Лекарь

Я рискнул пойти в своих исследованиях до конца и, подхватив неожиданно легкое тело на руки, подтащил его к водному потоку. Мне хотелось изучить его повреждения, поскольку все они имели механический характер, и находились в разной степени заживления. Опустив ногу твари в бурлящий поток, я кое-как смыл грязь с жесткой кожи и с изумлением понял, что от моих манипуляций один из порезов открылся и в ране выступила не до конца свернувшаяся кровь. Моя первоначальная теория о гибели твари, терпела сокрушительное поражение, однако тварь не торопилась демонстрировать чудеса живого состояния. Скорей всего, она находилась без сознания, что тоже противоречило ученым наблюдениям. Исследователи единодушно приходили к выводу, что тварь имеет только два положения — живое и мертвое. Привилегия терять сознание и падать в обмороки оставалась у человеческого вида. Вытянув тело из ледяной воды, я отволок его к своей стоянке и уложил под высокий куст кизила. Мне до одури хотелось заняться научными изучениями, провести разные сравнительные анализы биологических образцов и сделать свои собственные выводы, однако я был лишен этой заманчивой возможности, находясь в полевых условиях. Мне оставался доступным единственный метод — метод наблюдения. Тварь продолжала безмолвствовать, вольготно развалившись под раскидистым растением. Почуяв смысл жизни, я порылся в недрах сумки и достал старинную тетрадку, до самых краев заполненную моими научными выкладками. Листки давно растрепались и превратились в разлохмаченные обрывки, и мне, по-хорошему, давно уже требовалась новая тетрадь, однако я никак не мог заставить себя расстаться с этим артефактом, и продолжал бережно хранить рассыпающееся сокровище. Пока я предавался ностальгии, тварь зашевелилась и неловко перевернулась на бок, жалобно вздохнув. Я невольно улыбнулся, радуясь его живому состоянию, и тут же пораженно замер, наблюдая, как очнувшаяся тварь с удовольствием жрет кислые ягоды, свисающие к ее морде.

«Ты голоден? — поинтересовался я, пропустив торжественную процедуру приветствия, — или ты хочешь пить?»

Тварь замерла, и сделала попытку подняться, однако, попытка не вышла, оставив тварь стоять на четвереньках и создавая ей полное сходство с диким животным.

Я не рассчитывал на дружеские беседы, поэтому просто протянул ей наполненную водой пластиковую баклажку. Тварь ухватила ее обеими лапами и поднесла к неудобной морде. Жестами она сымитировала действия обычного человека, желающего напиться из пластиковой баклажки. Однако уродливая морда не позволила ей довести задуманное до конца и, раздраженно отшвырнув емкость, тварь наконец-то поднялась на ноги и засеменила к воде.

Я тоже хотел есть, однако начинать трапезу в присутствии твари опасался, не зная ее реакции. Кислые ягоды не были способом утолить голод, как я понадеялся в начале, они были способом избавиться от жажды, и этот факт не отметал возможности твари сожрать человека. Тварь вернулась и тактично присев рядом, замерла, не делая попытки уйти. Наконец, наплевав на осторожность, я достал из сумки честно украденный концентрат, и прослушав нудную рекламу с крышки, поднес коробку ко рту. Тварь насторожилась, привлеченная запахом и смешно повела мордой. Наудачу я протянул ей коробку, ожидая, что существо недовольно заверещит и начнет жрать меня. Однако голодная тварь вырвала из моих рук концентрат и тоже поднесла к морде. После чего вывалила содержимое коробки на землю и принялась слизывать мерзкую жижу длинным красным языком, при этом отвратительно чавкая и похрюкивая. Выходит, ученые всего мира ошибались, утверждая, что дикие твари питаются только человеческим мясом? Или это была какая-то особенная тварь, вроде вегана? Мне почему-то перестало нравится такое к ней обращение, и я решил дай ей имя. Наблюдая за полным отсутствием манер и дикостью нрава, я пришел к заключению, что имя Варвар для нее самое подходящее.

«Я буду звать тебя Варвар, ты не против? — любезно поинтересовался я и с удивлением увидел, как скривился мой уродливый друг. Ему не понравилось выбранное имя, но я не стал напрягаться с другим и оставил все как есть.

Варвар больше не растворялся в лесных чащах, неотступно следуя за мной по всем маршрутам. Он держался на значительном расстоянии, но всегда поблизости, и если я делал привал, то неизменно подбегал к моему биваку и составлял мне компанию, тактично соблюдая дистанцию. По ночам он не спал, а внимательно поводил длинной рожей, вынюхивая чужаков, и у меня появлялось время нормально выспаться. Диких тварей можно теперь было встретить не только на склонах гор. Они беззастенчиво появлялись в маленьких затерянных поселках, нападали на людей прямо на улицах и не испытывали при этом ни малейшего страха. Правительство законодательно разрешило использовать против тварей любые виды оружия, однако все эти меры только озлобляли и без того злобных существ, а повреждений не несли. Зато в спонтанных перестрелках страдали мирные граждане, остававшиеся еще людьми. В мире царил хаос, и чем, а главное, когда, все закончится не знал никто.

Мы с Варваром бродили по склонам, не видя перед собой решительно никакой цели, единственная цель, стоящая передо мной, заключала в себе необходимость не попасться в лапы обезумевшим зверюгам. Я перестал читать новостные ленты, где ужасов было больше, чем в любом кассовом ужастике. Однажды ночью на нас снова напали злобные твари, но в этот раз мой Варвар даже не дал мне возможности проявить себя грозным воином, сразу сожрав всех трех гостей. Приложенные усилия лишили храброго дворняжку последних сил и до утра он проспал, свернувшись в немыслимый ком. У меня оставался последний концентрат, и что станет моим следующим обедом, я решительно не мог себе представить. Все торговые точки, рынки и частные магазинчики давно стояли закрытыми, а последние товары из них были растащены местными и равнинниками почти месяц назад. Варвар зашевелился и услышав мои приготовления к завтраку, вопросительно уставился на меня. Я обернулся, и мои слова, приготовленные для него, застряли в глотке, поскольку с моим Варваром снова произошли изменения. Его устрашающая собачья морда втянулась, и стала немного напоминать лошадиную, но теперь она не рождала привычного ужаса и выглядела даже симпатично. Кроме того, глаза Варвара приобрели оттенок и заметно потемнели.

Эти видимые изменения зародили во мне вполне осознанную идею, которую мне захотелось тут же проверить.

«Ты вчера лихо расправился с дикими тварями, — вполне искренно произнес я, следя за выражением морды Варвара. Впрочем, теперь оно больше напоминало лицо, немного крупное и непропорциональное, но все же это было лицо. — ты загрыз их, дружище? Или просто свернул им их бесполезные шеи?»

Варвар выпрямился, и гордо кивнул, продолжая сверлить меня глазами.

«Так что, Варвар? — терпеливо повторил я, — ты загрыз их?»

Варвар снова кивнул и возмущенно фыркнул. Эта эмоция осталась за пределами моего понимания, и я снова задумался. Все изменения происходили с Варваром после битв с тварями. Рано было делать выводы, но одно становилось мне ясным — какой-то вид взаимодействия с тварями возвращал ему человеческий облик. Только вот какой?

Тем временем, мой страшноватый приятель потянулся к оставленной мной коробке и ухватив ее двумя руками, принялся терзать зубами хитрую крышку. Ему было, видимо, невдомек, что навязчивые производители не позволяли воспользоваться их продуктом без обязательного прослушивания целого списка преимуществ и полезных свойств выбранного дерьма. О каких вообще полезных свойствах могла идти речь в этих химических отравах? Я побоялся отнимать коробку из цепких лап. Все же Варвар оставался диким животным, несмотря на столь явные изменения, и рассчитывать на его разумное поведение не приходилось. Расправившись с содержимым коробки, привычно вывалив его на землю, Варвар принялся чавкать, утробно ворчать и слизывать языком перемешанную с пылью субстанцию, заменяющую человечеству нормальную пищу.

На послеобеденное время у нас с Варваром был запланирован очередной марш бросок. Я не рисковал надолго задерживаться на одном месте и вероятно, благодаря этой тактической хитрости, редко подвергался нападениям разъяренных тварей. Однако у меня банально закончились харчи, и нынешняя экспедиция посвящалась поиску пропитания. Ближайшее горное поселение, до которого я сумел доползти, сопровождаемый Варваром, оказалось совсем близко, всего в нескольких километрах от моей последней стоянки. Это было несомненно удобным вариантом, но на том все преимущества заканчивались. Поселок встретил меня настороженной тишиной и привычным безмолвием. Я побоялся тащить с собой Варвара, помня о легальности оружия, и настрого приказал ему оставаться в посадках, пообещав вернуться так скоро, как только получиться. Побродив по опустевшим улочкам, я рискнул постучаться в один из домов, рассчитывая купить немного еды. Меня устроил бы любой вариант, от химических концентратов, до рассыпчатой смеси, навязчиво рекламируемой все последнее время. В состав этой дряни, по уверениям производителей, входили все необходимые человеку компоненты. Смесь достаточно было залить обычной холодной водой, и она тут же превращалась в бесформенное нечто, не имеющее вкуса и запаха, но способное поддержать в потребителе жизненную энергию. На мои настойчивые просьбы, жители только плотнее захлопывали окна и закрывали ворота на все замки. Никому не нужны были деньги, один из мужиков, зло покосившись на мою измятую и порванную одежку, так и заявил: