Страница 4 из 18
Удерживая в одной руке горячую кружку с чаем, вторую положила на живот, стиснула челюсть. Я думала, что мы любим друг друга. И да, возможно, были в наших с ним отношениях какие-то проблемы, но я верила в то, что это все из-за моей загрузки на работе.
Попервой Вадик меня всячески поддерживал. Даже несколько раз сопровождал на разные фестивали, конкурсы, но потом охладел, – стал ссылаться на то, что ему скучно быть наблюдателем. Он лучше останется дома, займется ремонтом или текущими делами. А я ведь настолько верила в нас, нашу семью, что даже и мысли не могла допустить, чем он на самом деле занимался.
Хм, а ведь в том, что он поддался чарам Алисы, я сама виновата, – горькая усмешка искривила мои губы.
Вспомнился тот день, когда мы наконец-то набрали с Вадимом заветный первоначальный взнос на квартиру и принялись искать жилье. Сколько было у нас с ним жарких споров по этому поводу, сколько разногласий, но все они сошли на нет в буквальном смысле за один миг, от одного звонка.
Ребят! – радостно прокричала Алиска в трубку. – У меня в подъезде на пятом этаже квартира продается!
Если бы я тогда знала, чем закончится наше соседство с подругой никогда бы не подпустила ее к нашей, теперь уже же в скобках, семье.
В мыслях картинка за картинкой мелькали кадры из прошлого, которые я не хочу вспоминать, но они навязчиво врываются в голову без разрешения: вот мы стоим на пороге квартиры, не новой, но трехкомнатной. Мне тогда квартира не особо понравилась, но то как Алиска с придыханием и восторгами рассказывала, как нам будет здорово жить по соседству, как будем ходить чаще в гости к друг другу и не придется торчать в пробках лишний раз. Да и вообще, когда рядышком живут близкие люди – это всегда здорово и круто! И я прониклась. Только … кто бы знал, каким боком выльется мне мое малодушие спустя несколько лет, когда вернувшись из командировки, я застану в своей постели мужа и лучшую подругу.
В груди зашевелилось что-то темное и нехорошее. Дрянь. Обманщица. Предательница.
С силой поставила кружку на стол. Жидкость из нее тут же выплеснулась на поверхность.
В груди что-то треснуло и на сердце повеяло морозцем, остужая разгоряченную кровь.
Ладно, хорошо! Нужно, же как-то посмотреть на всю ситуацию и с другой стороны, с их, – рассуждаю про себя, о поступках некогда самых близких мне людей, пытаясь тем самым понять их мотивы.
Напускной объективности хватило ненадолго. А точнее на первых пару здравых предположений, когда я стараюсь мысленно встать на место моего уже теперь бывшего мужа. Ну, с ним все довольно понятно и просто: мужик, он и в Африке – козлина гулящая, на что позарился – тоже понятно – Алиска красавица, да еще и богачка. Бумер шестой ей достался от мужа, и в гараже она держит свою крошку-малышку Аудио-кабриолет. Я в них сильно не разбираюсь, но Лиска сказала, что стоит она столько, что вслух страшно произнести. Этого достаточно для того, чтобы понять ценность этой машины. Отрываю кусок бумажного полотенца, накрываю им сверху мокрое пятно. Допускаю, что надоело моему благоверному прозябать со мной в постоянной денежной яме и он решил поискать жизни послаще. А зачем кого-то искать на стороне, когда вот она – Алиса готовая. А чтоб ее привязать к себе наверняка, он заделал ей ребенка. Гад.
В груди закручивает снежные вихри ураган. Меня пробирает озноб, в то время, как мозг начинает плавиться от безумных мыслей-образов.
Нет! Не могу думать о них. И уж точно не могу даже мысленно представить для них оправдания. Предатели! Им нет прощения.
Спохватившись, я выливаю чай в раковину и стремительно шагаю в гостиную. Собираю необходимые вещи. Прибираю беспорядок. Собираюсь с мыслями и с волей, – мне нужно вернуться домой. Света разрешила некоторое время, пока не разберусь с мужем, пожить в ее квартире, потому что жить и знать, что мой муж и лучшая подруга
– спят вместе двумя этажами выше – это ад.
Такси не заставило себя долго ждать. Уже через двадцать минут затормозило возле моего подъезда.
– Спасибо, – бросив сухо, вышла я на улицу.
Поземка, прокатившись по дороге, припорошила ноги, мелкие снежинки забрались под брюки, ущипнув кожу холодом.
Втянув шею в плечи, набравшись смелости, подняла глаза на окна нашей квартиры. Темнота.
Хотя, чего я ожидала увидеть в шесть часов утра? Светодискотеку?
Да и Алиса вряд ли теперь позволит Вадику остаться в квартире. Будет, наверно, опасаться моих истерик и поползновений в его сторону. Думает я настолько жалкая, что закрою глаза и кинусь к ногам предателя? Да не угадала она. Я не настолько зависима от мужа, чтобы унижаться перед ним.
Распрямив плечи, вздернув подбородок, твердым шагом направилась к двери.
Зашла в подъезд. Вызвала лифт. Он остановился на нужном мне этаже. Я шагнула и увидела на лестничной площадке дверь нашей квартиры.
К горлу подкатил щемящий комок. Я замерла посередине, на полушаге до двери. На душе заскребли кошки, в голову закрались сомнения в том, что я приехала слишком рано.
Чувство обиды, как пощечина, отрезвило меня.
Встрепенувшись, оглянулась по сторонам и стремительно сократила оставшееся расстояние. Медлить нельзя. Если сейчас дам слабину, то вряд ли хватит сил для того, чтобы в ближайшее время вернуться.
Учащенное сердцебиение болью отдавало в висках. Открываю дверь и меня тут же утягивает вглубь запах родного дома. Непрошенные слезы наворачиваются на глаза. Как же выстоять, и не поддаться поднимающимся на поверхность эмоциям?
На дрожащих, подгибающихся в коленях ногах, прохожу по коридору. В квартире непривычно тихо. Обычно в это время Вадик уже просыпался, готовил завтрак, прежде чем разбудить меня. Но сегодня в квартире пахло не свежеподжаренными тостами и свежесваренным кофе, а пустотой и предательством.
Кровь в венах замедляет бег. События, произошедшие накануне, пульсируют в голове, не давая дышать полной грудью. Страх от того, что эта картина может повториться держит нервы натянутыми до такой степени, что все тело звенит.
Делаю шаг. Секунды бешено мчаться, еще одна и мне кажется, что они перетекают в минуты и начинают замедляться. Замираю у двери гостиной, зажмуриваю глаза и …
– Ася?!
Меня аж током пробило от неожиданности, волосы на затылке встали дыбом, зашевелились от испуга.
Резко поворачиваюсь на голос мужа, выперев на него бешеные глаза.
Вадик даже отшатнулся, как мне показалось, а может от страха в глазах зарябило.
– Какого черта ты тут делаешь? – выпалив дребезжащим голосом, шарахнулась к стене, больно врезаясь лопатками в бетон.
– Ну, вообще-то я здесь живу.
Он закрывает входную дверь на замок, проходит внутрь, неумолимо приближается ко мне. Я пребываю в шоке и кручу головой, в которой пульсирует мысль: Куда бежать?! В какую сторону?
– Не подходи! – шиплю, когда нас с ним разделяет расстояние в вытянутую руку.
Вадик замирает, но лишь на мгновение, делает резкий шаг вперед и своим крепким телом прижимает меня к стене. Морщусь, выставляю руки вперед и пытаюсь избавиться от него. Мои легкие забиваются запахом чужих женских духов, Алисиных духов. Вот гадство.
Злоба и … ревность опаляют сердце.
– Ась, – низко, заискивающе, звучит голос Вадима.
– Мне плевать, слышишь, плевать на то, что ты сейчас скажешь. Я не хочу ничего слышать и ничего знать. Все, что надо было, я уже видела и слышала. Отойди от меня, – мямлю сквозь зубы, тем самым пытаясь скрыть нарастающую истерику.
– Ась, давай нормально поговорим. Я же к тебе с добром. Хочу, чтобы все было по-человечески.
– По-человечески?! – задыхаюсь я от … Господи… это обида, я так на него обижена, что словами просто не передать.
Эмоции хлещут через край. Я смотрю на него холодного, отстраненного больше не моего, чужого. Пальцы сжимаются в кулаки. Не могу поверить в то, что он совсем больше не испытывает ко мне никаких чувств. Совсем. Его пронизывающие арктическим холодом глаза не отрываются от моего лица.