Страница 65 из 75
У двоих других раны полегче. Но самостоятельно убежать они не смогли. У достаточно симпатичной девушки, лет двадцати, повыше колена перебита нога.
У щуплого мужика среднего возраста - дырка в бедре.
- Ну, что тут у вас?
- Да, вот еще только начали. Ну, а из личных впечатлений: на наше счастье – это, все-таки, совсем не регулярная армия, парни. Толпа рыбаков и строителей, которую под флаг согнали, под присягу подвели и погоны нацепили.
- Хорошо, - киваю я, - Обоснуешь для штатских? А то мы ваших академий не кончали. И строем не ходили.
- Давай позже.
Витя снова переключает внимание на объект допроса.
Это тот самый «голосистый» кореец, удачно подстреленный мной в пятую точку. Костистое лицо и черные волосы. По первому впечатлению – ему, где-то, в районе тридцатника.
И по выражению лица заметно, что первая растерянность от полученного ранения и плена отступила и теперь он снова в маске офицера.
- Итак, я повторю: куда направлялась ваша группа?
- Я не стану отвечать на ваши вопросы…
О как! А я уже решил удивиться – с чего бы это капитан с ним на русише балакать вздумал. Да он по-нашему шпарит, как краснодипломница филологического факультета.
Ну, Кот – везунчик! Такого ценного кадра стреножил.
- Не станешь, значит? Ну, это ты себя явно переоцениваешь, партизан, - нехорошо хмыкает Виктор.
Пленник молчит. Только глазенками сверкает. Да скалится мелкими острыми зубами. Как у хорька.
- Ну что – мой выход? – тоже оскаливается, нависающий над корейцем Георгий-первый.
- Валяй, - взмахивает ладонью отставной капитан, - Помощь нужна?
- Справлюсь, - Жорж, ястребом, ухватившим зазевавшегося цыпленка, уволакивает пленного в сторону, за одинокую иву. Хорошо - сам догадался, а то девчонкам на подобное смотреть вовсе не обязательно.
Рыжая то сейчас - явно в оптику не только по сторонам пялится. Да и Марго с любопытством, нет-нет, да поглядывает в нашем направлении. Как и все остальные, впрочем. Народу закономерно интересно, что мы тут за разговоры разговариваем.
Буквально через минуту кореец заверещал зайцем, разрываемым на куски волчьими зубами.
Впрочем надолго его визг не затянулся…
- Он ваш, - Георгий-первый возвращает насквозь мокрого от пота, обмочившегося человека, на прежнее место и слегка разочарованно резюмирует, - Слабачок. А еще лэйтэнант… Младшой. Ага…
Усмехаемся. И откуда он это знает? Тому фильму лет больше - чем нам с Витей на двоих.
Джорджик, что ли тоже старое кино уважает? Никогда бы не подумал. Да и бог с ним…
Снова оглядываю пленника. Без микроскопа видно, что сей персонаж в корне изменил свои взгляды, раскаялся в заблуждениях и сейчас целиком и полностью готов к плодотворному сотрудничеству.
Вот так-то лучше будет.
Ибо, еще в святом писании сказано, что добрым словом и пистолетом вы можете добиться гораздо большего, чем одним только добрым словом.
Что?
Это совсем не оттуда?
Точно?
Ну и ладно. Но по сути-то верно. Просто, тогда еще огнестрела не было, вот и не вошло в священную книгу.
- Еще раз повторяю свой вопрос – куда вы шли?
- К вашему самому крупному поселку. «Форт- Полкан», как его называли пленные.
- С какой целью?
- Там мы должны повстречаться с другими отрядами и влиться в состав одного из более крупных соединений.
- Попутные задачи?
Пленный пожимает плечами:
- Захват пленных и материальных ценностей. Уничтожение всех, кто окажет сопротивление.
- Какие действия ваше командование намерено предпринять в отношении поселка?
- Захватить. Создать там нашу базу. Вокруг засеянные поля. Урожай на них соберем уже мы.
- С них, - машинально поправляю я.
- Что?
- Ничего, - отмахивается Витя, покосившись в мою сторону, - Что с захваченным прежде поселком? «Гуляй-поле» называется.
- Захвачен.
- Я в курсе. Что с его жителями?
- Подробностей не знаю. Моя группа не участвовала в нападении.
- Что с поселком под названием: «Доусон-сити»?
- Мне неизвестно. Я ничего о нем не слышал.
Испытующе гляжу на него. Похоже – не врет.
Или снова пора Георгия с поводка спустить?
Ладно – пусть капитан сам решает. Это его допрос.
- Что вы делали до того, как решили напасть на нас? Кто у вас еще в соседях?
- Немцы. А вам это неизвестно? - удивляется кореец и на миг забывшись, улыбается глядя на нас с явным превосходством.
- А ты чего расслабился-то, а, псина? - негромкий голос Вити звучит проникновенно и почти ласково, - Хочешь узнать, как я умею беседовать с теми, кто мне не нравится или снова Георгия позовем. Вы с ним вроде бы уже нашли общий язык?
- Извините, - покосившись за плечо, над которым по прежнему нависает тень Жоры, пленный опускает глаза в землю.
- И какие у вас отношения с немцами?
- Война, - снова с явным удивлением и как, о само собой разумеющемся, отвечает немолодой лейтенант.
- И кто в ней побеждает?
- Мы. Но до полной победы еще нужно время. Немцы хорошо воюют, - признает он.
- А на хрена же вы тогда - сейчас «второй фронт» решили открыть? Даже те же самые немцы в свое время такого не вывезли.
- Но поселок-то мы у вас захватили? Фактор неожиданности на нашей стороне. Да и вообще - верховному командованию виднее, - азиат упрямо сжимает бледные губы в тонкую полоску.
- Ты же не кадровый военный?
- Нет, - допрашиваемый качает головой, а Витя кивает чему-то своему.
- Кем был на Земле? - снова вмешиваюсь я.
- Помощником мастера механического цеха на заводе. Но сейчас я офицер Корейской народной армии…
- Кто у вас главный?
- Генерал Ри Ён Чун, - отчеканивает пленный, - На земле он возглавлял политический отдел министерства народных вооруженных сил.
- Политический отдел – значит? – с явным удовольствием хмыкает отставной капитан, - Замполит во главе армии – это гуд! Зер гуд!
Кореец явно улавливает его иронию и не отмалчивается:
- В руководстве корейской народной армии, здесь достаточно опытных военачальников и кадровых офицеров. А генерал Ри Ён Чун осуществляет общее руководство нашим народом.
Моё кошачье любопытство больше не выдерживает:
- Слушай, а вот на хрена вам это все? Не вашему командованию, а вот лично тебе и таким как ты? Работягам и крестьянам? Земель вокруг – за год не обойти! Плотность - один дурак на три километра и то не везде. Именно наша-то вам - чем приглянулась? Объясни «не для протокола», как у нас говорится.