Страница 2 из 4
Короче, современная дарвинистская антропология предлагает нам поверить в коллекцию абсурдов [6], [8]. Во-первых, один из подвидов Homo heidelbergensis, сотни тысяч лет живший на огромной территории и ничем абсолютно не примечательный, вдруг по неизвестной причине порождает новый бурно развивающийся вид. Во-вторых, этот новый вид нигде и никак не контактирует на огромной территории своей прародины с видом-прародителем, словно тот внезапно испаряется. В-третьих, этот новый вид оказывается настолько умнее и энергичнее всех предыдущих, что создаёт более высокоразвитую материальную культуру, выходит из Африки и успешно завоёвывает весь остальной мир.
И всё это при том, что любой палеоантропологический материал, который мог бы подтвердить эволюционную (как это обязано следовать из дарвинизма!) трансформацию африканских Homo heidelbergensis в первых Homo sapiens, отсутствует начисто! Из интересующего нас времени и пространства нам демонстрируют либо «типичных» Homo heidelbergensis (вопрос о типичности и вообще о реальности данного вида будет разобран в главе 2), либо уже вполне сформированных Homo sapiens. Переходного звена опять нет!
Что ж это тогда, как не само Божье творение, которое должно огульно, как ересь, отвергаться дарвинизмом?!
Дарвинизм, как видим, наполняет чисто мифологической продукцией вопрос о происхождении человека нашего биологического вида. И чем дальше, тем сильнее. Всё это, на наш взгляд, ярче всего демонстрирует крах парадигмы дарвинизма, полную неспособность науки в его рамках решить указанный вопрос.
Воистину, невозможно найти чёрного кота в тёмной комнате, если его там нет!
Быть может, никакой предковой формы, из которой возник вид Человек Разумный, вовсе не существовало?!
Основной вопрос, на который отвечает предлагаемая уважаемому читателю книга, это происхождение и предыстория человечества.
Вопрос банальный, но вечный.
Поскольку автор с ходу набросился на Дарвина и его последователей, его сразу запишут в креационисты. Между тем, ситуация сложнее. Поэтому надо тут же обозначить то, что отличает автора настоящей книги и от эволюционистов, и от креационистов.
От эволюционистов меня отличают следующие взгляды:
1. Дарвинизм – не научная теория, а суррогат религии.
2. Человечество возникло сразу как вид, а не происходило от обезьян.
3. Так называемые «ископаемые предки человека» суть его деградировавшие формы, существовавшие одновременно с ним.
Теперь те положения, которые отличают меня от креационистов:
1. Творение мира и всех животных за шесть календарных суток – недостоверная информация.
2. Естественный отбор есть.
3. Человечество непрерывно меняется (эволюционирует; вернее – инволюционирует) внутри своего вида.
Нетрудно увидеть, что между обозначенными гранями существует широкий диапазон позиций, в рамках которых автор и намерен совершить своё исследование.
Книга ставит перед собой четыре главные задачи:
1. Показать, в чём принципиально неправы Дарвин и дарвинисты; каковы те «истины», на обладание которыми они совершенно необоснованно посягают.
2. Выяснить, точно ли огромное число ископаемых человекообразных черепушек принадлежит предкам человека, или же возможны иные варианты.
3. Уточнить, насколько верны общепринятые представления о прошлом Земли во времена существования человечества.
4. Реконструировать в главных чертах подлинную историю рода человеческого.
Решению этих задач последовательно посвящены главы:
1. Дарвинизм – величайшая ложь нашего времени.
2. Способно ли уродливое породить совершенное?
3. Великому Оледенению – нет! Всемирному Потопу – да!
4. Золотой век был.
1. Дарвинизм – величайшая ложь нашего времени
Следует сразу внести ясность в терминологию. Теория Дарвина есть теория эволюции органического мира, но теории эволюции не ограничиваются только теорией Дарвина [47]. Они выдвигались и до Дарвина [61]. Теория Дарвина это теория эволюции посредством естественного отбора.
Далее. Современная теория эволюции сильно отличается от представлений Дарвина. Но она ведёт прямую преемственность от них. Она может называться, например, синтетической теорией эволюции или по-другому, но в основе её лежит учение Дарвина. Об этом так пишут современные немецкие учёные:
«Мы предпочитаем пользоваться термином “синтетический дарвинизм”, а не “синтетическая теория эволюции”, поскольку новая эволюционная теория исторически и содержательно выводится из теории Дарвина» [61].
Для целей настоящей книги нет разницы между синтетическим дарвинизмом и дарвинизмом вообще. Во избежание путаницы и ненужной детализации автор называет дарвинизмом всю совокупность идей и теорий, которые сходны в том, что одни разновидности живых организмов порождают другие виды живых организмов в процессе эволюции путём естественного отбора. Ещё раз, дарвинизм это: а) эволюция, б) посредством естественного отбора. Отсутствие чего-то одного из этих двух автоматически выводит идею за рамки дарвинизма.
Также, согласно дарвинизму, не существует другой разницы, кроме количественной, в возникновении нового вида, семейства или класса. Те различия, которые вначале существуют как межвидовые, с течением времени возрастают до различий между родами, отрядами, типами. Дело только во времени. Количество времени, в которое происходит эволюция, автоматически переходит в качество различий между таксонами.
Существуют теории эволюции, отрицающие естественный отбор или не отводящие ему первостепенной роли в эволюции [47]. Такие теории, с дарвинистской мейнстримной точки зрения, являются маргинальными.
После этого необходимого напоминания понятий уместно разъяснить, в чём дарвинисты их нарочно подменяют и искажают.
Во-первых, из факта наличия естественного отбора в конкуренции живых организмов вовсе не следует с неизбежностью, что обязана происходить эволюция.
Во-вторых, все теории эволюции стыдливо прячут главное в их содержании. За демонстрируемым эволюционизмом скрывается вера в наличие чудесных метаморфоз.
Начнём с естественного отбора. Что этот фактор совсем не обязательно должен служить изменению качества видов и возникновению из них, со временем, новых форм, блестяще показал ещё русский профессор (будущий академик) Лев Семёнович Берг в 1922 году. В книге «Номогенез, или Эволюция на основе закономерностей» он писал:
«Естественный отбор, вопреки мнению Дарвина, вовсе не отбирает счастливые уклонения, обрекая на гибель остальные, а напротив – сохраняет норму. Он является деятелем не прогрессивным, а консервативным. Естественный отбор отсекает все уклонения от нормы как в сторону плюса, так и минуса, как счастливые, так и несчастные, закрепляя средний, нормальный образец» [3].
Итак, перед нами два диаметрально противоположных взгляда на естественный отбор. Взгляд Дарвина и взгляд Берга. Согласно одному, естественный отбор служит мотором эволюции, согласно другому – её же тормозом и даже исключающим её фактором.
Заметим, что оба взгляда полностью отвечают аксиоме о выживаемости только наиболее приспособленных форм. Оба взгляда не могут быть проверены в практике, потому являются чисто теоретическими спекуляциями. В этом качестве они абсолютно равноправны. И нет никаких объективных данных предпочесть взгляд Дарвина на роль естественного отбора взгляду Берга по этому же предмету, равно как и наоборот.
Итак, естественный отбор есть (как бы из жизненного наблюдения выводится), но он не означает, что эволюция неизбежна, тем более под его преимущественным влиянием. Теория Дарвина утверждает, что неизбежна, но никаких доказательств этому не приводит. Она предлагает просто поверить ей в этом на слово.
Теперь о понятии «эволюция». Это латинское слово означает «развёртывание, раскручивание». Теория эволюции органического мира это теория постепенного развёртывания многообразия живых существ. Но ведь это только одна сторона процесса. Подразумевается, что в процессе биологической эволюции меняется качество развития самих живых существ – они порождают всё более и более сложные. Слово «эволюция» не отражает этой стороны учения.