Прикосновение разрушения

Солнцестояние отмечало начало нового года, к тому же с него начинался обратный отсчет месяца до Панэллинских игр – развлечения, любовь к которому в душах не могла убить даже сама смерть. В ожидании такого важного события Персефона спросила Аида, можно ли им организовать праздник во дворце, и он согласился. Она ждала возможности снова принять души в залах дворца не меньше, чем сами души ждали возможности снова оказаться там.

К тому времени, как Персефона вернулась во дворец, на душе у нее по-прежнему было неспокойно. Тьма сомнений разрасталась у нее в голове, и магия пульсировала под кожей, отзываясь болезненной слабостью и изнуренностью. Она попросила принести ей чаю и отправилась в библиотеку, надеясь, что чтение сможет отвлечь ее.

Уютно устроившись в одном из огромных кресел рядом с камином, Персефона принялась листать книгу, одолженную ей Гекатой. «Колдовство и шабаш». Это было одно из нескольких домашних заданий от богини волшебства, которая помогала ей научиться контролировать свою переменчивую силу.

Обучение давало плоды не так быстро, как она надеялась.

Персефоне пришлось долго ждать, пока ее силы проявят себя, и случилось это во время жаркого спора с Аидом. С тех пор она научилась заставлять цветы распускаться, но ей никак не удавалось призвать нужное количество магии. Богиня также обнаружила, что ее способность переноситься работает со сбоями, а это значило, что она не всегда оказывалась там, куда отправлялась. Геката говорила, что все дело в практике, но Персефона все равно чувствовала себя неудачницей. По этим причинам она решила не использовать магию в верхнем мире.

Пока не овладеет ею в должной мере.

Готовясь к своему первому уроку с Гекатой, Персефона изучала историю магии, алхимию, разнообразные, зачастую пугающие, силы богов, с нетерпением ожидая того дня, когда наконец сможет пользоваться своей силой так же легко, как дышать.

Вдруг по ее коже распространилось тепло, от которого поднялись волоски на задней части шеи и руках. Несмотря на жар, богиня поежилась, ее дыхание сбилось.

Аид был рядом, и ее тело это знало.

Ей хотелось застонать от боли, что стянула низ ее живота.

Боги. Какая же она ненасытная.

– Так и знал, что найду тебя здесь, – раздался над ней голос Аида. Она подняла голову и увидела его, стоящего прямо за креслом. Он встретился с ней взглядом дымчатых глаз, когда наклонился поцеловать ее, и его рука легла ей на щеку. Это был властный жест и страстный поцелуй, и губы Персефоны горели, когда он отстранился.

– Как прошел твой день, дорогая? – От его нежности у нее перехватило дыхание.

– Хорошо.

Уголки губ Аида приподнялись. Опустив взгляд на ее губы, он произнес:

– Надеюсь, я тебе не помешал. Ты как будто околдована этой книгой.

– Нет, – быстро ответила она, а потом прокашлялась: – В смысле… это просто задание от Гекаты.

– Можно? – спросил он, убирая ладонь с ее лица и протягивая руку, чтобы взять книгу.

Персефона молча отдала ее ему. Она наблюдала, как бог мертвых обходит ее кресло и листает книгу. В том, как он выглядел, было что-то невероятно дьявольское – буря тьмы, с головы до ног облаченная в черное.

– Когда у тебя начинаются занятия с Гекатой? – поинтересовался он.

– На этой неделе, – ответила богиня. – Она дала мне домашнее задание.

– Хм-м, – он на мгновение умолк, не отрывая взгляда от книги. – Я слышал, ты сегодня приветствовала новые души.

Персефона выпрямилась, не понимая, разозлило его это или нет.

– Я гуляла с Юри, когда увидела, как они ждут на берегу Стикса.

Аид поднял взгляд. В его глазах полыхал огонь, как в камине.

– Ты вывела душу за пределы Асфоделя? – В его голосе прозвучала нота удивления.

– Это же просто Юри, Аид. Я не понимаю, зачем ты держишь их в изоляции.

– Чтобы они не создавали проблем.

Персефона хихикнула, но тут же замолкла, встретившись взглядом с Аидом. Он стоял между ней и камином, окруженный бликами пламени, подобно ангелу. Он выглядел просто бесподобно – высокие скулы, аккуратно остриженная бородка и полные губы. Его длинные черные волосы были собраны в узел на затылке. Персефоне нравилась эта его прическа, нравилось распускать его волосы и пропускать их сквозь пальцы, а еще прихватывать пряди, когда он был внутри ее.

От этой мысли воздух вокруг вдруг потяжелел, и она заметила, как грудь Аида приподнялась с резким вдохом, словно он почувствовал перемену в ее мыслях. Она облизнула губы и заставила себя сосредоточиться на разговоре.

– Души в Асфоделе никогда не создают проблем, – произнесла Персефона.

– Ты считаешь, я неправ, – это был не вопрос, а утверждение, и он как будто совсем не удивился. Их отношения с этого и начались – Персефона считала, что он неправ.

– Я думаю, что ты не воздаешь должное себе, хотя ты изменился, и потому не воздаешь должное душам, хотя они это увидели.

Бог долго молчал.

– Почему ты поприветствовала души?

– Потому что они боялись, и мне это не понравилось.

Уголки рта Аида дернулись вверх.

– Некоторым из них следует бояться, Персефона.

– Те, кому следует, будут бояться вне зависимости от моего приветствия.

«Смертные знают, что приводит к вечному заключению в Тартаре», – подумала она.

– Подземное царство прекрасно, и ты заботишься о своих душах, Аид. Почему хорошие люди должны бояться такого места? Почему они должны бояться тебя?

– Так было всегда, и они по-прежнему боятся меня. Это ты их поприветствовала.

– Ты мог бы поприветствовать их вместе со мной, – предложила она.

Аид снова усмехнулся, и выражение его лица смягчилось.

– Хоть титул царицы и вызывает у тебя неприязнь, ты ведешь себя как одна из них.

Персефона на мгновение замерла, одновременно опасаясь гнева Аида и испытывая волнение оттого, что он назвал ее царицей.

– Это… тебя огорчает?

– Почему это должно меня огорчать?

– Я не царица. – Персефона встала с кресла, шагнула к Аиду и забрала у него книгу. – А еще я никак не могу понять, как ты воспринимаешь мои действия.

– Ты станешь моей царицей, – решительно произнес Аид, словно пытаясь убедить самого себя, что это правда. – Это предсказано мойрами.

Персефона ощетинилась, к ней тут же вернулись прежние мысли. Как ей спросить Аида, почему он решил сделать ее своей царицей? И, что еще хуже, почему ей так хотелось получить ответ на этот вопрос? Она повернулась и исчезла за стеллажами, чтобы скрыть от него свою реакцию.

– Это тебя огорчает? – спросил Аид, появившись прямо перед ней и преградив ей путь.

Персефона вздрогнула, но быстро взяла себя в руки.

– Нет, – ответила она, обходя его.

Аид последовал за ней.

Она поставила книгу обратно на полку.

– Хотя я бы предпочла стать твоей царицей потому, что ты любишь меня, а не потому, что так указали мойры.

Аид дождался, пока она повернется к нему. Он нахмурился:

– Ты сомневаешься в моей любви?

– Нет! – Персефона широко распахнула глаза от вывода, к которому он пришел, а потом опустила плечи. – Но… Полагаю, мы не сможем избежать того, что остальные подмечают в наших отношениях.

– А что они говорят? – Он встал совсем рядом с ней, и она почувствовала запах специй и дыма с нотой зимнего воздуха. Это был аромат его магии.

У нее поднялись и опустились плечи:

– Что мы вместе только из-за мойр. Что ты выбрал меня, потому что я богиня.

– Я дал тебе повод так думать?

Она уставилась на него, не в силах ответить. Она не хотела говорить, что это Юри подала ей такую идею. Эта мысль была у нее и прежде – семя, посаженное в ее голову давным-давно. Юри лишь увлажнила почву, и теперь оно проросло, дикое, как те черные лозы, что пробивались из-под земли по велению ее магии.

Аид заговорил быстро и требовательно:

– Кто пробудил в тебе эти сомнения?

– Я просто размышляла о…

– Моих мотивах?

– Нет…

Он прищурил глаза: