Страница 22 из 33
Я вздыхаю и киваю, не в силах ничего отрицать.
— Так почему же, по-твоему, он пошел к Хаксли, если не для того, чтобы переспать с ней? Я не могу придумать другой причины.
Химена пожимает плечами.
— Я знаю только местонахождение принца время от времени, а не то, что происходит за закрытыми дверями. Возможно, тебе следует самой спросить у него.
Я усмехаюсь.
— Я не хочу, чтобы он знал, что я его проверяю.
— Почему нет? Думаю, что это показало бы ему, что ты беспокоишься о нем.
— Или что я собственнически ревную. — Я машу рукой, желая закрыть тему. — Как ты думаешь, где сейчас Зейден?
Она смотрит на часы, висящие на дальней стене, и мне кажется странным, что, несмотря на передовые технологии дравийцев, в них все еще сохранились остатки первобытных времен.
— Его светлость должен быть со своим отцом в это время дня, — говорит она. — Они собираются вместе каждый день в обязательном порядке.
Я морщусь.
— Не думаю, что я готова встретиться с большим человеком… э-э, пришельцем, прямо сейчас. Давай просто останемся здесь, пока я не окосею от чтения.
***
Проведя день в устаревшей библиотеке, я готова с этим покончить. Я набросала несколько заметок, которые, как мне кажется, помогут защитить Квина, но на данный момент я просто надеюсь убедить совет не убивать его. Если он просто сможет остаться в живых, я придумаю какой-нибудь другой способ спасти его, даже если для этого придется помочь ему сбежать. Если мой опыт заключения меня чему-то и научил, так это тому, что не все люди, находящиеся в заключении, должны оставаться там.
Химена прекратила исследования только для того, чтобы принести нам еду, но от ее преданности Квину у меня щемит в сердце. Я так сильно хочу им помочь, и именно это удерживало меня в этом кресле весь чертов день, в надежде, что я найду хоть какую-то информацию, которая изменит ситуацию. Химена, возможно, не осознает, что у нас общее прошлое, связанное с насилием со стороны того, кто должен был любить нас, но я-то знаю это, и это подпитывает меня больше всего на свете. Я хочу справедливости для нее и Квина. Справедливости, которой я так и не получила.
— Ты выглядишь усталой, госпожа, — говорит она. — Возможно, тебе стоит пойти прилечь.
Я тру глаза и зеваю, качая головой.
— У нас не так много времени. Не думаю, что у нас еще достаточно аргументов.
— Уже поздно, — говорит она, покусывая нижнюю губу. — Его светлости не понравится, что тебя не будет в его постели, когда он придет в свою комнату.
— Его светлость не умрет, если придержит свой член в штанах еще часок или около того, — говорю я. — По крайней мере, я на это надеюсь, если он собирается навещать женщин в их покоях по ночам.
Химена ахает, и ее рука взлетает к открытому рту.
— Ой, расслабься, — говорю я, закатывая глаза. — Его светлость найдет меня, когда я ему понадоблюсь. В конце концов, он жаждет потомства, и, по-видимому, это произойдет только через вот эту вагину.
Я указываю на свою промежность и делаю раздраженное лицо. Так трудно поверить, что Зейден заботится обо мне, когда мне постоянно напоминают о моей работе заводчика. На самом деле, это начинает меня бесить, потому что эта идея действительно причиняет боль. И очень сильно.
Химена издает сдавленный звук, ее глаза так велики, что кажется, ее вот-вот хватит удар.
— Ты в порядке? — спрашиваю я, протягивая руку, чтобы взять ее за руку. Ее пульс бешено колотится.
— Она, вероятно, в шоке из-за неуважения, которое ты проявила к своему принцу своими грубыми словами.
Глубокий тембр Зейдена вибрирует во мне, воспламеняя каждый дюйм моего тела, даже когда я осознаю, что конкретно он услышал. Я не просто сунула ногу в рот. Нет, я практически съела всю свою чертову ногу. Научусь ли я когда-нибудь держать свой рот на замке?
— Зейден, — медленно говорю я, поворачиваясь на стуле лицом к нему. — Что ты здесь делаешь?
Он скрещивает руки на груди, его губы поджимаются.
— Я мог бы спросить то же самое у тебя.
Химена, теперь уже пришедшая в себя, встает и жестом указывает на книги.
— Милорд, это моих рук дело. Я привела сюда свою госпожу, чтобы найти в законах что-нибудь, что спасло бы моего возлюбленного от казни.
— Ты говоришь о Квине из дома Фаэля? — спрашивает он, не выказывая ни малейшего удивления или гнева при ее упоминании о любовнике.
— Да, милорд. Завтра он предстанет перед советом.
— Я в курсе, — говорит Зейден. — Мы с тобой встретимся до этого, и ты сможешь рассказать мне все, но сейчас я должен внедрить свое семя в священное лоно моего заводчика, которое даст мне потомство, которого я так отчаянно жажду.
Химена съеживается и смотрит на меня с выражением, которое можно описать только как жалость. Я хочу убежать с ней, но это не поможет, иначе я бы уже выскочила за дверь вслед за ней. Вместо этого я поднимаюсь на ноги и подражаю позе Зейдена, скрестив руки на груди и выставив вперед подбородок.
— Иди сюда, малышка, — приказывает он, когда мы остаемся одни.
Я качаю головой.
— Мне и здесь хорошо.
— Если мне придется притянуть тебя, обещаю, это будет не очень приятно.
На мгновение я подумываю о том, чтобы бросить ему вызов, хотя бы для того, чтобы испытать его гнев, но потом решаю, что не хочу рисковать. Как бы уверена я ни была, что он никогда не причинил бы мне вреда, я не хочу проверять эту теорию. Кроме того, мне нужно заручиться его помощью с Квином.
Хотя прямо сейчас я не буду этого делать, так как меня только что поймали, когда я говорила всякое дерьмо.
С высоко поднятой головой я направляюсь к Зейдену, стараясь ступать медленно. Я хочу, чтобы он знал, что мне насрать на его чувства, так как ему явно наплевать на мои. Если бы это было не так, то он не пошел бы к Хаксли.
Блин, я такая ревнивая ведьма.
Я останавливаюсь, когда оказываюсь в футе от него, но все равно чувствую себя словно в тисках. Библиотека, кажется, уменьшается из-за того, что этот невероятный мужчина занимает все пространство.
— Что ты здесь делаешь, Морган?
— Я составила компанию Химене, — говорю я.
— Мне доложили, что вы весь день не выходили из этой комнаты.
— Это правда. — Я пожимаю плечами. — Не то чтобы мне было еще чем заняться.
— Ты имеешь в виду, кроме зачатия моего потомства? — Он поднимает бровь, глядя на меня, как будто ожидая ответа. Поэтому я отдаю его ему.
— А-ага-а, — я растягиваю слово, позволяя ему сочиться как можно большим количеством кислоты.
Он хмуро смотрит на меня и расцепляет руки только для того, чтобы положить их по обе стороны от моих бедер на стол позади меня. Мое сердце, которое начало учащенно колотиться при звуке его голоса, теперь бешено колотится. Я не возражаю против того, чтобы быть пойманной в ловушку Зейденом, но его близость всегда, кажется, влияет на мою способность генерировать связные мысли.
— Ты действительно думаешь, что я рассматриваю тебя только как достойное лоно? — спрашивает он, и его глаза темнеют.
Я сглатываю от осознания того, что он испытывает сильные эмоции. Очевидно, то, что я сказала, действительно расстроило его. Однако, поскольку я тоже расстроена, теперь это вечеринка. Давай потанцуем, придурок.
— Разве изначально не для этого ты привез меня на свою планету?
— Поначалу да, но разве ты не видишь, как все изменилось? — Он делает глубокий вдох и на мгновение закрывает глаза, прежде чем открыть их. Они все еще из обсидиановые, отчего у меня сводит живот.
Я поднимаю подбородок выше. Если я буду продолжать в том же духе, то буду смотреть в чертов потолок, но у девушки должна быть гордость.
— Ничего не изменится, если ты продолжишь посещать других женщин.
Его глаза расширяются от понимания.
— Хаксли, — говорит он. Я молчу, но он кивает, как будто я подтвердила его слова. — Ты знаешь о том, что я навещал ее?