Страница 20 из 25
Инга справилась быстро. Пока Аной расставлял свечи и чертил круг вокруг большого чана с водой, она прошептала несколько слов над блюдечком и три раза плюнула через плечо.
– Умойся, – скромно прошептала она Матвею, опустив глаза в пол.
Матвей намочил пальцы и провел ими по лбу и щекам, потом еще раз, по затылку. Кожа начала зудеться, и Матвей почувствовал нестерпимое жжение. Но через несколько секунд боль отступила, а Инга поднесла к его глазам маленькое круглое зеркальце. Матвей с опаской глянул в него и с изумлением присвистнул. Обычное лицо, чистое, без единой царапины, только глаза ввалились и смотрели на него из амальгамы как-то настороженно и сурово.
– Спасибо! – он с благодарностью взглянул на девушку поверх зеркала и она слегка покраснела, а затем стремительно выскользнула за дверь.
– Ну что ж, – донесся до него голос колдуна, – все готово. Поди сюда и встань в круг, с другой стороны котла. – Матвей выполнил все указания и застыл на месте, боясь шевельнуться. – Ни в коем случае не выходи за черту, чтобы ни случилось. Повторяй за мной все, что я буду делать! Вот тебе порошки и травы. Проси у духов не только богатство и власть, но пусть даруют тебе мудрость, не сделать того, что принесет тебе страдания, и силу, чтобы пройти все испытания.
– Зачем мне это? – исступленно прошептал Матвей. – Мне хватает своих мозгов.
– Люди будут тебя возносить до небес и одновременно бояться. Они станут твоими рабами. А ты будешь играть их судьбами, переставлять по своему усмотрению, как шахматные фигуры, наслаждаться их страданиями и забавляться их бедами. Тебе будет доступно многое и ты должен усмирить свою гордыню, иначе погибнешь прежде, чем сумеешь опомниться.
– Я готов. – прошептал Матвей.
Руш Аной простер руки над котлом, и через несколько секунд вода в нем забурлила. Свечи вокруг вспыхнули еще ярче, а пещера вдруг стала сужаться до размеров маленькой комнатки в несколько квадратных метров.
– Распиранто Анибусто. – колдун кинул в чан щепотку белого порошка.
– Расппираннто Аннибусто… – заикаясь повторил Матвей, и поймав на себе укоризненный взгляд Руш Аноя, попытался сосредоточиться.
– Я, Руш Аной Векторий Куду Зримо, вас заговариваю, заклинаю, выкликаю, темные и смелые ангелы, именами Хей, Он, Йа, Садай, Хейа, Йе, Адонай и Садарей, который в 6-ой день смог сотворить разных ползучих тварей, животных да человека, и отдал волю свою Адаму над созданиями всеми, и решил благословить имя Великого Создателя в обители своей. – голос Руш Аноя задрожал, зазвенел. Матвей еле успевал проговаривать незнакомый текст. А колдун все громче выкрикивал слова, каждый раз бросая в чан новую порцию порошка. Теперь он провел над чаном, исходившим паром, зажженным пучком высушенных трав, и пространство наполнилось удушливым терпким запахом. Матвей едва сдерживал начавшееся головокружение. – Именем всех черных ангелов, - продолжал выкрикивать колдун, – которые служат в 3-м легионе пред могущественным Дагиэлем, сильным и смелым князем. Именем звезды его, получившей название Венера, его печатью священной и всеми упомянутыми именами, заклинаю тебя о могущественный Анаэль, правящий в 6-ой день, представь передо мной слуг твоих Ахинея и Атопия, дабы явились укрытые тьмой и помогли мне решить дела мои насущные, да в посвящение пригодившиеся ученику Матвею.
Колдун простер свои руки над чаном, и Матвею показалось, что пальцы будто растаяли, превратившись в белый туман. Но он уже ничему не удивлялся. Теперь происходящее казалось ему самым обычным делом. Он даже чуть не засмеялся, но наткнувшись на жесткий взгляд колдуна, осекся и устремил взгляд поверх котла на длинный плащ колдуна и на странный символ перекрещенных сабель на фоне сияющего солнца и луны, висевший на толстой золоченой цепи. Теперь он ощущал приятную легкость и расслабленность во всем теле.
Колдун меж тем замолчал, склонил голову на грудь и закрыл глаза. Матвей последовал его примеру. В комнате воцарилась мертвая тишина, лишь иногда был слышен треск свечей и легкий свист собственного дыхания.
– Расслабься. – услышал Матвей голос Руш Аноя. – И еле дыши, как в летаргическом сне…
«Легко сказать. – подумал про себя Матвей. – Можно подумать я знаю, как дышат в летаргическом сне», – но все же постарался расправить плечи и успокоиться.
Прошло достаточно времени, прежде чем раздался невнятный гул. Матвей не поднимая головы приоткрыл один глаз. Над котлом повисло полупрозрачное облако, отдаленно напоминающее человеческую фигуру в длинном балахоне с раскинутыми в стороны руками.
Колдун воздел к нему руки и стоял так довольно долго, пока фигура не обратилась в его сторону.
– Чего ты ждешь от меня Руш Аной? – прогремел бас, и у Матвея перехватило дыхание. Ему вдруг нестерпимо захотелось спрятаться. Он повернул непослушную голову в сторону и увидел, как за кругом заплясали засвистели, заулюлюкали черные твари, протягивая к нему свои мохнатые лапы. Облик их был настолько ужасен, что Матвей сжался в комок и зажмурился от страха. Как сквозь сон он слышал голоса колдуна и Духа, но не понимал значения их слов. До него долетали лишь обрывки фраз:
– Посвящение… Удача… Богатство…
Вдруг тело его стало невесомым, и Матвею показалось, что он поднимается вверх и начинает парить под потолком. Потом невесомая сила начала засасывать его в большую широкую, невидимую простым глазом трубу и он, влекомый воздухом, устремился по длинному коридору в даль. Полет привел парня в восторг. Легкость и блаженство… Матвею хотелось чтобы этот миг никогда не кончался. Но тут он попал в горную пещеру и плавно опустился на каменный пол. Он обвел пространство глазами, и увидел пылающие на стенах факелы, тонкие прозрачные ручейки, стекающие по скалистым стенам, темное озерцо у подножья.
– Я верно сплю и вижу чудесный сон. – пронеслось в голове.
– Это не сон, не явь! – проговорила-пропела высокая светловолосая девушка в белой тунике и венком из резных листьев на голове. В руках она держала тонкую серебряную нить, наматывая ее в клубок.
– Кто ты? – спросил Матвей делая шаг ей навстречу.
– Я Мойра, богиня судьбы. – за ее спиной показались еще две девушки, как две капли воды похожие на нее. – Это Клато. – указала она рукой на одну из девушек. – Плетущая нить жизни и определяющая участь человека. Другая – Атронос – дающая рождение новой нити.
В руках богинь появились кувшины с необыкновенно прозрачной водой. Они полили по очереди из своих сосудов на голову, грудь, руки и ноги студеную влагу и Матвею показалось, что он наполнился могуществом. Грудь его вздымалась от мерного дыхания, а плечи, словно стали шире. Он протянул руку, и Мойра вручила ему клубок, который засветился, как только Матвей сжал его в свое руке.
– Пусть твоя жизнь будет так же светла, как этот клубок, а сердце сияет добротой. Пусть разум и мудрость служат тебе верой и правдой.
Ослепленный ярким ореолом, Матвей склонил голову и опустился на колени.
– Клянусь, – невольно вырвалось у него. – Служить вам верой и правдой, не жалея себя.
Богини заулыбались и их доброта окутала его с ног до головы, словно укрыв легким покрывалом. Матвей любовался их неземными лицами и небесно голубыми искрящимися глазами.
Вдруг свет стал тускнеть и девушки-богини начали таять, погружаясь в темноту. Матвей с тоской протянул к ним руки, стараясь задержать мгновение расставания, но его неудержимо потянуло назад. В голове у него зазвучали голоса.
– Дай ему удачи и богатства! – расслышал он слова Руш Аноя.
– Нужно ли оно ему? – пророкотал Дух.
– Он справится! – пообещал первый, и Матвея с невероятной силой понесло по коридору в обратную сторону.
Он прямо свалился на мягкую теплую землю, покрытую зеленым ковром. Его тут же окружили веселые девушки в ярких цветочных сарафанах и закружили вокруг него хоровод. Их голоса слились в тонком пении.
– Мы, дочери царя Даная, 50 прекрасных дев послушных его воли, имели мужей. Но грозный приказ отца гласил: расправиться с ними. Мы не ослушались… Лишь одна сестрица – Гиперменестра, пошла наперекор, и теперь должна со своим возлюбленным вечно наполнять в подземном мире бездонную бочку. Кто испьет той воды будет богат и удачлив… – их голоса звенели словно колокольчики, Матвей заслушался и откинулся на землю, растянувшись в полный рост. Над его головой синело чистое небо. Приветливое солнце отбрасывало в воздух свои блики, разукрашивая пространство во все цвета радуги.