреляли, и все равно они потом на полуостров через соленый Сиваш прорвались. Не зря же из Елисаветграда та ругательная бумага к нам потом пришла.
– Да-а, попробовало бы то высокое начальство перехватить этих басурман! – проворчал Бестужев. – Тут только лишь сплошной забор у берега городить, да и то он вряд ли нам здесь поможет.
– Начальство всегда право! – нахмурился Егоров. – На то оно нам и дано, чтобы за все с нас спрашивать, как, вон, и мы со своих солдат. Сами хороши, понадеялись, что весенний разлив у Буга еще долго не спадет. Дескать, не сунутся к нам покамест турки, недели две еще можно быть спокойными. А вот нате вам – получите! Там, на том берегу, небось, тоже не дурак, и нас они уже прекрасно научились просчитывать. Так что теперь всегда нам это наперед необходимо будет учитывать. У нас ведь здесь мира никакого нет, и тайная война будет постоянно на пограничной линии идти, а в ней побеждает всегда и только лишь тот, кто хитрее противника, и тот, кто на ход, а лучше даже на два наперед все умеет просчитывать. Повторный ведь прорыв потом не удался у них, аж два десятка разом тогда турки потеряли и к себе быстро откатились. Так что думать, все время думать нам нужно. А то начальство, видишь ли, во всем виновато!
Бестужев только лишь хмыкнул и обиженно засопел.
– С материалом, особенно с лесом, у нас совсем худо, ваше высокоблагородие, – посетовал главный ротный интендант. – На Днепре ведь гораздо проще, там с верховьев его плотами сплавляют. Я вот давеча, когда мы в Александр-шанц вместе с вами ездили, интересовался там у знакомых, так они мне поведали, что генерал-майор аж десять рот в лесные районы на Припять, на лесную заготовку отправил. Конечно, чего им там, в той крепости-то, тужить, когда у них там лес огромными штабелями, аж до самого неба наложен. А мы вот тут каждое бревнышко и доску оглаживаем, прежде чем ее на место куда пристроить. А лепим все больше из глины и г…, простите, сами знаете, из чего еще. Не было бы рядом известняка и камней, так одним бы саманом пришлось обходиться. Места у нас здесь голые, степные, откуда тут лесу для построек взяться? – вздохнул он грустно. – Так что, господин премьер-майор, со смотровыми и сигнальными вышками для линейных фортов придется нам пока повременить. Ладно, хоть в главном ее сладили. Летом от Днепра нам сюда лес не дотащить, это нужно, чтобы хороший снег для начала выпал, да потом уже и сам путь накатать. Потом, стало быть, и бревна да всякую доску или брусья на больших санях сюда затаскивать.
– Ваше высокоблагородие, а как нам с орудиями быть? – поинтересовался главный оружейник. – Сейчас на каждом из фортов у нас по одному фальконету установлено, а десятифунтовый единорог с трофейным шестифунтовиком при центральном форте состоит. Не получится ли так, что как только сечевые казаки начнут кончебас с баркасами восстанавливать, так сразу же себе их запросят? Мы ведь совсем тогда безо всякой артиллерии останемся. Вот жалко, что их превосходительство тот полупудовый единорог повелел у нас забрать. Как бы он нам сейчас тут пригодился!
Кругом были трудности, и их нужно было как-то преодолевать. Легко и быстро обустроить Бугскую линию никак не получалось.
Глава 3. На линии
– Через три дня я уже вернусь, не скучай и не волнуйся, моя хорошая, – успокаивал жену Алексей. – Сама ведь знаешь, никак тебе нельзя сейчас беспокоиться! И тяжести смотри, тоже не вздумай таскать. А чтобы не скучно дома одной было, вон, Милицу пригласи погостить, ей-то все равно там, в родительском доме, тошнотно. Тетя с мамой постоянно стрекозу донимают и воспитывают. Вот как только я с линии вернусь, обещаю, долго подле тебя буду.
– Иди уже, – улыбнулась Катарина. – Вон тебя Данила у калитки заждался, какой раз уже через плетень выглядывает. Осторожней только сам будь. Мы будем тебя очень и очень ждать, – и она погладила округлившийся животик.