Личное дело короля

— Как же хорошо, что проклятый бал уже завтра. А сегодня у меня есть время с тобой поговорить.

— Жестокая женщина. Только о допросе и думает, — задумчиво произнёс гость и стал выпутываться с покрывала.

А Тияна хмыкнула и ушла, не забыв закрыть дверь. А то ещё дуреха вернется уточнить, где библиотека, не забудет заглянуть в комнату и опять начнет орать. И тогда дню придется поднапрячься и стать самым необычным из всех, в которых посчастливилось побывать Тияне за всю жизнь.

ГЛАВА 19: Чай, разговор и идеальный кавалер

Кухарка, которая почему-то решила лично принести чай и выпечку хозяйке и её «стажёру», смотрела на парня с материнским умилением. Она любила тех, кто хорошо кушает. Особенно мужчин. А Линк-Вирк ел с большим аппетитом. Первую булочку он вообще заглотил, как удав, а потом виновато посмотрел на Тияну.

Ну, хоть не подавился.

Потом кухарка ушла. Тияна отложила чашку, которую держала в ладонях и многообещающе улыбнулась мужчине, сидевшему напротив за маленьким столом. Он ответил взглядом полным покорности и печали. Как теленок, который точно знал, что ведут его ни на какой не луг, что путь лежит к ближайшей скотобойне.

— Может ты сам мне что-то интересное расскажешь? Например, почему решил рискнуть моей карьерой?

— Карьерой ты сама рискнула, когда эпично прорвалась к тому заму и попыталась его убить, — как-то излишне серьёзно сказал он и откусил от очередной булочки половину. А ещё особа благородных кровей, королевский родственник. Линк сам по себе обжорством не отличался и вряд ли бы понравился кухарке.

— Никого я убивать не пыталась, — мотнула головой Тияна. — И я спрашивала не об этом.

Гость вздохнул. Отпил чая. Зачем-то заглянул в чашку. А потом признался:

— Не люблю наивных и восторженных людей. Особенно патриотично настроенных. От них сплошные проблемы. И при этом, когда отправляешь очередного в солевую шахту, чувствуешь себя виноватым. Потому что этот идиот во все влез из благих побуждений, пытался непонятно от чего королевство спасти, помочь кому-то или остаться сказочно-благородным, вопреки здравому смыслу.

— Да? — приподняла бровь Тияна.

— Выглядела ты именно так. Как восторженный щеночек, радостно таскающий отданную хозяином косточку и не знающий, куда её приткнуть.

— И ты захотел от меня избавиться?

— Нет. Я захотел уменьшить уровень восторга и веры в добро и справедливость, — признался этот гнусный тип и запил свои откровения чаем. А потом доел булочку. — Потом оказалось, я на твой счет ошибся. Собственно, я на твой счет ошибался столько раз, что начал в своём профессионализме сомневаться. Ты всегда поступала не так. Нет, вовсе не так, как поступил бы достаточно разумный человек. Ты поступала, как принципиальный человек. А я все не мог понять, что же у тебя там за принципы.

— Бедняжка, — фальшиво его пожалела Тияна. И даже булочкой в него не швырнула, хотя очень хотелось. — Значит, ты не оставил меня в покое, когда я исчезла из дворца. Ты стал в моих принципах разбираться.

Он пожал плечами. Обаятельно улыбнулся. Зачем-то посмотрел на потолок.

— Хотелось найти ту границу, где они закончатся и ты наконец поступишь, как и полагается девушке, не желающей себе неприятностей.

— Ага, всплакну и уеду в какой-то дальний глухой городок. Где выйду замуж за вдового соседа и буду растить выводок детишек, доставшийся в наследство от предыдущей жены.

— Как наивная особа из дамских романов? — изобразил удивление гость. — Ну, что ты. Просто принесешь извинения мастеру Берху. Ты, кстати, здорово ему репутацию подпортила. Его, профессионала и мастера щитов, едва не размазала по стене какая-то девчонка.

— Пфы, — высказалась об этом Тияна. — Если встречу, обязательно справлюсь о здоровье.

— Извиняться не будешь?

— За то, что он подписал разрешение выставить меня идиоткой, предательницей и… как там говорил тот тип? Ах, да, финтифлюшкой, которой лук нельзя было доверять и которая из колющих предметов достойна только иглы для вышивания.

— А если бы он извинился? — искренне заинтересовался этот тип, даже булочку до рта не донес.

— Что мне его извинения? — пожала плечами Тияна. — Официально ведь никто не признается, за что я так гнусно на него напала. А догадки — такие догадки.

— Да, догадки интересная вещь, — кивнул, всё-таки, Вирк и вгрызся в булочку. — Уверенность, кстати, ещё интереснее, — продолжил, прожевав. — Особенно, когда начинаешь в ней сомневаться, в своей собственной уверенности. Ведь, если я не сумел предугадать реакцию на события какой-то девчонки, заметь, ни единого раза не сумел, ты действовала вопреки логике, здравому смыслу и психологии, но не сказать, что действовала совсем неправильно, скорее невыгодно для себя… Да, если я не сумел предугадать твою реакцию и твои действия, то в чем ещё я так самонадеянно ошибся?

— И в чем?

— Не помню. Но именно это меня привело вот в такое состояние.

Он дернул себя за высветленную прядь и печально улыбнулся.

— Очаровательно, — пробормотала Тияна.

И вот какая странность — после всех этих признаний ей должно хотеться хорошенько его треснуть. По голове, когда будет в собственном теле, а то голову Линка всё-таки жалко.

А ей почему-то не хотелось.

И было грустно.

— Ну, вот как-то так, — пожал он плечами. — Ты, кстати, первая, кто сумел меня победить.

Тияна, которая как раз поднесла ко рту чашку, резко поставила её на стол, расплескав себе на руку чай. Уставилась на гостя так, словно пыталась увидеть противоположную стену сквозь него и переспросила:

— Победить?

Он пожал плечами.

А ведь первый подарок ощущался как трофей, полученный в бою, из которого она вышла победителем.

— Так… — произнесла очень мрачно, понятия не имея, что теперь делать и нужно ли что-то делать. Почему-то любое действие в отношении этого человека не ощущалось правильным. Словно нужно оставить все, как есть и пускай оно себе как-то дальше катится. — Ты, мерзкий, наглый… Да как ты посмел? И Линк для тебя шпионил, да?! Иначе откуда меч?

— Не думай о нем плохо. Он не шпионил, и в тот магазин позвал меня вовсе не ради меча…

— Ах, он ещё и звал?! — привстала Тияна, которой одновременно хотелось самым отвратительным образом вцепиться ему в волосы, а потом приложить лицом о стол, и нервно рассмеяться, из-за чего приходилось бороться с обеими желаниями.

— По работе. По моей.

— Да я этот меч…

— Артефакты нельзя выкидывать, особенно те, которые приняли тебя, как хозяйку. Они штуки мстительные, помстительнее тебя. А все остальное можешь выбросить. Назад я их не возьму, даже если будешь перекидывать через дворцовую стену в сад.

Тияна представила это зрелище — себя, бегающую вдоль стены и швыряющую через нее разные предметы, стражу, бегающую следом, толпу зевак — и всё-таки хихикнула.

А наглый тип подпер ладонью щеку и грустно признался:

— Люблю дарить подарки, не те, которые положено по протоколу, а просто так. А мне некому.

И Тияна швырнула в него чашку. Напрашивался же.

Куда деть Линка-Вирка дальше, Тияна слабо представляла. В управу его не пошлешь, там этого типа сразу в чем-то заподозрят. Просто потому, что неплохо Линка знают, и работа обязывает.

Дома не оставишь.

Ладно, пригласила стажёра переночевать в гостевой комнате. Мало ли причин. Может он схлопотал каким-то неприятным плетением, вычерпал свой резерв почти до донышка и добрая куратор решила его пожалеть и дать отдохнуть. Но вот оставлять его у себя дома, когда сама уходишь… оно было бы уместно разве что в том случае, если бы он лежал пластом и тихо просил себя добить.

Отправить домой? Так и там есть соседи, которые сразу поймут, что что-то не так. Мало ли на кого он наткнется.

— Ладно, идём, — решила наконец Тияна.

Гость, сидевший на диванчике с видом обожравшегося кота, посмотрел на нее с ленивым интересом. Тоже, как тот самый кот.