Страница 9 из 9
— Так-то лучше.
— А вы только того и ждёте, — наконец выдавила я. — Когда я стану беззащитной.
Я старалась фильтровать речь. Как-никак он мой преподаватель. Какой бы он ни был. Но в моем голосе неудержимо сочился яд. Я все ещё помню, что этот мерзавец наделал.
— У меня сложилось ощущение, словно вы с самого начала отнеслись ко мне предвзято, Валерия, — строго сказал Константин Дмитриевич, не оставляя и следа улыбки на лице. — У вас на то какие-то личные причины?
Вот блин. Кажется, я все же перегнула. Теперь мне точно несдобровать.
— Если я виновен в этой неприязни, прошу прощения.
Что? Он ведь не узнал меня? За что тогда извиняется?
— Как бы там ни было, — продолжил он, и в его голосе зазвенела сталь, — вы моя студентка. Настоятельно рекомендую вам соблюдать субординацию! Я не потерплю вашего стремления разлагать дисциплину. В том числе… если вы решите распространять обо мне нелепые слухи…
— О чем это вы? — нахмурилась я.
КОНСТАНТИН
И действительно. О чем это я? Собрался таким образом выдать себя?
Ей не следует знать о том, что я ее помню. Но другого способа намекнуть ей на то, что следует держать язык за зубами, я не нашёл.
Желая поскорее закончить этот бестолковый разговор, я поднялся из-за стола. Взял в руки бумаги и направился к Валерии. Но заметив, как она попятилась к двери, замер.
Да за кого она меня принимает? Считает, что я наброшусь на неё в собственном кабинете? И все из-за какого-то дурацкого поцелуя? Будь он трижды проклят!
— Это материалы для лекций, — проговорил я раздраженно, протягивая ей папку.
Лера нерешительно шагнула навстречу. В нос ударил уже ставший привычным запах мандаринов. Девушка смущенно прикусила губу, привлекая мое внимание к своему рту. Вот я и засомневался…
Ведь не наброшусь?
Ощутив нестерпимое желание провести по мягкой плоти пальцами, я нахмурился и сжал руки в кулаки. В сознании непрошено всплыл наш поцелуй на катке. Тогда я согрел ее замёрзшие губы своими. По-хозяйски прижимал это хрупкое тело к себе. Она едва не стонала…
Могу ли я повторить это? Ведь грань уже все равно нарушена? Всего раз. А потом мы обо всем забудем. Только бы ещё раз смять эту строптивую девчонку в своих объятиях.
Так, стоп! Какого лешего я вообще об этом думаю? Студентки — табу, Костян!
Я так глубоко задумался, что не сразу понял, что мои руки зажили собственной жизнью. Я потянулся и, подхватив локон выпавший Лере на лицо, заправил его за ухо.
Девушка подняла на меня очумевший взгляд. Признаться, я и сам был немало удивлён, но показывать это ей не намеревался.
— Что скажете, Валерия Александровна? — прочистив горло, сказал я, как ни в чем не бывало.
Она удивленно приоткрыла рот, вновь заставляя меня думать каким потенциалом обладают эти невинные губки. В горле пересохло.
Усилием воли заставил себя сфокусировать взгляд на серебристо-серых глазах.
— Сухо.
— Что? — растерялся я.
— Изложено слишком сухо. Вы действительно надеетесь привлечь внимание студентов таким материалом? Голая теория — это ведь скука смертная, — отчитывала меня выскочка.
— А я и не развлекать их сюда приехал, — отмахнулся я наконец уловив суть диалога.
— Но это не похоже на то, что обычно происходит на ваших лекциях.
— Я импровизирую, — бросил я, возвращаясь к своему столу.
— Могу ли и я…
— Делайте, что хотите, Валерия. Но дополнительные материалы вам придётся подготовить самостоятельно. У меня нет на это времени.
Я принял очень занятой вид, в надежде, что это поможет закончить диалог, вечно ускользающий из-под моего контроля. Однако моя проблемная студентка словно и не намеревалась уходить.
— Что-то ещё, Валерия? — я не решился поднимать на неё взгляд, дабы снова не спровоцировать непотребные мысли.
— Яяя, — она явно замешкалась, — и не собиралась болтать. Но спасибо, что извинились.
Я взглянул на Леру, когда она уже потянула ручку двери. Почему-то с недавних пор ее вид стал вызывать во мне тревожное расстройство.
Я надеялся, что хотя бы извинения отчасти снимут напряжение, возникшее между нами. Но сейчас, глядя вслед удаляющейся студентке, я чувствовал…
И черт знает, что именно я чувствовал! Но мне будто вовсе не хотелось, чтобы она уходила.
О, ну конечно! Это гордыня! Однозначно! Ведь, по сути, последнее слово снова осталось за ней. И я будто бы снова весь в косяках.
Хватит вести себя как мальчишка, Кость! Ты же не соревнуешься с ней. Она молодая зелёная, но ты-то взрослый мужик!
Вспомнились слова мамы из детства: «Кто умнее, тот и остановится первым!» Так она говорила, когда мы ругались с сестрой. И это неизменно работало.
Вот и сейчас пора остановиться. Я же умнее.
Но, черт, этот ее взгляд…
Готов поклясться, в этой светлой головке тоже витают грязные мыслишки.
Стоп! Стоп!
ЛЕРА
Он так знакомо пахнет…
Выйдя из кабинета профессора, я прислонилась спиной к прохладной стене. Сердце трепетало, как сумасшедшее.
Зачем я ему сказала спасибо? За что? Он ведь мне жизнь испортил! А я благодарю его за нелепую попытку проявить благородство? Пусть бы перед Мишей извинялся!
Оказалось, забыть тот инцидент сложнее, чем я надеялась. Я-то считала себя непрошибаемой скалой. Чего мне там какие-то парни. Спряталась за своей злостью. Однако то, как мы с Мишей расстались, до сих пор не давало мне покоя.
Точно, Миша! Вот почему этот запах показался мне таким знакомым.
Оказавшись дома, я первым делом направилась к комоду со своими вещами. Вот оно!
Я выудила из ящика шарф, который, похоже, ненароком утащила в новогоднюю ночь у парня. Бывшего парня. Затянулась его запахом и перед мысленным взором тут же явился ОН.
Нет, не Миша, почему-то. Что весьма удручающе.
В мою голову забрался раздражающий профессор. И никак не желал оттуда вытряхиваться.
— Валерия, ты чего в комнату в куртке притащилась? — послышался строгий голос бабули. — Раздеваться не собираешься? Обед стынет.
— Иду-иду, — бросила я.
— Что у тебя там?
В коридоре раздались приближающиеся из кухни шаги. Я поспешила спрятать шарф обратно в полку.
Не следует ей знать о моих странных фетишах.
Стоит ей увидеть чужой шарф, она непременно захочет его постирать и отгладить, если попросту не выкинуть. А я пока не готова была расстаться с этим ароматом. Он отчего-то вызывал во мне живые эмоции.
И как ни странно, шарф бывшего стал катализатором размышлений о совершенно другом мужчине. От этого на душе становилось легче после нашего некрасивого разрыва с Мишей. Ну, или не легче, но хотя бы удавалось забыть…
Наспех скинув куртку, я принялась переодеваться в домашнюю одежду. Плюшевые штаны и растянутая футболка — то, что надо. Я включила рандомное аниме на телефоне и вошла в кухню.
— Телефон в сторону, дорогая. Сначала поесть, — велела ба привычным командирским тоном.
— Одно другому не мешает, — возмутилась я, но все же подчинилась.
С моей боевой бабулей спорить бесполезно. Может иногда и стоило бы, но обычно мне не удаётся остаться правой. Есть вариант только накликать ещё больше обвинений в свой адрес.
У нас всегда так: «Имеешь право хранить молчание. Все что скажешь, будет использовано против тебя!» И не только использовано, но и перевёрнуто на тот лад, который выгодней бабушке. Вот я и молчу.
— Как дела на учёбе? — начала ба свой классический допрос.
— Я тебе вчера уже рассказывала, — бросила я, стараясь не отвлекаться от еды.
— А сегодня?
— Ничего нового не произошло.
— Как там новый профессор?
— Прекрасно, — не сдержала я сарказма в голосе.
Бабушка тут же подозрительно прищурилась:
— У тебя ведь не возникло проблем? Языкастая ты больно! Небось, наговорила ему чего?
Что бы я ей не рассказывала — «жертвой» в ее глазах я никогда не была. Всегда и во всем единолично была виновна я.
— Да все в порядке, — устало отмахнулась я. — Просто попросил провести лекции за него.
Конец ознакомительного фрагмента.