Страница 3 из 12
В зале засмеялись, а потом все начали аплодировать. Нина стола у стены и рассматривала людей. Все были перевозбуждены, переполнены радостью.
– Дорога, как вам известно, – снова начал делиться своими успехами Леонид Борисович, – продолжает строиться. Идут составы со щебнем – тысячи кубометров. Каждый куб щебенки мне обходится в сто с небольшим рублей, а принимают его у меня за тысячу. Так что хватает всем – и дорожникам, и чиновникам, и мне, грешному.
Снова раздался общий счастливый смех, грянули аплодисменты. Марушкин наконец обратил внимание на свою подчиненную.
– Господа, в зале присутствует наш преподаватель бизнес-планирования. Ведь многие из вас посещают ее занятия.
– Да… Да, – раздались крики, – знаем ее.
– А мне известно, что вы называете эту милую девушку «нашей нимфой»…
– Юной нимфой! – выкрикнул кто-то.
– Может быть, – согласился Леня, – и вы даже не догадываетесь, что наша нимфа – кандидат наук, лучший специалист в стране по вопросам бизнес-планирования, автор множества статей и публикаций в научных журналах. Поприветствуйте ее аплодисментами.
Все обернулись и начали хлопать.
– Нина Алексеевна, – обратился к Марфиной генеральный директор, – поднимитесь, пожалуйста, на сцену и скажите пару напутственных слов будущим капитанам большого бизнеса, которые именно здесь и сейчас начинают свое плавание.
Она поднялась, посмотрела в зал на счастливых людей – мужчин и женщин.
– Я могу пожелать вам только одного, – сказала она, – желаю успеха и попутного ветра. Только…
– И этим попутным ветром станет для каждого из вас поддержка нашей компании, – не дал ей договорить Марушкин, – главное – не бояться, вы смело можете доверить нам в управление свои капиталы. Смелость города берет!
Нина спустилась с помоста, шла к выходу из зала. Гремели аплодисменты, и мужчины смотрели ей вслед, оценивая ноги.
В тот день на ее курсы записались еще около тридцати человек. Вечером в кабинет зашел чрезвычайно довольный Марушкин.
– Леня, – обратилась к нему Марфина, – нельзя же так дурить людям голову.
Бывший сокурсник сделал удивленные глаза.
– Кого я дурю?
– Ты ведь обещал десять или даже двенадцать процентов месячного дохода, но такого не может быть. Потом эта сказка про щебень…
– Начнем с того, что обещать не значит жениться. Сегодня мне уже понесли деньги, но я предупредил, что конъюнктура внезапно изменилась. И я смогу выплачивать гарантированно только по девять процентов или по восемь. Но сама понимаешь, это куда больше банковской ставки, и все с радостью согласились. Как я буду возвращать – другой вопрос. А что касаемо щебня – это не сказка. Владелец микрофинансовой фирмы, где я прежде трудился, сменил направление деятельности и недавно прикупил несколько карьеров. С моей подачи, между прочим. Я же сам из Карелии родом, а неподалеку от моего городка как раз было несколько заброшенных, но готовых к эксплуатации месторождений. Люди там без работы сидели и молили бога, чтобы кто-нибудь возродил производство. Вот я и посодействовал. Мой бывший начальник решил меня отблагодарить и оформил фирму на меня с уговором, что я буду отдавать ему девяносто процентов прибыли. С чиновниками он сам договорился, а я теперь только сливки снимаю. Ниночка, ты же сама экономист и понимаешь от чего зависит прибыль на вложенный капитал: от скорости оборота, от изменения конъюнктуры на рынке, от естественной инфляции, от постоянного притока дополнительных средств…
– Поздравляю, – сказала Нина, – но ты же не можешь принимать деньги, потому что твой «Бизнес-консалт» – фирма, занимающаяся обучением, а не финансовая организация. Лицензии на это у тебя нет.
– Так я и не действую под эгидой «Бизнес-консалта». Я открыл инвестиционную компанию «Парус» с соответствующей лицензией. Рекламу в интернете прямо сейчас запускаю, а через пару месяцев пойдет и телевизионная. Вкладчикам будет сказано, что это необходимые затраты.
– И все-таки получается пирамида, – покачала головой Нина.
– Ни в коем случае! – уверенно заявил Леня. – Я тебя не заставлю участвовать в этом, раз ты не хочешь. Твое дело – преподавание. Мы же не просто так людей обучаем, после окончания курсов будем выдавать диплом.
– Диплом выдавать мы не имеем права, потому что мы не лицензированное учебное заведение.
– Тогда наши выпускники будут получать сертификат об окончании. Придумаем документ красивый какой-нибудь с вензелями и золотой печатью… В смысле, с оттиском печати на золотой фольге.
Марфина молчала, раздумывая.
– Жанну возьмем на работу, – продолжил генеральный директор, – нас троих и без того многое связывает. Будем как одна семья, а семья – это святое.
– Хорошо, – согласилась наконец Нина, – но я буду заниматься только курсами, а ты своим бизнесом. Но смотри, чтобы все было чисто у тебя.
– Без вопросов. Да ты и сама сможешь проводить внутренний аудит, чтобы убедиться, что у нас все по закону. Мне в таком случае только спокойнее будет.
Жанна на спокойную и почти «семейную» работу так и не вышла, потому что она очень скоро стала директором туристической компании. А Нина продолжала преподавать на курсах. С бывшими сотрудниками родной кафедры она почти не общалась. Было немного стыдно, потому что именно под ее кандидатуру выбили дополнительную ставку. После защиты диссертации к Марфиной подошел профессор Колокольцев и спросил, почему она отказывается от научной карьеры.
Нина помялась, не зная, как ответить, но профессор и сам все прекрасно понял.
– Ладно, можешь не отвечать, – произнес он с сочувствием, – и так ясно, что заманили тебя бизнесмены высокими зарплатами, только деньги – это суета сует и томление духа. А жить надо для любви – хотя бы к тому делу, которое ты сам для себя выбрал. Хотя что это я? Желаю вам, Ниночка, чтобы все у вас хорошо сложилось.
А все складывалось как нельзя лучше. Марфина зарабатывала прилично, стала приобретать не ту одежду, которая подешевле, а ту, что понравилась. Купила себе «Вольво XC 70» – универсал цвета кофе с молоком и белым кожаным салоном. Ездила отдыхать с Марушкиными и в Египет, и в Турцию, и в Доминикану. Но они и без нее тоже ездили: то в Италию, то в Париж. Однажды сразу по возвращении как раз из Парижа Леонид узнал, что его инвестора – того самого бывшего владельца микрофинансовой организации – жестоко убили в собственном загородном доме во время ограбления. У инвестора в собственности еще имелись колбасный завод, строительная фирма и несколько автостоянок и доля в каком-то банке. Про карьеры с гранитной щебенкой и про туристическую компанию, в которой директором была лучшая подруга Нины, следователи не узнали. Турфирма «Конкорд» была оформлена на Жанну Марушкину.
Убийц так и не нашли, хотя следствие установило, что погибшему бизнесмену аукнулось его криминальное прошлое: из отпущенных пятидесяти пяти лет жизни половину он отсидел по серьезным статьям. Но почему-то Марушкины сразу решили, что их ждет та же участь, испугались, конечно. Какое-то время даже скрывались ото всех, в том числе и от Нины. Но, как говорится, пронесло.
Так прошли три года, даже пробежали – стремительно, как спринтер, которому за победу пообещали какую-то совсем уж невообразимую награду. Фирма Леонида процветала; менялись вкладчики, уставшие жить в ожидании бешеной прибыли; деньги им возвращали с процентами, превышающими банковскую ставку по вкладам, и поэтому никто особо и не возмущался. Зато появлялись другие, еще более решительные и терпеливые. Марушкин делал деньги на всем, и та прибыль, что приносила Леониду размещаемая на сайте его фирмы реклама, уже казалась ему копейками.
А вот Нина о деньгах не думала, она все чаще вспоминала слова профессора Колокольцева. Жить для любви не получалось, потому что ее-то не было. Не к работе, не к своему делу, а вообще. Случались порою какие-то отношения – редкие и недолгие, не оставляющие следа ни в памяти, ни в душе.
Глава третья
– Со всеми вопросами к Леониду Борисовичу, – сказала главбух и потрогала указательным пальцем верхнюю губу.