Страница 17 из 18
– Полагаю, вы уже знакомы, – сказал Вадим, – тому способствовала вчерашняя вечеринка. Хотя я помню, что Николя никогда не отличался любовью к проведению подобным образом свободного времени. Свадьбы вообще у него вызывают депрессию. Ему скучно, когда другие так безудержно веселятся.
– Это было заметно, – не удержалась Надя и посмотрела на Фертовского. Ей не нравился этот человек, и не только потому, что он вчера нелестно высказался в ее адрес, он вел себя отталкивающе, неприветливо. Казалось, его раздражают все окружающие, и он делает большое одолжение, нисходя до них.
– Мне показалось, что Вам было ни менее скучно, – на лице Фертовского промелькнуло что-то, отдаленно напоминающее улыбку. Причем она была заметна лишь с долю секунды, в глазах, губы он по-прежнему надменно сжимал. – Вы хотели уйти в самом разгаре веселья.
– Почему Вы так решили? – неужели он наблюдал за ней?!
– Наденька, у моего брата зоркий глаз, – Вадиму показалось, что между этими двумя уже пролегла взаимная неприязнь, – он ведь всю жизнь с камерой и подмечает очень многое.
– Возможно, камера и помогает видеть то, что незаметно невооруженному глазу, но, чтобы понимать других, нужна не техника, а душевные качества, – взволнованно сказала Надя. – Просто нужно научиться видеть.
– Для достижения цели неважны средства, главное – получить положительный результат, – спокойно парировал Фертовский.
– Иногда цель и средства – звенья разных цепей, ведь так легко перейти грань, думая лишь о цели. Вадим, – она не дала ответить Николаю, демонстративно повернувшись к Зорину, – вы с дороги, устали, я приготовила обед. Есть и кофе, – взгляд ее стал мягким.
Вадим смущенно покосился на брата. Так бывает, когда два человека едва знакомы, а уже неприятны друг другу. Вот ему, например, совсем не нравится подружка Антона, и ничего с этим не поделаешь.
– Приятного аппетита! – Надя, опустив глаза, прошла между двумя мужчинами, Фертовского так и не удостоила взглядом.
Как не настаивал Вадим, Николай от обеда категорически отказался. Он согласился лишь на кофе, и то после долгих уговоров. Сказал, что не любит кофе, сваренный женщиной.
– У Надюши великолепные кулинарные способности! – Вадим заглотнул обед одним махом. Он откинулся на спинку стула, блаженно улыбнулся.
– Ты давно ее знаешь? – спросил Николай, о чем-то думая.
– Несколько дней, Надю привез Антон. У нее какие-то неприятности в жизни. Тоша и его подруга решили привезти Надежду сюда, в Беляниново.
– Подруга Антона? Такая девица с «огненными» волосами и внешностью фотомодели? Вчера она была примой.
– Да, это ее жизненная позиция, – прокомментировал Вадим, хлебнул кофе. Нет, брат в корне неправ. Женщина может варить великолепный кофе, и дело, наверное, вовсе не в этом. Николай отказался от этого божественного напитка лишь по причине того, что его готовила Надя.
– Каждый выбирает то, что считает необходимым. Кому-то блистать на подмостках, кому-то варить обед, – Николай поднялся со своего места, подошел к окну.
– Полагаю, ты о Наде? Поверь, брат, ты поверхностно судишь о ней. Кроме того, кажется, тебя злит, что она дала отпор самому Николаю Фертовскому, – Вадим улыбнулся. – Признай, что это было сделано умно.
– Ум женщины не должен оттачиваться на злословии.
В этот момент Надя вышла из дому, остановилась на крыльце, приставив ладошку ко лбу, полюбовалась небом удивительной голубизны. Такого неба никогда не бывает в мегаполисе, огромного, чистого, манящего своей бездонностью. Далеко-далеко, у самой кромки мирно дремали расплывшиеся полоски облаков, которые отстали от своих вчерашних собратьев. Надя любовалась ими и думала о том, что ее нисколько не огорчила пикировка с братом Вадима, не испортила хорошего настроения. Надменный тип по имени Николай Фертовский доставил ей всего лишь несколько неприятных минут, не более. Надя поняла, что ее больше не волнует его вчерашняя оценка, впрочем, как и сегодняшняя. Ей неинтересен человек и неинтересны его высказывания. Мало ли что он там думает!
Это было здорово! Андреева впервые осознала, что ее не тревожит то, как о ней говорят, как ее оценивают. Раньше, знакомясь с молодыми людьми, она с ужасом представляла себе, что о ней скажут, как посмотрят. Ждала критики и получала ее. Выходит, что она все время выступала в роли жертвы, поэтому к ней и относились как к жертве. Самое удивительное, что среди тех, кто выступал в роли купца на товар, чаще всего попадались недалекие и ограниченные личности. И только они имели право выбора. Они одаривали ее своим вниманием как милостынею. И Наде приходилось это принимать, ведь они мужчины, а ей по всем временным статьям пора замуж.
Андреева спустилась по ступенькам, подошла к цветам на клумбе. Наклонившись над одним из них, легонько обхватила бутон руками, закрыв глаза, вдохнула аромат.
– Нет, она мне определенно нравится, – Вадим оказался рядом с Николаем, который все это время наблюдал за девушкой.
– Только из-за того, что она нюхает цветы на твоей клумбе? – Фертовский сложил руки на груди. Вадим хорошо знал брата, сам иногда бывал таким саркастичным.
– Как ты думаешь, сколько лет Наде? – Вадим вернулся к своему кофе, налил еще чашку.
– Достаточно для того, чтобы хотеть выйти замуж, при этом иметь гораздо меньше шансов чем, скажем, лет шесть-семь назад, – не задумываясь, выдал Николай. – А поскольку она так и не вышла замуж, следовательно, спрос невелик.
– Я бы не стал так уверенно утверждать, – Вадиму все больше хотелось защитить Надежду от несправедливых нападок брата. – В нашей жизни происходят подчас события, которые нельзя объяснить так рационально и стандартно, как ты пытаешься это сделать, впихнув их в общепринятые, но не всегда справедливые, суждения, а порой они просто безжалостно унижают или даже растаптывают человека. Очень легко и просто сказать, да, она во всем сама виновата, у нее ничего не получается, потому что она, к примеру, не такая как все или что-то в этом роде. У каждого своя судьба, кто-то находит свое счастье рано, кто-то поздно, а кто-то умирает, так и не познав его. Николай, ты ведь тоже далеко небезупречен. Ты делал и делаешь ошибки, платишь за них. Я, как и ты, тоже ошибся. Неудачный брак – это не конец жизни, но это и не показатель твоих лучших качеств. Кто здесь прав, кто виноват, не стоит судить. Но необходимо помнить, что всегда есть шанс все исправить, есть шанс у каждого, если захочешь. А я хочу, да, я хочу быть счастливым, и кто знает, может быть, мое счастье сейчас в нескольких метрах от меня.
Фертовский покачал головой.
– У меня нет никакого желания спорить с тобой, доказывать что-то, опровергать, мы ни к чему не придем. Но одно я знаю точно: женщина должна быть достойна тебя, как материально, так и духовно. Мезальянс всегда обречен.
– Твой снобизм меня угнетает, – Вадим подошел к мойке. В этот момент у Фертовского зазвонил телефон, Никита жаждал видеть своего главного оператора.
Николай попрощался с братом, оба хлопнули друг друга по плечу и расстались мирно, признав, что напрасно затеяли спор. Раньше они часто спорили и редко соглашались друг с другом, однако никогда не обижались и не конфликтовали. Это главное.
– Добрый день! – в кухне появилась Виктория. – Вадим, как здорово, что Вы вернулись раньше! – радостно воскликнула она. Искренне была рада видеть его, так же как и Надя. Он лишь пожал плечами.
– Есть обед, кофе. Обслуживайте себя сами, – сказал торопливо и вышел, даже не посмотрев на Викторию.
Фертовский застал Надю все у той же клумбы. Девушка присела на корточки и внимательно рассматривала лепестки цветка. Она не заметила Николая, даже не слышала его шагов.
– Совершенствование ума, – негромко произнес он, – разве в наблюдении за цветами есть возможность совершенствовать свой ум? – спросил уже громче. Надя вздрогнула, резко выпрямилась, оказалась рядом с Фертовским. Он внимательно смотрел на нее, близко его глаза не казались такими черными, кончик подбородка был мягко раздвоен.