Мое последнее воспоминание

— Прости… — начинаю я виноватым голосом.

— Ханна, иди ко мне, присядь, — я делаю так, как он говорит. Присаживаюсь рядом с ним на кровати, но мне нечего ему сказать, вышло так как вышло, нужно забыть эту ночь и жить дальше.

— Так, о чем разговор?

— О том, что у нас общий ребёнок, и нам надо хотя бы попытаться ради него общаться нормально.

— Знаю, просто вчера я разозлилась.

— Понимаю, но теперь я никуда не денусь и буду рядом с сыном. Я пропустил слишком много всего.

— Ты жалеешь? «Ну что сделал такой выбор?» — спрашиваю я и смотрю прямо на него.

— Очень, это была моя самая большая ошибка. Я понял это тогда в машине, но было слишком поздно. Мне было восемнадцать лет, колледж, новые знакомства. Если бы ты только знала, что именно в тот момент я потерял весь свой мир, — ого, неожиданно, но он прав, уже слишком поздно.

— Хорошо, я постараюсь контролировать себя.

— Сегодня я заберу Сэма на все выходные, — заявляет он.

— Что?! Нет, — возмущаюсь я и вскакиваю с кровати. Мое хорошее отношение сразу же отходит на второй план. Я знала, что так будет, но сейчас совсем к этому не готова. Мне приходилось оставлять Сэма, но не так надолго, а скоро еще и родители увезут его, мне срочно нужно в Лондон, туда, где мы были лишь вдвоем.

— Нет? — ухмыляется Джон. — Ханна, он и мой сын тоже, если ты забыла.

— Уж поверь такое не забывается. Ведь именно пока ты веселился и засовывал свой член во все доступные дырки- я меняла ему подгузники и сбивала температуру, — кричу я на него, мои руки сжимаются в кулаки, стараюсь дышать глубоко.

— Знаю, но теперь я рядом с вами, хочешь ты или нет, но я буду присутствовать в вашей жизни. Поэтому предлагаю договорится по-хорошему, иначе я обращусь в суд и припомню тебе четыре года отсутствия.

— Нет, ты не посмеешь, — кричу я.

— Ещё как посмею, если ты будешь препятствовать нашему общению.

— Я только за, Сэм любит тебя, но он все эти годы был рядом со мной. Да я первый раз жизни ночевала не с ним. Это сложно, — сажусь назад на кровать и закрываю лицо руками.

— Ханна, тебе все равно придётся пойти на этот шаг.

— Знаю, но это не отменяет того факта, что ты мудак, — фырчу я, а Джон смеётся.

— Знаю и мне действительно очень жаль, я готов встать на колени и просить прощения. Я все исправлю.

— Что ты исправишь? — я хмурю брови, потому что не понимаю, что он собирается исправлять.

— Ты и я, наш сын.

— Не поняла?

— Забудь, сегодня вечером я приеду за Сэмом, если хочешь, можешь поехать с нами и ночевать в гостевой комнате.

— Ты придурок? Я не буду ночевать у тебя.

— Как хочешь, но Сэма я все равно заберу. Он ждёт меня.

— Ты не выносим, ты никогда не считался с моим мнением и сейчас делаешь тоже самое. Просто ставишь меня перед фактом.

— Знаешь, что, если бы ты за четыре года хотя бы раз удосужилась поговорить со мной, мы бы решили этот вопрос. Но ты ведёшь себя как ребёнок, — глаза Джона сверлят во мне дыру.

— Ребёнок здесь ты.

— Серьезно? Это не я пьяный разъезжаю по мужикам ночью и закатываю истерики, — фырчит он.

— Зато ты ходишь и засовываешь всем свой член.

— Ханна, — предупреждает он.

— Сколько раз ты мне изменял?

— Ханна…

— Сколько раз, Джон?

— Было три девушки, — отвечает он и чешет свой затылок, смотрю на него и до сих пор не могу придти в себя от его признания, да зачем мне это надо было, хуже делаю только себе.

— Когда ты изменил впервые?

— Не помню, — но я вижу, что он все прекрасно помнит.

— Джон, — настаиваю я.

— В ноябре, у тебя уже был большой живот, я…

— Да пошёл ты, Картер, — кричу ещё сильней и выхожу из спальни. Я быстрыми шагами иду к выходу и обуваю туфли. Через несколько секунд, я уже в лифте, двери открываются, и я чувствую толчок в спину. Повернув голову, вижу злое лицо Джона. Он нажимает на кнопку и лифт останавливается. Мы остаёмся вдвоём в замкнутом пространстве, испепеляя друг друга взглядом.

Глава 19

Джон.

Ханна стоит и моргает, она злится, но сейчас я главный, я смог загнать её в угол, и теперь мы остались совершенно одни. Она сама себя выдала своими слезами, у неё остались чувства ко мне. И теперь я буду действовать.

— Что ты делаешь, Картер? — шепчет Ханна и сглатывает. Я до сих пор в одних домашних штанах, она пялится на меня, а затем на мгновение замирает, когда видит даты под моей грудью, она понимает, что это значит, но не спрашивает.

— Забираю своё, — я улыбаюсь и приближаюсь к ней. В нос врезается аромат её духов, те же самые, что и много лет назад. Как же хочется вернуться назад и исправить свои ошибки, только жаль, что это невозможно, но я могу их исправить сейчас или попытаться и создать нам замечательное будущее.

— Своё? Здесь нет ничего твоего, — фыркает она.

— Это мы сейчас и проверим, — я бросаюсь на неё, притягиваю за затылок к себе, чтобы наши губы встречаются. Ханна пытается оттолкнуть меня, но я сильнее. Её губы плотно сжаты, но я задираю ей платье, и она хочет что-то сказать, я сразу же пользуюсь моментом и проникаю своим языком ей в рот.

— Картер, — произносит Ханна, но её кулачки перестали меня колотить, её грудь вздымается, я знаю, когда она возбуждена, если бы и захотел никогда бы не смог забыть. Те мгновения, проведенные вместе, наши мечты и поцелуи, я стал для нее первой любовью, но загвоздка в том, что я хочу быть последней.

— Да, детка, сейчас будет хорошо, — шепчу я. Своим языком нахожу чувствительное место за её ухом, помню все слабые места её тела, после поцелуев она покрывается гусиной кожей.

Я беру её ногу и закидываю себе на бедро, мне так хочется оказаться внутри неё, вспомнить какого это, заниматься любовью, а не просто трахаться, как зверь. Подношу пальцы к её трусикам и сдвигаю их в бок.

— Детка, ты вся течёшь, — рычу я сквозь зубы, сдерживаться становится все труднее, но я должен.

— Джон… — с ее губ слетает мое имя, а в глазах то, что я и хотел увидеть, она смотрит на меня, как и в школьные годы.

Я ловлю её стон своими губами, я возьму все, что она позволит взять, но трахать её в грязном лифте я не собираюсь. Нахожу её сокровенное местечко и прищипываю его, Ханна выгибает спину, своими бёдрами делает движение мне навстречу, от чего мой член в штанах становится намного тверже, он тоже жаждет прикосновений и ласки.

— Пожалуйста, — шепчет Ханна.

— Что ты просишь?

— Не останавливайся, прошу, — её сбивчивое дыхание, говорит само за себя. Она нуждается во мне, так же сильно, как и я в ней.

Ввожу в неё один палец, мой член болезненно пульсирует, но сегодня он не должен покидать штаны. Делаю быстрые движения рукой, а затем присоединяю ещё один палец.

— Все такая же тугая, — срывается с моих губ. Теперь Ханна делает следующий шаг и накрывает мои губы в поцелуе. Она крепко сжимает мои пальцы, она близко. — Кончи.

— Да, — кричит она, а затем обмякает в моих руках. Зарываюсь носом в её шею, мне не хочется отпускать Ханну, но опять же знаю, что она убежит от меня.

Дыхание выравнивается, а член начинает успокаиваться, Ханна отталкивает меня, но я крепче её прижимаю к себе, теперь я не готов, мне нужно хотя бы пару секунд, чтобы подержать ее в своих руках, как раньше.

— Прости меня, — чуть слышно произношу я и мне действительно жаль.

— Я хотела этого, и я позволила прикоснуться к себе, а теперь я уеду домой, и мы сделаем вид, что ты не побывал в моих трусиках.

— Нет, не сделаем. Ты моя, Ханна.

— Твоей я была четыре года назад, — её глаза наполняются слезами, ей больно и эту боль принёс в её жизнь я сам, она не заслужила боли, если бы только я смог ее забрать.

— Ты моя, я сделал огромную ошибку, а теперь я хочу все исправить, — Ханна вновь испепеляет меня взглядом, а я нажимаю кнопку и лифт начинает двигаться. Она быстро поправляет своё платье, на что я усмехаюсь.

Двери лифта открываются, и Ханна делает уверенные шаги, она идеальна.