Нелисар Брегон

Наталья Володина

Нелисар Брегон

Мир учит нас, что нет ничего более важного, чем Любовь.

Часть

I

. Сын Арахая

Глава 1. Замок

Подвалы замка не были закрытым местом, но и всех подряд туда не отправили. Поэтому он не слегка удивился, когда ему поручили пойти в закрома. Что только он не встретил в поисках: комнаты набитые всяким хламом, картинами, портьерами, бочками с вином, книгами, какими-то свертками, похожими на карты и чертежи. Он бесцельно открывал одну дверь за другой и бессмысленно заглядывал туда, пока наконец, одна комната не привлекала его внимание. Длинное помещение, выложенное белым мрамором резко выделялось на фоне однотипных темных, заброшенных комнат. Под самым потолком были два небольших окошка, едва освещающие комнату. Нел зажег факел и двинулся вперёд.

Здесь царила практически стерильная чистота. По периметру стояли стеллажи, заставленные книгами, кубками, инкрустированными клинками, портретами. И нигде не было ни пылинки. За этой комнатой явно пристально ухаживали. Нелисар прошёлся по комнате, бегло оглядывая портреты. За очередным стеллажом стоял огромный, широкий стол. Он замер, поражённый увиденным.

На столе была установлена подставка из темного дерева и на тонких изящных держателях покоился необычно длинный меч. По его лезвию вытянулось витиеватыми буквами имя Арахая. Рукоять, венчающаяся крупным камнем, глубокого синего цвета, была украшена тонкой филигранью. Камней, подобных этому, он никогда еще не видел. Словно завороженный Нел наблюдал за слабым блеском факела, скользящим по лезвию меча.

Нелисар испытывал неудержимое влечение. Едва смея дышать, он протянул дрожащую руку и слегка коснулся рукояти меча. И мир словно перевернулся. Одно прикосновение изменило все. Он закрыл глаза, чувствуя себя так, словно бы ничего более важного в его жизни еще не происходило. Ему казалось, что сам меч словно рад ему и камень в его рукояти, словно стал переливаться ярче в неверном свете факела.

Он потерял всякий счет времени, ощущения растворились, не стало границ и условностей. Сознание его стало столь светлым, каким не было ещё никогда.

– Нелисар! – раздался по коридору громкий, грубый голос, сопровождаемый шарканьем. Нелисар вздрогнул. Голос старшего слуги замка, отправившегося его в закрома, словно вернул его в реальность. Он осторожно отнял ладонь от меча и почувствовал, как заныли ноги. Сколько времени он провёл здесь? Едва он сам это знал. Уже у самой двери, он бросил последний взгляд на меч, окинул быстрым взглядом мраморную комнату, схватил корзину и выскочил прочь, направившись на встречу к тому, кто искал его, – Нелисар!

Нелисар быстро преодолел коридор и завернув за угол наткнулся на высокого строгого лангокца. В лице его явно проступило раздражение и Нел почувствовал, что, возможно, ему зададут хорошую трепку. Но лангокец хмуро окинул взглядом беспристрастное лицо Нела, его твердую позу и остановился на пустой корзине в его руках.

– Я отправил тебя в закрома, какого черта ты шатаешься по всему подвалу? – буркнул он, почему-то не глядя на Нела.

– Я заблудился, – равнодушно отозвался тот.

– Давай сюда, – лангокец забрал у Нела корзину и прошаркал мимо, – Закрома находятся рядом с кухней, там и искать-то нечего! Возвращайся во двор, на кухне от тебя никакого толка, – когда Нелисар не смотрел на него, голос его стал суровее и в нем снова появились нотки гнева.

Нел помедлил несколько секунд, глядя на удаляющуюс фигуру, пока лангокец не завернул за угол, и поднялся наверх, по плохо освещённой лестнице. Пройдя двумя короткими коридорами он вышел на большую кухню. Здесь готовили поздний ужин для короля и регента. В воздухе витал приятный аромат тушенного мяса, от которого у Нелисара свело внутренности. Он запоздало понял, что пропустил ужин и дабы избавить себя от мучений, стащил несколько маленьких яблок, кусок хлеба и сыра и поспешил во двор.

Санримор уже почти спустился за горизонт, и плотный туман окрасился на западе розово-оранжевым отблеском. Один за другим рабочие замка брели в сторону бараков и то там, то здесь вспыхивали костры. Они, обслуживали территорию замка и жили здесь пять суток, а потом, на пять суток, возвращались в свои дома, в поселение. А на смену приходила следующая бригада. Условия у них были не самыми приятными. Ночевать им приходилось в простеньких бараках, где кроме коек и одной уборной не было ничего. Зато кормили на славу, правда, обедать приходилось прямо под открытым небом, в любую погоду.

Нелисар побрел к стене замка. Он не любил ночевать в общих бараках. Вернее было бы сказать, его не очень любили, а порой, казалось, что даже побаивались. Стоило ему где-нибудь появиться, как разговоры становились тише, если не смолкали вовсе. Арахайцы старались сохранять дистанцию от него и ему, зачастую, было тяжело найти работу в поселении вокруг замка. В самом замке же было проще, всем было безразлично кто выполняет работу на территории и потому Нел до сих пор оставался здесь, хотя замок и навевал на него необъяснимую тоску. Серая громадина высилась посреди Долины шести времен, не мрачная, но какая-то унылая и печальная, словно шрам на девственном, природном лице Арахая.

У Нела не было дома. Ему некуда было возвращаться. Несколько раз ему предлагали перейти на службу в сам замок. Слуги замка имели возможность жить прямо в нем. Но эта затея каждый раз проваливалась. Буйный, не покорный, горделивый нрав Нела, приводил к конфликтам со стражей и другими слугами. А последний раз, Нелисар сам сбежал из замка, назад к тяжёлой работе на его территории. Серые стены давили на него, лишая возможности дышать свободно.

Откуда-то со стороны появился часовой в потертой меховой куртке, с тяжелым кинжалом на поясе. Он остановился и внимательно посмотрел на Нела, сидящего спиной к стене замка. Секунду он помедлил, словно пытаясь убедиться в том, что Нел точно не чужак и пошел дальше. Это была охрана от симбольцев. С тех пор, как в народе случился раздор, регент весьма их опасался. И большинство лангокцев, живущих вокруг замка, разделяли его взгляды. По ночам ворота замка запирались на тяжелые засовы и выставлялась охрана. С наступлением темноты, жители самого крупного поселения Арахая, что располагалось вокруг замка, тоже старались не покидать своих домов, боясь нападения симбольцев.

Нелисар слышал из разговоров рабочих, что на замок нападали несколько раз, но это было давно. Хотя замок и враждовал с симбольцами, обойтись без них он не мог. Они были прекрасными охотниками, за это их даже прозвали волками. Ни один лангокец, как бы ни был он хорош, не мог сравниться с ними в способности выслеживать, быстро и четко убивать добычу, загонять и одомашнивать стада диких животных. К тому же, они мастерски выделывали кожу. И потому, правители замка и жители поселения были вынуждены держать дипломатические отношения с теми симбольцами, которые соглашались сотрудничать.

Нелисар почувствовал как пробежала мелкая дрожь по спине. От земли стало тянуть холодом и пришел запах сырости. Закат давно уже отгорел, небо стало мутно черным. Он устало поднялся и побрел в сторону от замка, дабы не мозолить глаза часовым. Найдя тихое, спокойное место, между бараком и каменной стеной ограды, он стянул с себя куртку, прилег на стылую землю и накрывшись своей же одеждой и уснул.

Нелисар Брегон был совсем юным, двадцатилетним лангокцем. По крайней мере, он таковым себя считал, хотя и отличался от них. Он был как-то странно не красив, что было в принципе не свойственно арахайцам. У него были черные буйные длинные волосы, всегда стянутые на затылке, линия его тонких губ была не правильной, один уголок был опущен ниже другого, отчего лицо его казалось хмурым и печальным. Но более всего поражали его глаза, светло-синие, необычно большие, со странным дефектом: один зрачок был шире другого, что придавало его взгляду нотки сумасшествия.

Вырос он вдалеке от замка и даже не подозревал о его существовании. Растила Нелисара мать и симболец по имени Муаре. Мать он помнил плохо, она умерла когда он был совсем еще мал, но острое впечатление беспредельной любви, нежности и какой-то глубокой печали врезались в его память. После, он остался вдвоем с Муаре. Тот был строг с ним и холоден, а порой и груб. Но чем взрослей становился Нелисар, тем больше уменьшалась грубость симбольца. И наконец, детский страх перед стариком отступил далеко назад и Нел стал мучать его расспросами. Именно от него Нелисар узнал о том, что Арахай не всегда был таким. В прошлом, когда король Владислав был жив, Арахай был райским уголком. Сезон туманов длился всего пару месяцев в году, а в остальное время была приветливая погода. Живности и растительности было не счесть и между народами царили мир и любовь. Но король умер… Он был еще не стар и не достиг еще даже трёхсот лет, но смерть настигла его. Арахай погрузился в состояние скорби и замер. Народ, до глубины сознания, любивший своего великого короля, долго и тяжело оплакивал его смерть.