Страница 7 из 76
— Сделайте запись в бортовом журнале, старпом, — невозмутимо объявил командир «Леопарда». — Координаты… точное время… Ассирийская подводная лодка класса «12 месяцев», предположительно «Красный Февраль» или «Черный Март», уничтожена прямым попаданием. В ходе боя трижды использован «Облачный Щит». Все три раза «Щит» сработал безукоризненно. Отличная работа, дамы и господа! Я горжусь вами! Сунданезия гордится вами! Генерал-президент будет гордиться…
— Будь я проклят, — удивительно спокойным тоном перебил его акустик.
— Что такое, мичман? — не понял удивленный Харисдарма.
— Встретимся в следующей жизни, капитан! — успел воскликнуть Марсуди. Главный акустик «Леопарда» был правоверным индуистом и верил в перерождение душ. Именно поэтому он проклял себя напоследок — быть ему в грядущей жизни ползучим монстром или навозной лепешкой. Он это вполне заслужил, потому что подвел своего капитана, свой экипаж, своего генерал-президента, а заодно и всю остальную Сунданезию.
— Господь, пастырь мой… — успел прошептать коммандер Бруссен, а капитан Харисдарма всего лишь закрыл глаза.
Две боеголовки врезались в основной корпус «Леопарда» — одна за другой, с интервалом в три секунды — одна с левого, другая с правого борта. После взрыва целой серии торпед, поразивших носовую часть «Красного Февраля», в воде было слишком много посторонних шумов, поэтому мичман Марсуди не сразу обратил внимание на новую опасность. А когда все-таки обратил, то понял, что все, что ему остается сделать — это более-менее достойно встретить свою судьбу.
Так он и поступил.
Сила двойного взрыва была такова, что сундийскую лодку разорвало сразу на три части — условный нос, условная корма и то, что осталось от ходовой рубки. Обитатели капитанского мостика погибли сразу; самые удачливые моряки «Леопарда» — если можно назвать это удачей — пережили их на три-четыре минуты, не больше.
Одним из них был младший радист, который вопреки последним приказом своего покойного капитана посмел нарушить радиомолчание и отправил в эфир последнее короткое сообщение.
Только теперь история повторилась — это сообщение не услышали старшина Парк и ее коллеги.
А после этого не было ничего — только одно бесконечное глубокое молчание. Молчание — золото и молчание — знак согласия.
В данном случае оно — молчание — означало и то, и другое.
Духи пучин благосклонно приняли от жалких человечков новую жертву. Драгоценные останки «Дымчатого Леопарда» займут достойное место среди других сокровищ подводного царства.
Так было прежде, и так повторится снова.
* * * * *
…Так было и прежде, и снова,
И в этот, и в будущий год
Появятся новые вдовы
По воле Владычицы Вод.
Все это опять повторится —
Вечна, как само бытиё,
Всех примет Морская Царица
В подводное царство своё.
Всех ветер проводит бродячий —
Сейчас, и в грядущие дни,
И датские жены заплачут,
Когда не вернутся они.
Так принято в мире подлунном,
Но самое время понять,
Что скальды ударят по струнам.
И все повторится опять!
И парус расправится полный
Под солнцем, в полуденный жар,
И весла ударят по волнам,
И выйдет из фьорда драккар.
Пусть знают искатели славы —
Не каждый вернется назад,
Пусть бесится Цербер трехглавый,
Что ждет не дождется у врат.
И готские красные девы
Пусть златом трофейным бренчат,
На встречу с Морской Королевой
Железные Люди спешат.
Так принято в мире подлунном —
Их путь завершится на дне,
Но скальды ударят по струнам —
И лёд растворится в огне…
Глава 6. Не пойдем сегодня на пляж
* * * * *
— Не пойдем сегодня на пляж, — пробормотала Кассандра. — Ах, как надоели мне эти пляжи!..
— Но мы уже здесь, — напомнила Матильда, сладко потянулась и так же сладко зажмурилась.
— И действительно, — согласилась мисс Барриентос и последовала ее примеру. — Только представь себе, нас могли оправить в Антарктику или Патагонию…
Нельзя не признать, у острова Диего-Гарсиа было немало достоинств. Взять хотя бы климат. Температуру воды. И воздуха. Нежный ветерок. Перистые облака. Легко представить, что они приехали отдохнуть на элитный курорт, и нет никакой Холодной войны, и им не надо преследовать вражеские самолеты и топить вражеские корабли…
— Чего разлеглись? — послышался над их головами возмущенный голос. — Нашли время и место загорать!
С другой стороны, островок был настолько мал, что спрятаться на нем было невозможно.
— Присоединяйся, Туяра, — предложила Кассандра. — А то бледная ты какая-то, смотреть больно.
— Во-первых, у меня нет купальника… — начала надпоручик Иванова.
— Да, это может стать проблемой, — неожиданно согласилась Матильда, хотя в отличие от доброй католички Кассандры не испытывала по этому поводу никаких комплексов. Просто вела себя в Риме как римлянка. — Ничего страшного. В следующую увольнительную сгоняем в модный магазин дамского белья… где тут ближайший?
— В Найроби? — наугад предположила Кассандра.
— Думаю, можно и поближе поискать, — лениво отозвалась Тильда-Смерть. — На Мальдивах, например…
— А во-вторых, вас командир зовет, — добавила Туяра. — Он в ярости, рвет и мечет. Понятия не имею, что вы натворили, но он зол, как тасманский дьявол. Так, кажется, у вас говорят? — сибирская амазонка постепенно избавлялась от акцента и обрастала идиоматическими выражениями.
— Понятия не имею, — честно призналась Кассандра, неохотно отрываясь от теплого песка и потянувшись за небрежно сброшенным рабочим комбинезоном. — У нас на Палаване так не говорили.
— У нас в Сингапуре тоже, — поддакнула Матильда Чан и принялась послушно одеваться вслед за подругой. Положа руку на сердце, пляж им действительно надоел, и Туяра Иванова предоставила прекрасную возможность вернуться к армейским будням.
Вот только примерно пятнадцать солдат и офицеров, наблюдавших за девушками с разных концов острова, через бинокли и оптические прицелы, были жестоко разочарованы.
— Вы хотели видеть нас, сэр? — поинтересовалась Кассандра, первой забравшись в прохладный салон «Космической Крепости», где прохлаждался подполковник Маклин. Кондиционер был включен на полную мощность. Маклин был уроженцем Дракенсберга, поэтому жестоко страдал в этом климате и никогда не упускал возможность вернуться в небо.
— Да, — буркнул командир. — Вы как раз вовремя. Начинайте готовить свои посты к вылету. Весь экипаж соберется с минуты на минуту, да и новый приказ не заставит себя долго ждать.
— Что-нибудь особенное, сэр? — осмелилась полюбопытствовать Туяра. Как иностранной гостье ей позволяли немного больше, чем подданным Нового Альбиона.
— Наши сунданезийские союзники рвут и мечут, — неохотно ответил Маклин. — Сундийский атташе в столице наорал на нашего министра, тот на воздушного маршала, потом все это дерьмо прокатилось вниз по цепочке — и добралось до меня. Так и быть, я на вас зла срывать не буду. В этом нет вашей вины. Вы выполнили свою работу на «отлично».
— Да что случилось-то?! — не выдержала Матильда. — Сэр?
— Часов шесть назад Флот СШИ потерял свою субмарину к западу от Суматры, — пояснил полковник. — «Дымчатый Леопард». Элитный корабль — на борту были члены королевских семейств, золотая молодежь, один из героев Освободительной Войны и все в таком духе. Выживших не было. Сунды утверждают, что перед гибелью экипаж подлодки успел сообщить, будто бы их атакует «Красный Февраль». Тот самый, который мы якобы — «якобы!» — потопили!
— Что значит «якобы»?! — возмутилась Тильда-Смерть. — Я сама его утопила! Сэр. Весь экипаж это видел, у нас есть показания приборов, пленка фотопулеметов…
— Вот и я так сказал, — горько усмехнулся Маклин, — а Робинсон назвал меня слепым ослом. Мол, не «Красный Февраль» мы утопили, а «Красную селедку»! [1] Один из систер-шипов «Февраля». То ли «Черный Март», то ли вообще «Голубой Июнь». Пустышку недостроенную. А «Красный Февраль» прорвался и теперь браконьерствует у нас в тылу! Короче, вы уже поняли. Мы должны вернуться в море, отыскать его снова — и на этот раз убедиться на все сто, что уничтожена правильная цель. Всем все ясно?