Малышка

— Кто бы говорил, — он смеётся, а я закатываю глаза. — Сама-то вчера сильно разговаривать собиралась? Избила бедного братишку, даже не дав ему объясниться.

— Мы поговорили!

— Конечно, когда он уже стоял с расцарапанной щекой, — Максим поднимается на локтях, приближаясь лицом к моему, а я так и сижу сверху, почти не двигаясь. — Не все люди умеют решать проблемы словами, и ты это знаешь как никто другой, моя воинственная малышка.

— Лет в четырнадцать я начала умирать с этого прозвища, — улыбаюсь, коснувшись губами кончика носа Макса. — До этого никогда не думала, что оно может звучать так романтично и нежно, а потом меня вдруг осенило, как это на самом деле прекрасно.

— Это потому что ты прекрасная, — Макс оставляет на губах аккуратный поцелуй и отстраняется. Садится чуть удобнее, упираясь спиной в изголовье кровати, сжимает руками мои бедра и неотрывно смотрит в глаза. — Когда ты поняла? Мы никогда не обсуждали это…

— Что люблю? — такое важное слово с лёгкостью слетает с губ, и чувствую, как краснею от этого. — Не знаю, — пожимаю плечами, — мне кажется, это всегда было. Ты всегда был рядом, такой хороший, заботливый. Просто по мере взросления у меня появлялись новые эмоции и чувства. Тогда, в пятнадцать, все просто достигло максимальной отметки, вот и всё. Конечно, в свои десять я не могла тебя любить как мужчину, но ты всегда был моим самым лучшим.

— Я всегда был жуткой задницей, — выдыхает Макс мне в губы. В глазах его невероятная нежность, и мне хочется летать на облаках от этого счастья.

— Был, — киваю, потому что знаю, что это абсолютная правда. — Но не со мной. Почему-то мне повезло увидеть тебя хорошего. Почему, кстати, именно мне?

— Скажем твоими словами: ты всегда была для меня самой лучшей. Просто в твои десять я не мог тебя любить как девушку, но по мере твоего взросления чувства и эмоции усиливались. Я всегда любил тебя, — он говорит это так просто… А у меня слезятся глаза от сказанных слов.

— В смысле «всегда любил»?

— Иначе я не могу объяснить свое стремление быть лучше только для тебя. Я летел к тебе с работы уставший, чтобы узнать, как ты себя чувствуешь, срывался посреди ночи, чтобы прогнать своего же друга из комнаты, чтобы тебе было комфортно, тогда как всем остальным я забывал банально перезвонить. Даже когда ты звонила вечером и говорила, что тебе негде переночевать, я с лёгкостью выгонял девчонку из своей квартиры и ехал к тебе.

— У тебя тогда была девчонка? — хмурюсь, а Макс кивает. — Так и знала!

— Но это только доказывает то, что я тебе сказал, малышка. Ты всегда была важнее других, всегда. А когда уехала из-за меня же, я понял, что на самом деле тебя люблю.

— Я рада, что мы обсудили всё это, — наклоняюсь, чтобы поцеловать Макса, но он вдруг шепчет у самых моих губ:

— Ты всегда была важнее других, и навсегда такой останешься, слышишь?

— Навсегда?

— Навечно, малышка…