Не красавица

– Ты откуда такая, а? – Оттянув мою голову, Дан заставляет на себя посмотреть.

Машинально облизав губы, я с улыбкой пожимаю плечами. Понятия не имею, что он имеет в виду, но, по-моему, что-то приятное.

Дан целует меня снова. Я понемногу осваиваюсь в нашем интимном взаимодействии, сама того не замечая, начинаю ерзать бедрами. Поцелуй – это тот же танец. В нем участвуют все части тела. И Дан тоже это знает, потому что его ладони скользят по моей спине, сжимают и отпускают бедра, перемещаются на талию и снова опускаются вниз. Головокружительный вечер. Наверное, должно быть стыдно перед водителем, но, к счастью, я сижу к нему спиной.

– Поедешь ко мне? – хрипло шепчет Дан, поднимая глаза на меня. – Завтра утром верну тебя домой в целости и невредимости.

Глотнув воздух, мотаю головой. Я бы, наверное, хотела, но разве я могу? В смысле вот так… Сразу?

– Почему?

Я жмурюсь, потому что его щетина как-то по-особенному приятно трется о мою шею, с ног до головы покрывая мурашками. И голос. Его голос звучит абсолютно завораживающе.

– Я нравлюсь тебе, ты нравишься мне. Это будет настоящая симфония.

Снова качаю головой:

– Не могу.

Если бы меня попросили объяснить почему – я бы не смогла. У меня нет вразумительно ответа. Просто не могу, и все. Мы только познакомились, и к тому же у меня нет опыта. В смысле, совсем.

– На день твоего цикла мне наплевать, если что. Я смущенно смеюсь. При чем тут день цикла? И кстати, разве о таком вслух вообще принято говорить?

– Гашека, – громко объявляет водитель. Покраснев еще гуще, если такое возможно, я соскальзываю с колен Дана и перемещаюсь на диван. Выясняется, что платье задралось почти до талии, и я начинаю быстро его поправлять.

– Спасибо за вечер, – бормочу, стремительно теряя нить былой легкости. – Было очень классно и…

– Я тебя провожу, – перебивает Дан и решительно толкает дверь.

– Вот мой подъезд, – констатирую я очевидное и нервно поправляю ремешок сумки на плече.

Алкоголь слишком стремительно из меня выветривается, и вести себя непринужденно становится все сложнее. Впервые хочется пожалеть о хорошем кровообращении и слаженной работе гепатобиллиарной системы. Сейчас я бы не отказалась придержать былое опьянение, чтобы беспрепятственно смотреть Дану в глаза.

– Я так и понял, – с усмешкой отвечает он. – Но спасибо, что ты нас представила.

– Вежливость – мое второе имя, – отшучиваюсь я и, смутившись, отвожу взгляд в сторону.

Понятия не имею, как прощаются малознакомые люди, которые минуту назад целовались на заднем сиденье такси. И Дан ни секунду не облегчает моих мучений. Даже с опущенными глазами чувствую, как он разглядывает меня.

Может, и впрямь рассмотреть рекомендацию Василины по поводу системного употребления алкоголя? Забавно было бы. «Подожди-ка, Дан, я сейчас кое-чего отхлебну из своей любимой фляжки, чтобы и дальше оставаться такой раскованной и веселой».

– В таком случае было бы очень вежливо предложить мне подняться на кофе, – не сдается он, чем вызывает во мне странное восхищение.

Потому что сама бы я точно так не смогла. В смысле, всегда восхищалась людьми, которые не принимают отказов и идут напролом. Не зря говорят, что успех с неба не падает.

Собравшись с духом, я поднимаю глаза и предпринимаю попытку симулировать былые легкость и уверенность.

– Ты всегда такой настойчивый, да?

А что мне еще остается, если не это? Второй вариант совсем уж жалкий: попятиться назад и трусливо спрятаться за подъездной дверью. Громов, конечно, влиятельный человек, но едва ли прямо сейчас под рукой у него обнаружится магнитная «таблетка» от нашего домофона.

Все же сколько же чуши может пронестись в моей голове всего за какую-то секунду. Для чего ему за мной идти после такого?

– Настойчив, когда уверен, что результат будет того стоить, – с улыбкой отвечает он, кажется, совершенно не переживая за счетчик и водителя, ожидающего его в такси.

А это такси, кстати? Никаких опознавательных знаков, да и марка премиальная.

Блин, это сюр какой-то. Бывший вице-президент крупнейшей российской компании напрашивается в нашу съемную квартиру на чашку сублимированного кофе. Громов такой вообще когда-нибудь пробовал? Сильно сомневаюсь.

От громкого звука входящего сообщения я невольно вздрагиваю и, обрадованная возможностью в очередной раз прервать зрительный контакт с Даном, лезу в сумку.

На экране светится СМС от Василины.

«У тебя все нормально? Если да, то отправь сердечко. Если нет – рвотный смайлик».

Вариант «SOS» не предлагается, поэтому я высылаю сердечко.

«Отлично. Тогда я остаюсь ночевать у Карима и завтра жду грязных подробностей».

– Извини, пожалуйста. – Я запихиваю телефон обратно в сумку. – Это Василина. Интересуется, как у меня дела.

– Она хороший друг. Так что с кофе?

Я закусываю губу. Даже мне понятно, что Дана мало интересует кофе. Наверное, будь ситуация другой… Будь я другая, – смелее и опытнее – я бы решилась. Потому что даже без алкогольного допинга, обычно сильно приукрашающего реальность, Громов мне нравится. Да и кому он вообще может не нравится? С почти двухметровым ростом, невероятными глазами и ироничной улыбкой, за которой так много всего кроется?

– Наверное, нет, – выпаливаю, вновь вцепляясь в ремешок сумки, как в спасательный круг. – Извини. Я ведь тебя совсем не знаю.

Дан издает беззвучный смешок и встряхивает головой.

– Мне казалось, за эту пару часов мы довольно близко познакомились. Но я тебя понял и, конечно, не буду настаивать.

С этими словами он подходит вплотную и, положив ладонь мне на плечо, медленно наклоняется к лицу. Очутившись в облаке его запаха, я затаиваю дыхание, чтобы не позволять волнующему ощущению разрастаться, и машинально прикрываю глаза. Память подает кричащий сигнал, что еще чуть-чуть – и губы почувствуют то самое влажное давление, а кожа вновь вспыхнет жаром.

– Спокойной ночи, Таня, – раздается в сантиметре от моей щеки, и следом ощущается легкое трение щетины. – Спасибо за вечер.

Несмотря на странное разочарование от несостоявшегося поцелуя, по телу ручейками разбегаются мурашки, и пульс бьется как бешеный.

– Спасибо и тебе.

Голос неожиданно садится, из легких выпрыгивает короткий смешок:

– Может быть, еще когда-нибудь увидимся. Если ты вдруг к Сергею Борисовичу решишь в гости наведаться. Я успеваю заметить, как в глазах Дана мелькает недоумение, а брови вопросительно дергаются, но предпочитаю не выяснять, что стало тому причиной. На сегодня мой запас общительности и обаяния официально исчерпан.

Быстро взлетев по ступенькам, я прижимаю магнитный ключ к замку и скрываюсь за дверью. Шпильки, которые еще недавно казались невесомыми, снова ощущаются пыточными колодками, в икры будто залили литры кипящей кислоты. Так и подмывает взглянуть на часы: уж не полночь ли стукнула? Если бы у меня была карета, то из нее можно было бы сделать неплохой кремсуп, или как минимум приберечь на Хэллоуин.

Кое-как доковыляв до лифта, я нажимаю кнопку вызова и, пока разглядываю сменяющиеся цифры на подвесном табло, вдруг отчетливо понимаю, что Громов меня совсем не узнал.

5

Стук входной двери настигает меня за готовкой обеденного супа. Из прихожей доносится шум сбрасываемой обуви, грохот упавшей сумки. Домой вернулась Василина.

Прикрыв кастрюлю крышкой, я занимаю место за столом и принимаюсь ждать. Сейчас она помоет руки и насядет на меня с расспросами. Вася смешная такая. Час назад написала сообщение с вопросом, можно ли ей вернуться домой или лучше пока погулять. Думала, я здесь вертеп устрою.

– М-м-м, что за запах? – громко осведомляется она, заходя на кухню. – Дай угадаю: луковый суп?

– Он самый. Опыт работы в общепите явно не проходит для тебя даром.

– Да я на шару это спросила, – отмахивается Вася, плюхаясь на противоположный стул. – Ты же обожаешь готовить что-то пахучее.