Глазами альбатроса

Сразу вслед за этим они отправляются в море, чтобы провести там «медовый месяц», который будет длиться примерно десять дней – за это время в организме самки сформируется яйцо. Неизвестно, кормят ли они друг друга шоколадными конфетами, да и вообще, проводят ли это время вместе, но обратно на остров они зачастую прилетают с интервалом в несколько часов. По возвращении в колонию самка откладывает яйцо – как правило, это происходит в течение суток.

Но проследить за их действиями отсюда, с острова, не удастся. Вас приводит в замешательство царящая вокруг суета: птицы то появляются на острове, то вновь улетают.

После того как самка откладывает единственное яйцо, она старается побыстрее улететь – обычно в тот же день. Поспешность, с которой она отправляется в море за пищей, показывает, сколько сил отнимает у нее этот процесс. Вероятно, из-за того, сколько ресурсов тратит ее организм на формирование крупного яйца, самец берет на себя основную заботу о его высиживании, проводя в гнезде за весь период инкубации примерно на неделю больше, чем самка. В свою первую «вахту» он терпеливо сидит в гнезде и три недели подряд ждет, когда вернется подруга. После наступает ее очередь насиживать яйцо, а он тем временем улетает на две-три недели в море. Дальше промежутки времени становятся короче, чередуясь примерно так: пару недель в гнезде сидит самец, неделю – самка и, если потребуется, еще несколько дней – самец.

Из-за чередования периодов активности и бездействия их физическое состояние постоянно меняется. Прилетают альбатросы упитанными и энергичными, с толстой прослойкой жирка под кожей и вокруг внутренних органов. В это время самцы темноспинного альбатроса весят около трех с половиной, а самки – чуть больше трех килограммов. В первые десять дней самец питается довольно скудно для такого веса и теряет массу, сравниваясь по весу с самкой. Позже в море во время «медового месяца» он восстанавливается. Когда этот период заканчивается, самка откладывает крупное яйцо и мгновенно худеет на 10–12 % от общего веса тела. Она возвращает потерянное в океане, пока самец несет свою первую вахту в гнезде. Тот тем временем насиживает яйцо без еды и воды и вновь теряет в весе. Сменяя друг друга подобным образом, птицы подвергают свой организм серьезным испытаниям – каждая из них теряет в гнезде около 20 % массы тела, пока вторая особь восстанавливает силы в море.

Обычно за время инкубации родители сменяют друг друга пять-шесть раз и суммарно проводят в гнезде два месяца: 36 дней в нем сидит самец, а 29 – самка. Это усредненные показатели для темноспинных альбатросов, и они варьируются. (Когда в одной из пар самца убили сразу после того, как самка отложила яйцо, она просидела в гнезде 32 дня вместо одного.) Приблизительно на 65-й день от начала инкубации начинается медленное и изнурительное появление птенца на свет. В течение суток, а иногда и нескольких дней, которые требуются птенцу, чтобы выбраться наружу, родитель оказывает ему всяческую моральную поддержку, но никакой физической или иной действенной помощи – образец идеальной заботы о детях.

Альбатросы очень жизнеспособны. В среднем из 65 % яиц вылупляются птенцы, которые доживают до возраста первого полета. Десятая часть молодых птиц гибнет во время попыток встать на крыло, которые таят в себе немало опасностей. Почти все, кто успешно преодолел этот этап, проживут еще по меньшей мере лет 20. Впрочем, обычно альбатросы живут гораздо дольше. Ученые пока еще не могут с точностью сказать сколько, потому что многие из ныне живущих альбатросов были окольцованы 40 лет назад и пережили некоторых исследователей, мечтавших узнать это.

Большинство альбатросов насиживают яйцо в одиночестве, но некоторым компанию составляют птицы, расположившиеся поблизости. Среди них встречаются пары, которые сидят клюв к клюву. Компаньонами, скорее всего, бывают недавно вернувшиеся из полета партнеры, которые ждут своей очереди занять гнездо. Но иногда это просто гости. У альбатросов сложная, пока плохо изученная социальная организация.

– Смотрите, – говорит Дэйв, – вон там в гнезде сидит птица, а другая подошла к ней, чтобы почистить ей перышки на голове, и первая совсем не против. Что бы это значило? Явно же видно, что это не ее партнер. Может быть, их связывают давние отношения, которых мы не понимаем.

Пока мы наблюдаем за их взаимодействием, Дэйв продолжает:

– Похоже, эти птицы знают друг друга. Допустим, одна из них – отпрыск второй и много лет назад появилась на свет на этом самом месте. А может, они просто знакомы и когда-нибудь в будущем станут парой, если с партнером той, что высиживает яйцо, случится несчастье. Вряд ли нам удастся сказать тут что-то наверняка. Узнать это можно, только если год за годом вести постоянные наблюдения, стараясь понять, как развиваются их отношения. Но организовать такое исследование невероятно сложно. Поскольку морские птицы живут долго, отношения с сородичами играют для них важную роль.

Дэйв добавляет, что один из его студентов недавно завершил продолжительное исследование расставаний среди масковых олуш.

– Он обнаружил, что если вы олуша и расстались вдруг со своим партнером, то вряд ли обзаведетесь потомством на следующий год.

Дэйв говорит, что биологи часто собирают данные о количестве яиц, числе вылупившихся и выживших в гнезде птенцов и тому подобное, но почти не интересуются взаимоотношениями между птицами.

– Человеческое общество буквально зиждется на взаимоотношениях, – говорит Дэйв. – Думаю, мы многое теряем, не уделяя должного внимания тому, как они устроены у других животных.

Несмотря на то что бóльшая часть альбатросов провела последние месяцы, высиживая птенцов, остается немало и таких, кто продолжает ухаживания. Скорее всего эти птицы не собираются выводить потомство в этом году, но их положение в птичьем обществе не всегда очевидно. Проходя мимо, вы замечаете, что они вовлечены в разные виды ухаживаний: от спокойных взаимных пощипываний клювом до бурных, беспечных танцев. Наблюдать за ними не только приятное развлечение, но и повод задуматься. Заметив, что не все взрослые особи заняты высиживанием яиц, Дэйв размышляет вслух о том, что заставляет птиц отказаться от выведения потомства в отдельные годы.

Объясняя суть главного открытия, сделанного в ходе проводимого им исследования, Энтони говорит, что альбатросы не могут одновременно выкормить птенца и отрастить новые перья после линьки, потому что на каждую из задач уходит почти вся энергия, полученная из добытой ими пищи. Попытка сделать и то и другое закончилась бы для них голодной смертью. Поэтому после года или двух размножения им необходимо делать перерыв, чтобы сменить оперение. Отсюда следует важный вывод. Дальнейшую судьбу вида определяет главным образом то, сколько птенцов за свою жизнь сможет вывести каждый альбатрос. Ученые часто полагаются на то, что они гнездятся каждый год или раз в два года с момента полового созревания до самой смерти.

– То, что птицам приходится пропускать гнездование из-за линьки, может сильно сказаться на общей численности произведенного за жизнь потомства. Нельзя забывать об этом, когда ведутся подсчеты, как, например, повлияет на популяцию альбатросов количество особей, погибших в сетях рыболовных судов. – Энтони обводит рукой окружающих нас птиц и продолжает: – Альбатросы умеют определять, когда партнеру надо пропустить год, а когда он готов к размножению. Иначе они просто-напросто утратили бы обоюдную связь.

Как им удается сообщать друг другу подобную информацию? И Дэйв, и Энтони согласны с тем, что мы многого еще не знаем о жизни обитателей морей, чей век так долог.

Немного отстав от остальных, я сажусь на край припудренной коралловым песком взлетно-посадочной полосы – теперь я на уровне глаз альбатроса – и вижу удивительную картину, столь близкую нам – людям. Эта пара давно сидит рядышком: они нежно пощипывают друг другу оперение на голове, с необыкновенной мягкостью по очереди чистят спинку компаньону, и вид у них при этом такой, будто нет в мире большего блаженства. Вот одна из птиц пробегает клювом по мелким перышкам, растущим у второй под глазами. А та, которой адресованы эти нежности, отводит голову в сторону, подставляя щечку, шейку. Наблюдая, как трогательно, прикрыв глаза от наслаждения, они ухаживают друг за другом, вы чувствуете, что им это доставляет громадное удовольствие, понятное любому из нас – каждому, кто хотя бы раз в жизни ощутил ласковое прикосновение.